Тео понятия не имел, о чем она говорит, но ее слова прозвучали обидно. Он с трудом сдержал желание погрузить пальцы в путаницу ее каштановых кудрей.
– Как проходят поиски любви всей твоей жизни? – Тео состроил натужную гримасу беспредельного презрения.
– Не понимаю, о чем ты.
Тео хотелось схватить ее в охапку и отнести в коттедж. Там ей и было самое место. Рядом с ним.
– Ты ведь из-за этого дала мне отставку, помнишь? Хотела получить свободу, чтобы найти себе мужа. Лес Чилдерс не женат. Правда, ему за семьдесят, но кого это волнует? Он преуспевающий судовладелец – расплатился с банком за свою посудину. Почему бы тебе не позвонить ему?
Энни вздохнула, глядя на него с раздражением, как на надоедливого комара:
– Ох, Тео… не будь придурком.
Но Тео был законченным придурком, вдобавок он закусил удила и остановиться уже не мог.
– Боюсь, у нас с тобой разные представления о дружбе. По-моему, друзья не встречаются, чтобы перепихнуться на скорую руку, а потом разбежаться.
Энни спрятала кулаки в складках накидки.
– С друзьями, которые совершили ошибку, оказавшись в одной постели, такое случается.
Но их близость вовсе не была ошибкой. Во всяком случае, для Тео. Он зацепился большим пальцем за карман джинсов.
– Ты все усложняешь.
Энни обвела глазами бухту и снова взглянула на Тео:
– Я просто пытаюсь расстаться по-хорошему…
– Тогда прекрати! – выкрикнул он. – Скажи, почему ты решила порвать со мной без всяких объяснений. Я хочу знать. Давай же, начинай. Расстанемся по-плохому.
И Энни исполнила его просьбу. Ему следовало бы догадаться… Она сказала правду.
– Тео, я желаю тебе всего самого лучшего, но… Я хочу жить в любви, а с тобой это невозможно.
«Почему нет, черт побери?» На какой-то ужасный миг Тео показалось, что он произнес эти слова вслух.
Взгляд Энни оставался твердым, решительным. Она коснулась рукой его плеча и добавила с мягкостью, от которой Тео заскрежетал зубами:
– Ты тащишь за собой слишком тяжелый груз.
Напрасно он вызвал Энни на откровенность. Ему следовало бы знать… да он и знал. Сделав над собой усилие, он коротко кивнул:
– Ясно.
Это он и хотел услышать. Правду.
Тео оставил Энни на пристани. Вернувшись в Харп-Хаус, он оседлал Танцора и пустил вскачь. Потом он надолго задержался в конюшне, обтирая бока лошади, вычесывая из гривы репьи и очищая копыта. Долгие годы его не оставляло ощущение мертвящего холода внутри, но Энни все изменила. Она стала его другом, любовницей, его поддержкой и опорой, его психиатром. Она заставила Тео взглянуть по-другому на его прошлую жизнь, на Кенли, которую он так и не смог сделать счастливой, и на Риган, покончившую с собой, чтобы дать ему свободу. Энни удалось пробить ледяную броню, которой он себя окружил, и впустить свет в его мир, где прежде царила тьма.
Руки Тео замерли на холке Танцора. Он устало закрыл глаза, перебирая в памяти события последних полутора месяцев. Голосок Ливии вывел его из задумчивости:
– Тео!
Он вышел из денника. Выпустив руку матери, Ливия бросилась к нему. Когда она с разбегу налетела на него, Тео подхватил ее на руки и обнял, пытаясь справиться с душившей его тоской.
Но девочка извивалась в его руках. Упершись ладонями ему в грудь, она отстранилась, глаза ее смотрели сердито.
– Домик для фей не изменился!
Хотя бы одна ошибка, которую он мог исправить. Наконец-то.
– Дело в том, что сначала я должен показать тебе сокровище.
– Сокровище?
Тео сказал первое, что пришло ему в голову, но теперь он точно знал, что делать дальше.
– Драгоценные камни, принесенные морем.
– Правда? – изумленно выдохнула Ливия.
– Жди здесь. – Тео поднялся наверх, в свою старую спальню.
Огромная банка, в которой Риган хранила коллекцию собранных на пляже камешков и отшлифованных морем осколков стекла, стояла в дальнем углу шкафа, задвинутая туда много лет назад, потому что, подобно множеству других вещей в этом доме, она пробуждала мучительные воспоминания. Но когда Тео вытащил банку и отнес вниз, его мрачное настроение впервые за день немного рассеялось. Риган бывала удивительно доброй и щедрой, она с радостью отдала бы свои драгоценные морские сокровища Ливии – подарок от одной маленькой девочки другой малышке.
Сбегая по лестнице, по которой десяток раз за день проносилась вверх и вниз его сестра, Тео почувствовал прикосновение чего-то теплого, невесомого, незримого. Он замер, закрыв глаза, прижимая к груди холодную стеклянную банку, и вдруг с необычайной ясностью увидел лицо сестры.
Риган улыбалась, и ее улыбка говорила: «Будь счастлив».
Джейси оставила Ливию с Тео, и те принялись украшать цветными стеклышками домик для фей. Они разговаривали, хотя говорила в основном Ливия. Казалось, ей не терпится выплеснуть все слова, скопившиеся в ее голове за время молчания. Тео не уставал поражаться, как она наблюдательна и как тонко чувствует.
– Я рассказала тебе мой секрет. – Девочка прижала последний осколок стекла к новой моховой крыше домика. – Теперь твоя очередь.
С наступлением сумерек Тео вернулся к себе в кабинет. Одинокий принц, ожидающий, когда прекрасная принцесса взберется на башню и освободит его. «Ты тащишь за собой слишком тяжелый груз».
Тео попробовал писать, но работа не продвигалась. Он сидел, глядя перед собой невидящим взглядом, и думал об Энни. Ему больше не хотелось погружаться в темные глубины сознания Квентина Пирса, настало время взглянуть правде в глаза. Уродливые, пугающие призраки, распалявшие его воображение, унеслись прочь, а вместе с ними и его писательский успех.
Закрыв файл с неоконченным романом, Тео откинулся на спинку кресла. Его взгляд остановился на рисунке, похищенном у Энни. Задумчивый мальчишка с растрепанными волосами и веснушчатым носом близоруко щурился с листа бумаги.
Руки Тео потянулись к клавиатуре. Открыв новый файл, он немного помедлил, а потом начал набирать текст. Слова лились неудержимым потоком, словно где-то внутри прорвало шлюз, и долго сдерживаемое желание выговориться наконец-то получило выход.
«Диггити Свифт жил в большой квартире, выходившей окнами на Центральный парк. Он был аллергиком, и когда в воздухе носилось слишком много пыльцы, а ему случалось забыть дома свой ингалятор, Диггити начинал задыхаться. Тогда Фрэн, присматривавшая за ним, пока родители были на работе, заставляла его покинуть парк. Самый щуплый и маленький в своем седьмом классе, он и без того чувствовал себя белой вороной. И почему к нему привязалась эта проклятая аллергия?
Фрэн говорила, что важнее быть умным, чем сильным, но Диггити ей не верил. Он-то знал, что сильным быть куда лучше.
