Глава 23. Энни попадает в беду из-за дела чести
И Энни пришлось потерпеть даже больше двух недель. Почти целый месяц пролетел с тех пор, как в Эвонли отведали пирога с болеутолителем, и что-то ничего нового, из ряда вон выходящего, не происходило в её жизни. Конечно, в виду рассеянности нашей маленькой героини, с ней постоянно чего-нибудь случалось: то водрузит на полку в буфете корзину с рукоделием и выльет в неё целую кастрюлю простокваши, вместо того, чтобы скормить её поросятам; то оступится да и полетит с моста прямо в ручей, когда размечтается по дороге в школу… Но это всё не в счёт.
Через неделю после чаепития у пастора Диана Берри устраивала вечеринку.
– Приглашены только избранные! – важно заявила Энни Марилле, – девочки из нашего класса.
Всё прошло на высоте, и ничего экстраординарного не случилось ни до, ни после чая. Когда вечеринка устала от многочисленных игр, многих потянуло на маленькие шалости, которые иногда носили несколько дерзкий характер. Школьники считали, что без них жизнь стала бы пресной и неинтересной. Вначале дерзкие выходки считались уделом мальчиков, но девочки вскоре решили от них не отставать, и за лето натворили столько всего, что можно было бы издать объёмистое учебное пособие по шалостям.
Вначале Кэрри Слоан загнала Руби Джиллис на огромную, старую ветлу, что росла перед входной дверью в дом Берри. Та ловко взобралась на дерево, к явному разочарованию Кэрри. Руби смертельно боялась порвать новое, муслиновое платье, недавно сшитое её мамой, и брезгливо морщилась при виде толстых, зелёных гусениц, облепивших ветлу.
Потом Джоси Пай стала уговаривать Джейн Эндрюс попрыгать на левой ноге вокруг сада, не останавливаясь и не опуская правую ногу на землю. Та начала было, но, обогнув третий угол, не выдержала, признав своё поражение. И так как Джоси ликовала больше, чем следовало, Энни Ширли предложила ей пройтись по забору, который возвышался над восточной границей сада Берри. Чтобы спокойненько прогуляться по краю забора требовались определённая сноровка, неплохой вестибулярный аппарат и минимальная высота каблуков. К сожалению, это было понятно лишь тому, кто когда-нибудь сам пытался проделать этот номер. Впрочем, у Джоси Пай обнаружились врождённые способности к хождению по заборам, которые она в себе культивировала. Это в некоторой степени компенсировало ей недостаток целого ряда других способностей. Джоси пошла по краю забора Берри с таким беззаботным видом, словно ей это не составляло абсолютно никакого труда. Все с невольным восхищением взирали на очень довольную своей победой Джоси; многие девочки в своё время лишь понапрасну ободрали себе коленки, пытаясь проделать то же самое. Джоси благополучно спустилась с забора, с горделивым румянцем на щеках, и вызывающе взглянула на Энни. Та решительно тряхнула своими рыжими косами и сказала:
– Подумаешь, пройтись по забору, который, в общем, не так уж и высок! Я знаю одну девочку в Мэрисвилле, которая пройдётся по самому торцу крыши и глазом не моргнёт при этом! Ну, вам до такого далеко!
– Не думаю, что такое возможно, – решительно заявила Джоси. – Вот вы бы точно не смогли!
– Это я-то? – Энни так и подскочила в воздухе.
– Ну, тогда – вперёд! – всё с тем же вызовом воскликнула Джоси. – Взбирайтесь на крышу кухни Берри и пройдитесь по ней.
Энни побледнела, но ничего не оставалось делать, как принять вызов. Она пошла по направлению к дому и увидела лестницу, прислонённую к стене. По ней можно было забраться на крышу.
– О! – хором воскликнули пятиклассницы кто в восторге, а кто с сомнением и тревогой.
– Энни, не надо! – взволнованно крикнула Диана. – Вы можете упасть и разбиться насмерть! Не обращайте внимание на Джоси! Разве можно подбивать кого-нибудь на такое рискованное дело?!
– Я должна, Диана! Это – дело чести, – серьёзно ответила Энни. – Пройдусь по этой крыше или… или разобьюсь! Вам завещаю своё колечко из искусственного жемчуга, если со мной что-то случится!
С этими словами Энни начала подниматься по лестнице. Все вдруг сразу замолчали. Вот она достигла торца крыши и пошла по нему, балансируя и прекрасно осознавая, что даже воображение ей мало чем сможет помочь на такой высоте. Она сделала несколько шагов прежде, чем произошла катастрофа. Девочка вдруг покачнулась и потеряла равновесие. Она упала и заскользила вниз по раскалённой крыше, разрывая на своём пути переплетения плюща пятилистного. Столпившиеся внизу девочки одновременно вскрикнули от ужаса. Если бы Энни упала с того края крыши, по которому она поднялась на неё, Диана бы неминуемо стала наследницей кольца из искусственных жемчужинок. К счастью, она проехалась вниз, по скату крыши, с другой стороны; крыльцо воспрепятствовало падению девочки с большой высоты, самортизировав удар и задержав тело её перед падением на землю. Тем не менее, когда все, кроме Руби Джиллис, которая словно вросла в землю и немедленно впала в истерику, бросились к Энни, то обнаружили её лежащей навзничь среди жалких остатков плюща.
– Энни, вы… вы мертвы? – пронзительно взвизгнула Диана, бросаясь на колени рядом с не подававшей никаких признаков жизни подругой. – О, дорогая Энни, только одно слово! Скажи мне, ты мертва?
К громадному всеобщему облегчению, в том числе к неописуемой радости Джоси Пай, которая, несмотря на отсутствие воображения, уже было представила, как её заклеймят убийцей юной Энни Ширли, девочка села на землю и с трудом проговорила:
– Нет, Диана, я жива. Но у меня так болит…
– Что? Что болит? – сочувственно спросила Кэрри Слоан.
Но прежде, чем Энни успела ответить, из дома вышла миссис Берри, при виде которой Энни безуспешно попыталась вскочить, но, вскрикнув от боли, вновь повалилась на землю.
– Что случилось? Где у вас болит, Энни? – строго спросила миссис Берри.
– Лодыжка, моя лодыжка! – простонала Энни. – Ой, Диана, найди скорее своего отца! Пусть он поможет мне добраться до дома. Возможно, я никогда больше не смогу ходить, а уж скакать на одной ноге, как Джейн вокруг сада – и подавно.
Марилла собирала летний урожай яблок в саду, когда увидела мистера Берри, переходившего через мост. За ним следовала целая процессия маленьких девочек, возглавляемая миссис Берри. Мистер Берри нёс на руках Энни, чья голова безжизненно склонилась к нему на плечо.
В тот момент Марилла вдруг осознала, что значила для неё Энни. Раньше ей казалось, что ей просто нравится – нет, очень нравится эта рыженькая девчушка. Но когда она, не помня себя, ринулась вниз по склону холма к печальной процессии, она уже знала, что Энни для неё – дороже всего на свете.
– Мистер Берри, что… что с ней случилось? – бросилась она к отцу Дианы. Такой бледной, как полотно, её уже не видели много лет.
Ответила сама Энни, приподнимая голову:
– Марилла, не беспокойтесь. Я ходила по крыше и свалилась с неё. Кажется, лодыжка повреждена. Но, это лучше, чем если бы я сломала себе шею, Марилла! Не будем делать из мухи слона!
