— Вот и объяснение нашлось, — вздохнула колдунья.
— Так что же делать? Света должна принять это посвящение, чтобы все стало как надо?
— Нет, все не так-то просто, — покачала головой Еремея. — Девочки смогут избавиться от аллергии, неуемного аппетита и всего прочего только после того, как Света избавится от влияния чернокнижника.
Мы с Машей недоуменно переглянулись.
— Влияния чернокнижника? — переспросила я.
— Считается, что за каждой магической книгой закреплен свой дух — дух злого колдуна-чернокнижника, жившего в то время, когда она создавалась. И если кто-нибудь попытается воспользоваться книгой для добрых дел, не получив посвящения, все его чары будут действовать наоборот, а дух проснется и станет искать начинающего колдуна, чтобы перетянуть его на свою сторону. К вашей подруге он скорее всего явится в образе симпатичного темноволосого темноглазого юноши, хотя может дух выглядеть и как юная девушка, и как дама или мужчина в годах. Он будет действовать как змей-искуситель, сулить всякие блага, преимущества и так далее. Чтобы лишить чернокнижника силы, надо разгадать его тайну. Сделать это может любой человек. Главное, успеть до того, как он переманит незадачливую колдунью. Я бы и сама могла заняться поиском разгадки, но это занимает много времени, а десятки людей хотят, чтобы я им помогла. Если за тайну возьмусь я, то, боюсь, дела ваших подруг наладятся очень не скоро! Да, — продолжила Еремея, — колдун может мешать разгадывать тайну, но его действия будут носить просто отвлекающий характер — основные силы чернокнижника уходят на «обработку» человека, не свершившего посвящения. Только дух действительно старой книги может представлять серьезную опасность… Но таких книг — единицы, и не думаю, что столь ценная значимая вещь лежала бы просто так где-то на чердаке.
— Ясно, — повеселели мы с Никитиной. — А что же надо делать Байковой? Расскажите нам, мы ей все объясним.
— Тайна разгадывается постепенно. Зараз можно узнать семь слов заклинания. Оно состоит как бы из двух частей. Первая — общая для всех чернокнижников, и она мне известна. А вот вторая часть для каждого духа своя, ее Светлана и будет отгадывать по кусочкам. Чтобы узнать слова, нужно расстелить на открытом воздухе специальное покрывало. Это такая своеобразная карта, но не на бумаге, а на ткани. Там изображены дороги… Да я вам ее сейчас покажу, — и Еремея встала из-за стола, за которым мы все сидели, подошла к комоду и вынула из одного из ящиков сверток. Развернув бумагу, колдунья взяла в руки бежевую ткань и встряхнула ее. На полотне были вышиты дорожки, сходящиеся в центре покрывала, где красовался круг, в котором были изображены непонятные нам знаки. На дорожках кое-где были вышиты цветочки, деревца. Это покрывало было скорее для ребенка, чем для свершения магических действий. — Так вот, — продолжила Еремея. — Раскладывают покрывало, читают над ним заклинание, а после этого ждут знак.
— Какой знак? — спросили мы в один голос.
— У каждого чернокнижника он свой. Но не волнуйтесь, Света обязательно его увидит, — улыбнувшись, сказала колдунья. — Этот знак как бы сам находит разгадывающего и указывает на семь слов, а всего их в заклинании двадцать восемь. Когда ваша подруга будет знать все, я объясню ей, что надо делать дальше. А пока пусть берется за дело! — Еремея дала нам листочек с заклинанием, позволяющим узнать заветные слова, мы взяли карту-покрывало и отправились на поиски Байковой.
Глава 4
Гвозди для Светкиной крыши
Как назло, Светка долго не находилась. Дома ее не было, на ближайших улицах тоже. Немного побродив, мы вернулись к квартире Байковой и прикрепили к двери записку, чтобы та, как объявится, позвонила домой мне или Никитиной. Мы с Машей решили разойтись по домам, чтоб караулить Светкин звонок, как вдруг я заметила знакомый автомобиль.
— Чего уставилась, переживаешь, что к твоим услугам всегда есть троллейбус, а не это авто? — решила пошутить Машка.
— Маш, вот такой же «Мерседес» у поклонника Светы, — показала я рукой в сторону. — И мне кажется, что это и есть его автомобиль.
— Шикарный жених у Байковой, — прокомментировала Никитина. — Так, значит, есть предположение, что Светка где-то здесь с ним?
— Вполне вероятно.
Мы внимательно огляделись по сторонам. Ни Светы, ни ее кавалера не было видно. Тогда мы сели так, чтобы не упускать автомобиль из виду, и стали поджидать одноклассницу. Нам не терпелось выложить этой растяпе полученные у знахарки сведения. Кстати, надо бы не забыть разузнать, не появился ли у Светы еще один кавалер, только молодой, который нашептывает ей на ушко, что надо непременно нагадить своим подругам…
Как назло, стало прохладнее. С утра было довольно тепло, а вот сейчас поднялся ветер, солнце то и дело пряталось за тучи, и не знаю как по Маше, а по мне просто табунами носились мурашки. На душе стало как-то уныло и даже тревожно, захотелось уйти домой, где хорошо и уютно. Зачем я вообще ввязываюсь в эту историю? Я-то не причастна к ней никаким боком.
Небо становилось все мрачнее и мрачнее. Не хватало еще, чтоб дождь пошел! Тогда будет совсем «замечательно»: мы без Светки и без зонта мокнем здесь под проливным дождем, глядя на шикарный автомобиль, где тепло и сухо!
— Ну, где же эта Светка! — в тон моим нерадостным мыслям вздохнула Маша. — Вот уж точно сказано, что влюбленные часов не наблюдают! Ты не помнишь, кто эту мысль изрек? Толстой, кажется?
Я хотела поправить, что это вроде Достоевский, но тут хлопнула дверца какого-то автомобиля, и мы, как по команде, повернули головы в сторону, где был припаркован «Мерседес» Леонида Михайловича. Оказалось, что это не «какой-то», а именно тот самый автомобиль, за которым мы вели столь пристальное наблюдение.
Из машины вышли Света и ее поклонник. Мы с Машей, разинув рты, посмотрели друг на друга. За темными стеклами машины не было видно, что там все это время кто-то сидел.
— И чего мы тут почти два часа куковали? — спросила я не то у подруги, не то у самой себя.
Светка с очередным большим букетом цветов и Леонид Михайлович стояли на тротуаре и о чем-то мило беседовали, не замечая, что мы торчим неподалеку и смотрим на них во все глаза.
— Так, сейчас подходим к ним и просим Светку отойти с нами в сторону, — излагала Машка стратегический план наших действий. — Ну, не говорить же ей про магические запарки при этом ее… друге.
— Ясен пень, что при нем говорить нельзя, а то он еще подумает, что мы все с приветом, испугается и бросит Светку, и будет та рыдать, как сейчас Краснова. Ну что, идем?
— Ага, — отозвалась Никитина, но мы по-прежнему стояли на месте как вкопанные. Эти двое так весело о чем-то разговаривали, видя только друг друга, что подходить к ним и отвлекать было даже как-то неудобно.
— Ладно, наше дело правое, пошли, — скомандовала я и зашагала к машине.
Мы остановились в шаге от пары, но как привлечь внимание одноклассницы, понятно не было. Байкова, по-прежнему не замечая нас, мило о чем-то щебетала и смеялась.
