На мгновение Энни почувствовала горечь поражения и разочарование. Итак, Гильберт затмил её! Мэтью расстроится, – ведь он так в неё верил…
И вдруг!
Кто-то крикнул:
– Гип-гип ура мисс Ширли, стипендиатке Эйвери!
– О, Энни! – воскликнула Джейн, пока они пробирались в раздевалку среди ликующих сокурсников. – О, Энни, как я вами горжусь! Разве это не чудесно?
А потом их окружили подруги, и Энни оказалась в центре весёлого, поздравлявшего её кружка. Энни дружески хлопали по плечу и энергично трясли её руку. Девушку тянули в разные стороны, обнимали, но всё же она нашла возможность прошептать Джейн:
– Как же будут счастливы Мэтью и Марилла! Я должна немедленно написать домой.
Вскоре состоялась церемония награждения лучших студентов. В большом актовом зале Академии были произнесены речи, прочтены студенческие сочинения, спеты песни, вручены дипломы, призы и медали.
Мэтью с Мариллой тоже присутствовали на этом торжестве и не отрывали любящих глаз лишь от одной студентки из всех награждённых, – высокой девушки в светло-зелёном платье с пунцовыми щеками и сиявшими, словно две звёздочки, глазами, которая написала лучшее из лучших сочинение. По залу тихо передавалось из уст в уста, что она и есть та самая стипендиатка Эйвери.
– Полагаю, ты, Марилла, рада-радёшенька, что оставила её! – изрёк Мэтью, впервые открывая рот после того, как они очутились в актовом зале. Энни только что прочла своё сочинение.
– Я радуюсь не впервой, – парировала Марилла. – Что вы заладили одно и то же, мистер Мэтью Катберт?!
Мисс Берри, сидевшая позади них, наклонилась вперёд и слегка кольнула Мариллу в спину зонтиком.
– Разве вы не гордитесь сегодня этой девочкой Энни? – спросила она, заранее зная, каков будет ответ…
В тот вечер Энни уехала домой вместе с Мэтью и Мариллой. В Эвонли она не появлялась с апреля, и не могла дождаться того дня, когда вновь увидит Грин Гейблз и всю округу. Опять в цвету стояли яблони, и мир казался таким юным и свежим!
Диана встречала Энни в самой усадьбе Грин Гейблз. В своей белой комнатке на подоконнике девушка увидела в горшочке розовый куст, посаженный заботливой Мариллой перед самым её возвращением.
Энни осмотрелась кругом и вздохнула с облегчением.
– О, Диана, как хорошо, что я снова здесь! Чудесно вновь видеть чётко очерченные силуэты тех елей на фоне розовеющего неба и сад весь в цвету, и старушку – Снежную Королеву… А это, кажется, мята пахнет так сладко? А чайная роза на подоконнике?! Песня, поэма, надежда и… молитва, – всё скрыто в её трепетных лепестках… И я так счастлива видеть вас, Диана!
– Я уж думала, что Стелла Мэйнард вытеснила меня из вашего сердца, – укоризненно произнесла Диана. – Джоси Пай сказала мне это! Она болтала, что вы просто влюбились в Стеллу!
Энни засмеялась и разок хлестнула Диану одной из «июньских лилий» из своего букета.
– Стелла Мэйнард мне дороже всех подруг на свете, за исключением одной – вас! – ответила она. – Вы – моя самая любимая, и сколько же всего я должна вам поведать! Но сейчас мне ничего не хочется кроме того, чтобы молча сидеть и любоваться вами. Я так устала от учёбы и от своих собственных амбиций! Завтра часа два просто полежу на травке в саду, ни о чем не думая.
– Энни, вы держались молодцом! Полагаю, вы вернулись в Эвонли не за тем, чтобы преподавать?
– Нет. В сентябре я уеду в Редмонд. И как это замечательно! А здесь я буду вкушать прелести трех золотых месяцев каникул! К их окончанию у меня появится куча новых идей! Вы знаете, Джейн и Руби со временем собираются преподавать. Как замечательно, что все мы сдали курсовые экзамены, даже Муди-Спургеон и Джоси Пай!
– Совет попечителей школы в Нью-Бридже уже готовит для Джейн место, – сказала Диана. – И Гильберт тоже будет учительствовать. Он должен работать, так как отец не может больше выделять деньги на его обучение; придётся ему самому зарабатывать себе на хлеб. Думаю, он получит место в нашей школе, если мисс Эймс уйдёт.
Энни вдруг почувствовала, как в странном испуге забилось её сердечко. Этого она не могла предвидеть! Она-то ожидала, что Гильберт тоже станет посещать занятия в Редмонде. Как же она выдержит без их в высшей степени стимулирующего соревнования? Как невыносимо скучно ей будет учиться без её давнишнего «врага» даже в таком респектабельном колледже, открывающем хорошие перспективы для своих выпускников!
На следующее утро, за завтраком, Энни показалось, что Мэтью плохо выглядит. Конечно, седины у него не поубавилось за последний год… Но дело было даже не в этом.
– Марилла, – осторожно начала она, – Мэтью в порядке?
– Нет, – вздохнула та. – Этой весной его снова беспокоили сердечные приступы, но он о себе не думает. Я начала сильно беспокоиться о нём, но, вроде, ему полегчало, и, чтобы облегчить его труд, мы наняли одного здорового парня. В общем, надеюсь, теперь у него появится возможность больше отдыхать. А сейчас вы ему поднимите настроение. Он всегда так вам рад!
Энни наклонилась через стол и положила ладони, как она это часто делала, на морщинистое лицо Мариллы.
– Да и вы что-то неважно выглядите, как я погляжу! У вас усталый вид! Верно, вы слишком много работали! Сейчас отдыхайте, пока я дома. Единственное, сегодня давайте сделаем мне «выходной», чтобы я могла пробежаться по любимым местам и вернуться в свои детские мечты. Но потом, обещаю, – вы ни к чему не притронетесь в этом доме! Всю работу сделаю сама.
Марилла с любовью улыбнулась своей Энни.
– Да дело не в работе вовсе! Это всё – моя голова. Приступы головной боли участились, и болят глаза. Доктор Спенсер предлагал мне заменить очки, но это – что мёртвому припарки, – без толку! Говорят, в конце июня на остров приезжает один известный окулист. Доктор Спенсер посоветовал мне обратиться к нему. Пожалуй, стоит это сделать! Я даже читаю и шью теперь с трудом! Да, Энни, я рада вашим успехам в Королевской Академии. Пройти всю программу за один год да ещё получить стипендию из фонда Эйвери! Это уметь надо! Хотя миссис Линд и любит повторять: «Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь!» Но всё же, вы неплохо потрудились! Впрочем, та же миссис Линд не особенно верит в пользу высшего образования для женщин. Оно ведь в хозяйстве не пригодится, как считает Рейчел. Но я так не считаю! Кстати, разговор о Рейчел кое о чём мне напомнил. Вы слышали что-нибудь последнее время о банке Эбби, Энни?
– Отзывы о нём не самые блестящие, – сказала Энни и поинтересовалась: – А почему вы спрашиваете, Марилла?
– То же самое мне и Рейчел говорила. Она поднялась к нам как-то на прошлой неделе и завела разговор на эту тему. Мэтью сразу забеспокоился. Все наши сбережения, до последнего пенни, – в этом банке! Я же просила его положить их в обычный сбербанк, но только вот мистер Эбби – старинный друг нашего отца, который клал сбережения только в его банк. Мэтью говорил, что если во главе банка стоит мистер Эбби, – то в этом банке смело можно открывать свой счёт.
