Ответ принес ветер, налетевший со стороны Набережной Комсомола. Любой человек, хоть раз в жизни почувствовав этот тошнотворно-сладковатый запах, немного отдающий железом, уже не забудет его никогда. Кровь. Очень много крови. Там, докуда не доставал свет костров, окружавших Барса, слышались рычание, возня и хруст костей, разгрызаемых мощными челюстями, и этот шум не мог заглушить даже гвалт, доносившийся со стены. Мутанты что-то жрали. И когда Барс понял, что именно, его передернуло от отвращения и ненависти.
– Мрази, – выругался он сквозь зубы, сжимая кулаки так, что отросшие ногти впились в ладони. – Суки. Чтобы вам всем сдохнуть.
Жители Замка не потрудились похоронить тех, кто погиб во время скоротечного ночного боя, а просто вытащили тела на мост. Скорее всего, все – и своих, и чужих. К утру от убитых Волков и отряда Барса останется только россыпь обглоданных костей и покрытый засохшими темными пятнами асфальт. Неизвестно, всегда ли приспешники Фенрира поступали так с умершими, или сегодня имелся особый резон «прикормить» местное зверье, но мутантов ждало знатное пиршество, после которого они не могут не захотеть попробовать и живого мяса. А если точнее – самого Барса. Цепь держала крепко – не порвать, не отцепить от запястья. Оставалось разве что отгрызть себе руку.
Через несколько минут на самой границе, очерченной полукругом света от костров, загорелись глаза мутантов. Зверюги пока еще подходили несмело, но вечный голод все же оказался сильнее страха перед огнем и человеком. Мощные лапы мягко ступали по асфальту, медленно, но верно приближая мутантов на расстояние прыжка. Барс осторожно прошелся из стороны в сторону. Места ему оставили достаточно – натянув цепь изо всех сил, он даже смог, обжигаясь, вытащить из ближайшего костра пылающую деревяшку. Размахнувшись, Барс швырнул ее прямо в мерцавшие в темноте огоньки глаз. Зверюги бросились врассыпную, но далеко не ушли – похоже, это их не слишком-то напугало. Тот, что стоял к Барсу ближе всех – крупный, поджарый, с уже начавшей светлеть шерстью, и вовсе не сдвинулся с места, лишь лениво проводив летящий огонь взглядом. Едва ли получится удерживать мутантов на расстоянии, разбрасываясь головешками – разве что совсем ненадолго.
Наверное, стоило просто дать зверюгам поскорее закончить дело. Отряд, отправившийся со станции несколько часов назад, уничтожен или пленен, и помощи ждать больше неоткуда – так зачем плясать среди огней на потеху этим ублюдкам из Замка? Смерти Барс не боялся – и все же что-то заставляло его двигаться. Древний, как сам мир, инстинкт самосохранения работал вопреки любым умозаключениям, и тело, кое-как поставленное на ноги отваром Фенрира, готовилось защищать само себя, послав подальше измученное сознание. Барс не стал противиться – если жизнь, бежавшая по венам, хотела сражаться до последнего – так тому и быть.
Из оружия – только тяжелые ботинки и палки, которые получится выдернуть из огня. Ах, да, еще цепь. Если подойти поближе к столбу, можно будет сложить ее вдвое, и получится почти что кистень – увесистый и достаточно длинный для того, чтобы как следует врезать по парочке серых голов. Интересно, сколько мутантов отправится к своим волчьим богам прежде, чем один из них доберется до Барсова горла?
* * *
Спуск показался безумно длинным, хотя занял едва ли минуту. Не так уж много, особенно если учесть, что Королев шагал медленно, аккуратно прощупывая каждую ступеньку прежде, чем поставить на нее ногу. Свечка в его руках прерывисто мерцала, норовя погаснуть – а без нее дальше будет не пройти. Зато Алексу не нужно больше было постоянно хвататься за своего спутника, чтобы не упасть. Силы постепенно возвращались, да и падать, в общем, было особо некуда – настолько узким был проход. И даже когда ступеньки закончились, и Королев с Алексом вышли на ровную поверхность, он не сразу стал шире. Но потом древняя каменная кладка словно разошлась в стороны, да так, что тусклый огонек свечи больше не добивал ни до стен, ни до потолка.
– Похоже, какое-то помещение, – немного нервно пробормотал Королев. – Надеюсь, мы не наткнемся здесь на сбежавших из казармы…
– Не хотелось бы, – поежился Алекс, сделав несколько шагов в сторону, чтобы проверить, далеко ли стена. – Ой…
Нога запнулась обо что-то, и Алекс повалился на пол, едва успев подставить руки, чтобы не приложиться лбом о камни.
– Эй, дружок, ты цел? – тревожно поинтересовался Королев, опуская свечу пониже. – Что там такое?
Алекс оглянулся, и, сдавленно вскрикнув, дернулся назад. В паре шагов перед ним, привалившись к стене спиной, неподвижно сидел человек.
Но бояться оказалось уже нечего. Высокий мужчина в курке из волчьего меха уже не смог бы никому навредить. Небольшая аккуратная дырочка прямо в середине лба была верным свидетельством того, что для одного из бойцов Варга все закончилось. Внимательно осмотрев труп, Королев обнаружил еще одну огнестрельную рану – на этот раз чуть выше пояса, справа. В этом месте волчий мех насквозь пропитался кровью. Догадаться, что же здесь произошло, было совсем несложно.
– Они очень спешили, – хмуро прокомментировал Королев. – А этот просто не смог дальше идти. Похоже, кто-то из наших хорошенько его зацепил. А кто-то из своих решил проблему.
Подобные проблемы в Замке всегда решались именно так. Лечить серьезные ранения толком никто не умел, а переводить бинты и драгоценные лекарства на того, кто почти наверняка умрет, считалось непозволительным расточительством. Обычно в таких случаях экономили даже тот один патрон, который для этого бойца не пожалели.
– Смотри-ка, тут еще и рюкзак, – довольно заметил Королев, протягивая Алексу свечу. – Посвети-ка.
Внутри почти ничего не оказалось – похоже, товарищи убитого выгребли все ценное. Пара каких-то драных футболок, теплые подштанники, несколько патронов на дне.
– Держи, – Королев протянул Алексу что-то блестящее. – Тебе надо поесть, а иначе скоро свалишься.
Странный прозрачный пакетик, в котором лежали какие-то светло-коричневые квадратики. И что, это вообще едят?
– Это армейские галеты, – объяснил Королев. – Ты что, не видел ни разу? Формально у них срок годности два года, но мы в Питере их до сих пор иногда ели, и ничего, никто не умер. Разве что зубы обломать можно. Просто раскрываешь упаковку и ешь.
На вкус галеты оказались никакими – как будто бумагу жуешь, но Алекс совершенно не был настроен привередничать. Последний раз ему удалось подкрепиться перед самым выходом со станции, и тогда Барс разрешил съесть только несколько кусочков какой-то непонятной сладкой штуковины, реквизированной у Алексея Ивановича. Сказал, что больше не надо, что если ранят в живот, можно умереть. От голода, будто, нельзя?..
– Нам сегодня определенно везет, – сообщил Королев, доставая из рюкзака еще что-то. – Смотри!
В его руках вспыхнул еще один огонек – крохотный, но яркий, намного ярче свечки. Фонарик! Совсем небольшой, он помещался в ладони Королева, но с ним шансы выбраться из подземелья заметно возрастали. Но на этом приятные сюрпризы еще не закончились.
