Само собой, за эти услуги госпожа Мескотт опустошит сокровищницу королевства почти до дна, ибо в кредит она не работала, на слово должнику не верила и всегда брала половину вперёд.
В общем, мечи, огнешары и прочие подобные игрища магов мирных профессий Долины отнюдь не прельщали.
Сильвия не ошиблась. Вскоре она осталась один на один с Гильдией.
И тогда она повернула назад.
* * *
Сотники зеленокожих разбежались к своим. Сильвия отдала последние указания. Пришёл черёд показать, что она больше не та девчонка, что едва не одолела Клару Хюммель, но лишь посредством заёмной помощи да отцовского фламберга.
Хаос? Хаос не заёмный. Он мой, он часть меня. Он всегда был во мне, иначе ничего бы не получилось, я бы просто сгорела, и всё…
Ты уверена в этом, ты хочешь в это верить или просто стараешься себя убедить, чтобы не было так страшно?
Она резко оборвала этот мысленный диалог.
– Начинайте, – негромко сказала она.
Где-то в глубине расползающегося сотнями и тысячами рук-вьюнов леса забили барабаны.
Потом загнусили трубы.
Всё вместе это подняло бы средних размеров погост.
С Сильвией оставался один лишь Грабух.
– Гхоспожа?
– Терпение, – процедила она сквозь зубы, не двигаясь с места.
Где-то далеко что-то гулко ахнуло, словно громадный пест обрушился в исполинскую пустую ступу. Над «землёй» Межреальности, над её слоем, где могучие маги прошлого поместили Долину, вспух рыжий огненный гриб.
Барабаны и трубы гремели и завывали вовсю.
Сильвия раскинула руки, с кончиков пальцев потекли капли Хаоса.
Разумеется, это была лишь иллюзия – Хаос не может существовать хоть сколько-нибудь длительное время сам по себе в пределах Упорядоченного. Ему нужен носитель. Такой, как Сильвия.
Истекая с рук дочери Красного Арка, эманации Хаоса изменяли и мельчайшие частицы Упорядоченного. Сильвия ощущала колебания силы, дрожь самой основы всех магических заклятий – чародеи Гильдии, похоже, купились на демонстрацию, устроенную зеленокожими с истинно гоблинским размахом.
Один, двое, трое… о, знакомый проблеск, холодный и элегантный: чары Эгмонта. Вот и Мелвилл вступил… Эвис пока отмалчивается… Сколько их там всего? Трое… шестеро… девять…
Девять. Это что, вся Гильдия Боевых Магов? Или остальные предпочли остаться дома?
Что ж, иметь дело надо с лучшими. Худшие просто примут случившееся как данность.
Нити Хаоса тянутся ещё дальше. Сейчас, сейчас… опытные, бывалые маги не могут их не заметить.
Ещё несколько огненных грибов над дальними отрогами. Межреальность живая и дышит, порой меняя очертания; или это только кажется тем, кто обладает способностью покидать привычные миры, где родились…
Есть! Зацепило!
Нити задрожали, задёргались. Кто-то решительно и зло кромсал их своими собственными чарами – Сильвия не беспокоилась. Они все всё равно придут к ней. Никуда не денутся.
Второй маг Долины обнаружил выпущенные эманации Хаоса, затем – третий, четвёртый… Дочь Красного Арка ощущала их предупреждения, посылаемые и пересылаемые друг другу; Грабух переступил с ноги на ногу. Зеленокожему было страшно, и Сильвия улыбнулась ему ободряюще:
– Ничего не боятся только глупцы…
Пусть дрожит, ничего. У меня храбрости хватит на всех. Пусть гоблины знают, что я, и только я, Дочь Хаоса, могу вырвать их из рабства и повести к свободе.
Четверо Боевых Магов надвигались, развернувшись в широкую и редкую цепь. Они не ломились слепо сквозь заросли, напротив, крались бесшумно, так, что ничто даже не шелохнулось.
Сильный противник. Достойный противник. Вот только допустивший одну-единственную ошибку: маги шли сражаться, а Сильвия уже пришла, чтобы победить.
Четверо. Развёрнута впереди сеть дозорных чар, что-то мелькнуло над головами – кто-то из чародеев Долины запустил летающий глаз. Хорошее заклятие, сильное и полезное, надо будет перенять.
Не скрываясь, Сильвия вышла на чистое место. Грабух потел, покрываясь крупными каплями, мигал, но держался.
– Всё помнишь? – нарочито спокойно бросила ему Сильвия.
– Да, гхоспожа… ваша высокоповажность…
– Погоди, возьмём Долину, тогда и станешь высокоповажностью величать, – усмехнулась она. И отвернулась – потому что первый из магов Долины был уже совсем рядом. Прятался за живой завесой местного «леса», разглядывал Сильвию украдкой, короткими быстрыми взглядами. И – готовил собственное заклятие.
Пропитавшее всё вокруг истечение Хаоса послушно сообщало Сильвии о малейших колебаниях силы. Маг, верно, тоже заподозрил, что дело тут нечисто – медленно и крадучись отступил в глубь зарослей, подавая весть остальным.
Досадно, мельком подумала Сильвия. Накрыть всех сразу будет куда труднее. К тому же… к тому же ей не хотелось, чтобы попало по Эвис Эмпладе. Да и Мелвилл с Эгмонтом тоже… ей ещё пригодятся.
Трое других чародеев присоединились к первому. Ещё пятеро оттянулись далеко, отвлечённые барабанами, вувузелами и прочими шумными причиндалами гоблинов.
Передовая четвёрка решила ничего не ждать. Одиноко застывшая Сильвия являла слишком заманчивую цель.
Она усмехнулась про себя, почти наяву слыша озабоченный шёпот своих противников:
– А чего она стоит-то? Где все её гоблины?
– Она тут совсем одна? Не прячется? Не колдует?
– Ловушка, друзья мои. Точно – ловушка.
– Угу. Западня. Иначе и быть не может.
Как бы не решили отступить, за подмогой…
Но они не отступили.
Напали все разом, все четверо, каждый – своим собственным заклинанием.
Классический огнешар. Чтобы его отбить, нужен просто океан чистой силы. Он истощит любые щиты, воздвигнутые на его пути.
Сеть, самозатягивающаяся, сплетённая из тонких жемчужных нитей, что устоят против любого ножа, даже магического. Любой чародей потеряет драгоценное время, уклоняясь или пытаясь разрубить ловчую снасть.
Обволакивающее заклятие, что заставляет расступиться саму плоть Межреальности, после чего враг начинает тонуть, словно в зыбучих песках. Чем больше он бьётся, тем быстрее тонет.
И наконец, завершающее – могучее заклятие забытья, от которого мгновенно свалится и безмятежно захрапит даже самый тупой (и следовательно, лучше всех защищённый от подобного воздействия) великан.
Чтобы отбить эти четыре заклинания, нужно проделать четыре совершенно различных действия, прибегнув зачастую к взаимоисключающим школам магии. Заклятия наверняка на самосборке и на самонаведении. От них не убежишь, не увернёшься, это не стрелы и даже не копья.
