– Точно уволю, – сказала она люто.
– Ну вот, – ответил я, – так и уходит следствие по ложному следу. Это их личная жизнь, пусть… Пресекать нужно, если с фоток переходят на тебя, иначе вся жизнь будет кошмарным кошмаром.
– На мои фотки нельзя мастурбировать, – отрезала она.
– Да пусть, – сказал я великодушно, – пролетариату вроде меня нужно оставлять какую-то отдушину. Пусть фантазируют, тебе что? Зато им жить легче. Баррикады не начнут строить, покрышки и автомобили жечь…
Она задумалась, повела рукой в воздухе, на стене вспыхнул громаднейший экран. На экране заставка в виде горного водопада, но Леонтия, не смущаясь, сказала:
– Отец, нужно проверить Вислухова, Горелова, Синько и Гуцула. Они самые подозреваемые.
Сильный мужской голос ответил озадаченно:
– С чего вдруг?
– Евгений так сказал.
Тот же голос буркнул:
– Хорошо.
Экран погас, Леонтия сказала виновато:
– Он сейчас на завершении важной сделки… Для мужчин нет ничего важнее дела.
– И ты собираешься в этот мужской мир?
– Я сильная, – сообщила она с вызовом. – Я смогу. А если нет, то приду и тебе поплачусь. Чтобы никто больше не видел. Но все равно я должна, у отца больше никого нет. Из взрослых.
В дверь постучали, заглянул дворецкий и сказал виновато:
– Управляющий хочет что-то сообщить…
– Зови, – распорядилась Леонтия.
Он вздохнул.
– Он сказал, что скажет только господину, который с вами. И наедине.
Я поднялся.
– Леонтия, просто жди. Вернусь с новостями. Похоже, лед треснул. А то и вовсе тронулся. А уж когда пойдет…
Она сердито блеснула глазами.
– Не верю я! Кто-то что-то затевает.
– И я не верю, – согласился я. – Но попробуем вызвать на откровенность.
Она хмуро смотрела вслед, а я вышел вместе с дворецким, спустились на второй этаж, там из дальней комнаты выскочила горничная и вскрикнула звонким голоском:
– Василь Федорович, вы только посмотрите, что здесь натворили! Как в таком работать?
Дворецкий сказал мне с досадой:
– Спускайтесь в холл, там управляющий уже вас ждет. А я отлучусь на минутку.
– Нет проблем, – сказал я беспечно, хотя холодок близкой неприятности пробежал по спине, – справлюсь.
Лестница с такими широкими перилами, что можно спускаться по ним, лежа на спине или на пузе, ступени покрыты красным ковром, на миг ощутил дежавю, совсем недавно по такой же возвращался от королевы, но наваждение тут же улетучилось, я спустился в нижний зал, там пусто, хотя дворецкий сказал, что ждут в холле…
Вышел в холл, но и там не обнаружил управляющего, зато навстречу попался чистильщик бассейна. На вопрос, не видел ли управляющего, откликнулся тут же:
– Как не видел? Видел!
– Так где? – спросил я в раздражении.
– Он там за дверью стоит, – ответил он словоохотливо. – На газон любуется, я так хорошо стригу!
– Спасибо, – буркнул я, взялся на ручку, и в тот же момент в бок с силой уперся ствол пистолета, такое уже ни с чем не спутаю.
– Не поворачивайся, – шепнул садовник люто. – Стой… Теперь иди. Помни, чуть что, сразу всажу в печень всю обойму.
Он него веет страхом и яростью, холодок прошел по моей спине, но все-таки эта сволочь не собирается вот прямо сейчас стрелять: услышат, тут же схватят, хотя если заору или позову на помощь, то да, всадит всю обойму.
Он набросил на руку с пистолетом верхнюю часть рабочего костюма, прикрывая от глаз посторонних, зашипел на меня, и мы медленно, ступая шаг в шаг, сошли по ступенькам.
Мощный внедорожник с темными стеклами сорвался со стоянки и мигом оказался внизу у крыльца.
– И куда поедем? – спросил я.
– Сволочь!.. – прошипел он. – Если бы ты не влез, я бы уже на Багамах отдыхал в собственном имении!.. Где тебя, сука, отыскали такого…
Я сказал торопливо:
– Слушай, я наемник и работаю на тех, кто платит. Мы можем быть полезными друг другу.
– Сука, – повторил садовник с чувством, – от тебя польза будет, когда тебя пришьют. Шагай быстрее, падаль!..
– Куда поедем?
– Узнаешь, сволочь!.. Там тобой займутся!
Я влез в машину, быстро развернулся и выстрелил ему прямо в лицо дважды. К машине из-за аккуратно постриженных кустов ринулись двое. Я трижды выстрелил, а когда оба рухнули, выскочил и со всех ног бросился обратно в здание.
Глава 10
Леонтия в комнате разговаривает с дворецким, оба в изумлением оглянулись, я видел, как в ужасе распахнулись глаза дворецкого. Он дернулся, молниеносно выхватил из-под полы пистолет.
Я выстрелил на долю секунды раньше, но после того, как всадил три пули в его руку, с мстительным наслаждением выстрелил и в пах.
Дворецкий завизжал тонким поросячьим голосом и рухнул на пол. Леонтия пинком отбросила в мою сторону выпавший из его руки пистолет.
– Он? – спросила она потрясенным шепотом.
– Конечно, – ответил я. – Всегда виноват дворецкий, это классика.
– Что?
Я сказал подбадривающе:
– Ты молодец, хладнокровная крокодилица… Есть вблизи что-нибудь кровоостанавливающее?.. Эй ты, морда! Сейчас умрешь, если не остановить ту жижу, что течет из-под тебя.
Дворецкий прохрипел:
– Делай укол…
– Сперва пароль, – велел я, – все явки, кто кого и где. Говори, ты знаешь, что мне нужно.
Леонтия через несколько секунд подбежала к нам со шприцем с уже набранной зеленой жидкостью. Я взял из ее руки и показал раненому, тот застонал, но я покачал головой и убрал шприц за спину.
Дворецкий прохрипел:
– Улица Антона Молчана, дом двенадцать…
– Квартира?
– Там особняк, – ответил он, – давай скорее.
– Что-то мне везет на особняки, – заметил я. – Богато стали жить, что ли? А все равно жалуются, неблагодарные…
Он дернулся, когда я ввел сыворотку в плечевую мышцу. Кровотечение сразу снизилось, через несколько минут кровь свернулась на всех ранах.
Когда он, чувствуя действие сильнейшего обезболивающего, остался лежать в позе эмбриона, я сказал успокаивающе:
– Сейчас приедут медики. Лежи, а то мы такие нервные…
Он подогнул колени почти к подбородку, затих. В раскрытую дверь уже заглядывает испуганная прислуга, я взмахом руки велел всем войти, указал на раненого.
