В результате бесконечных раздумий он нашел свой метод общения с тещей. Он обращался к ней опосредованно, через жену или дочерей.
– Твоя мама уже поела? – спрашивал он жену в присутствии тещи.
– Ой, Юрик-жан, – отважно брала штурмом армянский «джан» моя русская бабуля, – я уже поела, ты не волнуйся.
– Хорошо, – соглашался папа с ней.
– Ты своей бабушке чаю налила? – грозно сверлил он меня взглядом.
– Ой, Юрик-жан, спасибо, я уже попила чаю, – рапортовала бабуля и поспешно добавляла, предупреждая новый мозговой штурм папы: – Чаю больше не хочу. И кофе тоже не хочу.
– Хорошо, – соглашался папа.
– Мой зять золото, – всплескивала руками бабуля.
– Ммммые, – любовно мычал в ответ папа.
Если не сильно придираться, то это папино «ммммые» можно было спокойно трактовать как производное от «мамы». В результате все оставались довольны – и бабуля, которая считала, что папа обращается к ней как к родному человеку, и папа, который не пятнал свою репутацию настоящего мужчины тем, что называл тещу мамой.
– Твоя мама точно поела? – грозно наскакивал он на жену, садясь за стол пообедать.
– Поела-поела, – успокаивала его мама, – все уже поели, только ты остался.
– Мой зять золото, – доносились с балкона позывные.
– Ммммые! – покрывался в ответ благоговейной испариной папа.
Чтобы хотя бы иногда прерывать эту бесконечную и изнурительную в своем накале поэму любви, бабулечка к отцовскому перерыву уходила посидеть у Ба. Идти до Маниного дома было недалеко, поэтому ближе к часу дня бабуля напудривала носик из картонной, расписанной лилиями пудреницы, душилась капелькой своих неизменных цветочных духов: «Надо же запах валерьянки перебить», – приговаривала, повязывала белую кружевную косыночку, накидывала тонкое летнее светлое пальто и шла к Ба чаевничать. Я всегда с превеликим удовольствием сопровождала бабулю. Во-первых, это был лишний повод встретиться с Маней, а во-вторых, мы очень любили, раскрыв рты, слушать истории, которые рассказывали за чаем Ба с моей бабулей.
Первое знакомство моей бабулечки с Ба осталось притчей во языцех.
– Анастасия Ивановна, – шаркнула ножкой моя бабуля, – ветеран Отечественной войны, медсестра. Вдова.
– Роза Иосифовна, – вытянулась Ба, – ветеран неудавшейся личной жизни, потомственная домохозяйка с миллионерами-предками в анамнезе. Тоже вдова.
Дядя Миша называл их кумушками.
– Кумушки, – смеялся он, – как вы умудряетесь понимать друг друга? Говорите в унисон и совершенно на разные темы!
– Дорасти до наших мощей, а там обзывайся, – огрызалась Ба.
И вот как-то у отца выдался очень непростой день – с утра он провел две сложнейшие операции. Дабы не заставлять его напрягаться еще и в обеденный перерыв, бабулечка решила навестить Ба.
– Позвони Мане и спроси, удобно ли зайти на чай, – попросила меня бабуля.
Я кинулась набирать номер.
– Алло, с вами говорит авт… ахт… ахтаватвечик! – отрапортовала в трубку Маня. – Оставьте, пожалуйста, что хотели сказать после гудка, бип!
Я хмыкнула. Манино странное поведение легко объяснялось – мы недавно посмотрели по телевизору какой-то фильм и буквально влюбились в таинственный телефонный аппарат, по которому заграничный злобный миллионер получал сообщения. И периодически забавлялись тем, что отвечали на телефонные звонки механическим голосом автоответчика.
– Мань, это я, зря стараешься, – фыркнула я.
– Фу ты, – рассердилась Маня, – не могла сразу предупредить, что ли?
– Мы с бабулей скоро к вам придем, спроси у Ба, ей удобно?
– Сейчас, – Манька бросила трубку и шумно побежала куда-то вверх по лестнице, – Ба-а-а-аааа, Нарка звонит, говорит, что они с Насть-Иванной хотят прийти на чай, моооожно?
– Можно, конечно, – отозвалась Ба.
Маня шумно ссыпалась вниз по лестнице:
– Можно, – выдохнула она в трубку, – а что вы нам принесете?
– Мария! – протрубила сверху Ба. – Уши откручу!
– Мама испекла торт «Мишку», – зачастила я, – обязательно возьмем с собой к чаю.
– Ура, – выдохнула Маня, – я выйду к вам навстречу!
Мы не успели одеться, а Маня уже трезвонила в нашу дверь.
– Сколько можно вас ждать! – крикнула она с порога. – Там Ба уже чай заваривает, а вас все нет!
– Идем-идем, – всплеснула руками бабулечка, – уже выходим.
– Торт не забудьте, – забеспокоилась Манюня.
Мама со смехом вручила пакет Маньке.
– Донесешь? – спросила.
– Теть-Надь, он с орехами?
– С орехами, конечно, – успокоила ее мама.
– Ура, – запрыгала Манька, – мой любимый. Спасибо, теть-Надь, – она потянулась, чмокнула маму в щечку и нырнула носом в пакет. – Ух ты, а пахнет-то как!
Через минуту мы вышли из дома и торжественной процессией двинулись в сторону Манькиного квартала. И сильно всполошились, потому что буквально сразу до нас долетел несусветный гам – лаяли собаки, кричали петухи, гоготали гуси. Мы прибавили шагу. Еще через минуту нам стало ясно – Ба с тетей Валей сцепились в плановой схватке. И по очереди визгливо солируют на фоне гусиного гогота и собачьего лая.
– На себя посмотри! – орала что есть мочи тетя Валя. – Строишь из себя святошу, а сама чуть ли не каждый шаг сына контролируешь!
– Да кто ты такая, чтобы мне замечания делать?! – захлебывалась в ответ Ба. – Свихнулась вконец, дочерей из дома не выпускаешь! У самой личная жизнь не заладилась, так ты решила на этих несчастных отыграться?
Мы вошли в калитку и застали знакомую картину – Ба в позе Наполеона Бонапарта возвышалась посреди двора и ругалась в сторону Тетивалиного дома. Большие домашние тапочки с помпонами сильно диссонировали с общим воинствующим видом Ба, но кто на такие мелочи обращал внимание!
Тетивалины выпученные глаза грозно торчали в ответ по ту сторону деревянного забора. Потому что если Ба была достаточно высокой и видела тетю Валю как на ладони, то маленькой тете Вале приходилось унизительно вытягивать шею и вставать на цыпочки, чтобы смотреть своему ярому оппоненту в глаза.
– Здравствуй, Настя, погляди, что эта ненормальная вытворяет, – обернулась к нам Ба, – совсем с ума сошла, на порядочных людей кидается!
– Девочки, ну что вы как маленькие, – попыталась образумить двух непримиримых врагов моя бабуля, – какой стыд, все соседи слышат, как вы тут переругиваетесь!
– Анастасия Ивановна, – подала голос с той стороны забора тетя Валя, – вы интеллигентная женщина, у вас зять врач…
– Мой зять золото, – встрепенулась бабуля.
