– Да… – усмехнулась она, остановившись на секунду у входа и окинув меня взглядом.
«Не маши картой. Спугнешь».
– Я Дэн Стюарт, репортер из «Пульса Чикаго».
– А-а… читаю регулярно. Но о вас слышу впервые.
– Я давно не писал в сам журнал. Занимался специальным проектом.
– Правда? – заинтересованно переспросила Саломея.
«Что ты несешь?!» – негодовал Прометей.
«Какая разница, она впустила меня».
Я прикрыл за собой дверь. Обычная гримерка. Костюмы, душевая, зеркала, шкафчики и тому подобное. Все вперемешку. Минимум пустого пространства.
«Узнай настоящее имя».
– Так что за проект?
– Мы собираем истории для специального выпуска… Истории успеха. Знаете, бывает, появился человек и вдруг сразу берет судьбу в свои руки.
– Вы это так называете? – она снова смерила меня взглядом.
– Выступление просто ослепительное, – я старался состроить из себя восторженного фаната, – даже ваше имя вылетело из головы… Так как нам назвать материал?
– Валерия Костелиано, – она взяла полотенце и прошла в душевую.
– Это сценический псевдоним?
– Нет.
«Возможно, анаграмма. Скорее всего, поменяла несколько букв местами. Значит, в ее словах будет часть правды».
«Итальянка? Ты ее знаешь?»
«Продолжай».
– Так вы согласны?
– На что? – донеслось вместе с первыми звуками падающей в душе воды.
– На интервью.
– Я думала, оно началось.
«Спроси, когда она появилась в городе… постой, скажи перед этим фразу о двух месяцах».
– Э-э… наш номер выйдет месяца через два, – говорил я, тайком заглядывая в шкафчики с одеждой, обыскивая содержимое ящиков маленького столика у зеркального трюмо. – Когда вы приехали в город?
Небольшая пауза.
– Пару месяцев назад.
– Откуда?
Снова пауза.
– Я работала в одном марсианском клубе, – в голосе проскользнули нотки тревоги, – но вообще-то я родом из Рима…
Это сколько ж ей лет? Из Италии люди давно сбежали.
…оттуда мои родители, – закончила она.
«Кое-что совпадает. Давай дальше».
– Это они научили вас так прекрасно петь?
– Мне кажется… я всегда умела это.
– А слова той песни… кто их поменял? Кто переписывал музыку?
– В основном клуб. Со словами помогли друзья.
– Так вы приехали не одни?
– Нет, мы…
«Ну давай же…»
– А это обязательно сообщать? – спросила она с таким тоном, будто давая понять, что больше не собирается говорить.
Я же тем временем нашел в ящике квитанцию об оплате гостиницы на имя В. Костелиано. Трехместный номер. По вчерашнее число.
– А-ам… не обязательно… Хотя друзья всегда могут сказать о чем-то еще. Оживить материал… скажите, когда вы приехали, то останавливались у знакомых или в отеле?
– Какое это имеет значение?
– Всегда интересно узнать отношение наших героев к комфорту… и сервису местных гостиниц.
– Нас устраивает.
«Молодец, Берк», – сказал бы сейчас Гарри.
Судя по звукам, она закончила мыться и включила сушилку.
«Теперь спроси, как она относится к вопросу о золоте и космическим проектам».
«Ты там с чего-то упал?! Головой ударился?!»
«Выполняй».
Хм… выполняй. Может, сразу на лбу написать: «Я – идиот, заранее простите».
Я силился придумать правильную формулировку и не нашел ничего лучше этого:
– Вы знаете, мы глянцевый журнал. Но… читателям бывает интересна и… гражданская позиция наших героев…
Немигающие осторожные глаза следили за мной, когда она выходила из душевой. «Валерия», очевидно, успела еще там натянуть на себя шорты и бюстгальтер, даже перчатки из искусственной кожи. На ногах красовались черные сапоги почти до колен, с металлическими шпорами.
– … о развитии общества… – продолжал я какую-то мысль, начало которой, похоже, так и не выразил. – Даже о научном прогрессе. Да, да. Не смейтесь. Бывает и такое…
Она подошла к стене и выключила свет. Работать осталась только одна лампа, находившаяся где-то сбоку, под жалюзи или решеткой. В комнате стало темнее. Практически все лицо Валерии скрылось в темноте. Было видно только узкую полоску приглушенного света, падавшую на блестевшие глаза… Которые будто слушали меня.
Я сглотнул и попытался выполнить задание:
– Сейчас много говорят о… дорогостоящих космических проектах и конфискации золота… Как вы считаете, они нужны нам?
Откуда-то сзади послышалось угрожающее шипение. Периферическим зрением я уловил движение – длинный дрожащий язык.
Оглянулся. Оказалось, с полки шкафа позади меня вылезала змея. Довольно крупный удав. Его тело вытягивалось сильнее, и голова в конце концов поравнялась с моей, застыв над левым плечом.
– Искусственная?
– Если бы у меня были деньги на настоящую, работала бы я здесь? – ответили ее прищуренные глаза.
«Задай главный вопрос».
– Валерия, ходят слухи, что здесь планируется неофициальная встреча… «больших людей»… Вы планиру…
Внезапно рептилия бросилась на меня. Тугое кольцо обвило шею, но к счастью я успел просунуть в него ладонь.
Затем сапог Саломеи врезался в мою грудь, я отлетел к стене и рухнул на пол.
«Пистолет!»
Каким-то чудом заметив в темноте силуэт направляющейся в мою сторону пушки, я догадался прикрыться импровизированным щитом – удалось опрокинуть металлическую коробку. Выстрелы пришлись в нее.
Я закричал и вздрогнул всем телом, засучил ногами, стараясь сымитировать ранение. Она перестала стрелять. Затем послышались удаляющиеся шаги и звук разбившегося стекла.
Змея продолжала душить меня, я специально дал ей вцепиться зубами в локоть. Превозмогая боль, другой рукой схватил змею за место под самой головой и постарался навалиться на нее всем телом, одновременно отводя голову рептилии назад с помощью руки, в которую впилась острые зубы.
«Попалась, тварь!» – мне удалось заломить голову удава назад.
Челюсти, впившиеся в мою руку, превратились в замок ловушки, из которой не выскользнуть даже змее. Еще одно усилие, еще один крик, и шея гадины сломана. Раздался противный хруст, а в лицо брызнула какая-то холодная липкая жидкость. Тело змеи забилось в конвульсиях, но освобождение уже не представляло труда. Упершись в хвост ногой, я стащил с себя дергающийся жгут из искусственных мышц.
