Выпрямившись, Свэггер увидел, как с обеих сторон прохода на него в ужасе таращатся люди, а в одном из автобусов к окнам прильнули пассажиры.
Снова нагнувшись, Боб резким движением разорвал верх платья и сорвал лифчик, набитый тряпками, открывая волосатую мужскую грудь, покрытую татуировками. Он повернул тело так, чтобы его увидели все зрители. Застонав от боли, лже-старуха схватилась здоровой рукой за вывернутый сустав.
– Мафия, – выразительно произнес Свэггер. Он был уверен в том, что это слово одинаково прозвучит на любом языке.
– А-а-а! – ответила ревом толпа.
Швырнув изувеченного стрелка на землю, Свэггер повернулся, и люди расступились перед ним. Теперь они все поняли. Кто-то указал Свэггеру дорогу, и тот, свернув пару раз, увидел такси и направился к нему.
Москва
Изучение прошлого Крылова
Не слишком респектабельное место
– Ну хорошо, – сказал сотрудник СВР Михаил Лихов, – вам кое-что нужно. Замечательно, деньги у вас есть, много денег? Я не изменник, но за определенную сумму все возможно. Капитализм, сами понимаете.
– Денег не будет, – сказал Уилл. – Но я не сомневаюсь в том, что вы дадите мне все, что нужно, в обмен на то, что я вам предложу.
– Что вы хотите?
Михаил залпом осушил еще одну рюмку водки. Неплохая штука. Ничего особенного, но, по крайней мере, из настоящей картошки, в отличие от этой новой мочи, которую сейчас гонят неизвестно из чего.
– Одно досье. Настолько древнее, что его завели еще тогда, когда это ведомство называлось НКВД. Настолько древнее, что, на мой взгляд, оно больше не представляет никакой важности. Вот почему я совершаю страшную глупость, предлагая вам за него то, что у меня есть.
Они сидели в похабном московском стриптиз-клубе под названием «Животное», настолько похабном, что женщина на сцене уже сняла с себя все, что было надето, и даже сверх того. Здесь было много женщин: они фланировали в поисках работы среди погруженных в полумрак закутков заведения под громкий монотонный ритм русского симфо-рока. Естественно, это было излюбленное место Лихова, и сюда приходило много ребят из СВР. Девочки знали их и любили за то, что они никогда не торговались.
В прошлом Михаил уже помогал Уиллу доставать необходимый материал – как правило, за умеренную мзду. Он уверял, что делает это исключительно ради своих малышек, но, по крайней мере, трое из этих малышек, блондинка Ева, азиатка Юна с раскосыми глазами и чешка Магда, сегодня присутствовали здесь.
– И что такого важного в этом досье?
– Самое смешное в том, что я не знаю. Может быть, абсолютно ничего. Но я битых три дня рылся в архивах и ничего не нашел, как будто все было старательно стерто. И все же мне хочется надеяться на то, что этому человеку оказалось не под силу стереть коллективную память КГБ.
– У этих ребят были твердые правила, – с уважением промолвил Михаил.
Еще рюмка водки. Выразительный взгляд на Юну. Похоже, та была свободна. Михаил подмигнул ей. Юна подошла и села к нему на колени. Лизнув Михаилу ухо, она шепнула что-то такое, что показалось ему очень интересным, затем встала и неспешно удалилась, таща за собой шлейф выразительных взглядов и аромата дорогих духов.
– Очаровательная девушка, – одобрительно заметил Уилл. – Я понимаю, почему она вам нравится.
– Время от времени я делаю пожертвования в фонд ее университета, – небрежно заметил Михаил, находя собственную шутку бесподобной.
Уилл не разделил его веселье, поскольку ради сегодняшнего развлечения ему пришлось ограбить счет, на котором хранились деньги на образование его собственной дочери, однако он притворился, что тоже смеется.
– Вернемся к вашему досье – я знаю этого человека?
– Сомнительно.
– Если он большая шишка, он должен быть и в других архивах.
– Понимаете, в том-то все и дело. Я так думаю, кто-то старательно все уничтожил.
– В России сведения убирают направо и налево, – согласился Михаил. – Человек заработает немного денег, после чего хоронит себя и начинает новую жизнь. Такое происходит сплошь и рядом. Я мог бы рассказать вам много чего интересного.
– Меня интересует судьба только одного человека, – остановил собеседника Уилл.
– Так что же вы предлагаете взамен?
Вместо ответа Уилл поднял руку. К столику подошла Юна. Она улыбнулась Михаилу. Михаил улыбнулся в ответ, затем заметил, что рука Уилла по-прежнему в воздухе. К столику подошла чешка Магда. Она улыбнулась Михаилу. Затем лизнула Юну в ухо, а та потерлась промежностью о ее бедро. Но нет. Рука все еще не опускалась. Ева втиснулась между Магдой и Юной. Она засунула язык девушкам в уши, сначала одной, затем другой. После чего все трое улыбнулись Михаилу.
– Вижу, вы обо всем позаботились, – одобрительно пробормотал тот. – Вы ко мне присоединитесь?
– О, полагаю, вы найдете дорогу и без меня, – ответил Уилл, подумав: «Господи, надеюсь, мне удастся протащить счет за эту вечеринку через бухгалтерию “Пост”, иначе моей второй дочке в следующем году придется отправиться в муниципальный колледж».
– Чье личное дело вам нужно? – спросил Михаил, поднимаясь из-за стола.
Уилл уже заранее все написал.
– Василий Крылов, помощник Сталина с 1942 по 1953 год, исчез где-то в середине пятидесятых.
Михаил даже не взглянул на листок бумаги.
– Досье будет у вас послезавтра.
Девочки повели его к двери.
– Лучше условимся на послепослезавтра, – обернувшись, добавил он.
Глава 32
Штаб 14-й мотопехотной дивизии
Окрестности Станислава
Середина июля 1944 года
Перед тем как предстать перед взором начальства, Карл и Вилли почистили щеткой свои потрепанные мундиры, соскребли засохшую грязь с сапог, побрились и помылись и даже вытащили из глубины вещмешков белые летние фуражки, которые полагалось носить им как военнослужащим люфтваффе. В конце концов они пришли к заключению, что выглядят отменно. Никогда нельзя знать наперед, на кого наткнешься.
Собственный «Кюбель» им не полагался, поэтому их привезли на чужой машине к дивизионному штабу, который разместился под сенью деревьев в особняке начала века. Если где-нибудь в окрестностях был хотя бы один особняк, штабисты его непременно находили. Штаб 14-й мотопехотной дивизии остановил свой выбор на красивом старинном доме, стоящем среди деревьев неподалеку от танкового парка. На самом деле сначала был найден особняк, а уж потом рядом с ним расположили танковый парк. Здание, обладавшее аристократическим изяществом георгианской эпохи до тех пор, пока в тридцать девятом красные не устроили в нем правление колхоза, занимавшегося выращиванием картошки, украшали государственные флаги и знамена 14-й дивизии. Вся зелень за оградой из колючей проволоки с пулеметными вышками по углам была скошена и раздавлена гусеницами бронированных чудовищ.
