– Так… давай по порядку! Мне плевать на ту, что как-то завладевает Ритой. Маргет, кажется?
– Ты знаешь ее имя? – Черный удивился. – Это я ей дал его…
– Неважно! Рита – моя, и точка! И что значит: ты оставишь все себе? Колоду забирай, но Риту я тебе не отдам!
– От тебя зависит только выиграть, мой друг.
Снова эта ненавистная улыбка под щегольскими усиками…
Маэстро остановился перед двойными дверями и, распахнув их, шагнул в небольшой зал.
– Прошу пожаловать в игорный дом уездного города Н‑ск, где все и началось!
Антон шагнул следом за ним и на секунду замер.
Деревянные стены. Крошечные окна, закрытые простенькими занавесками в цветочек. На стенах – подсвечники с чадящими свечами и масляные светильники. За круглым столом, под настоящей керосиновой лампой, сидят трое. Толстяк, жующий сигару, невысокий, лысоватый тип и крепыш, одетый в темно-синюю форму. Почему-то на ум Антону пришло слово «жандарм»…
Под низким серым потолком клубится дым от сигары толстяка, а у стола вытянулся на страже желаний дорогих гостей официант, подпоясанный желтоватым фартуком, с большим медным подносом в руках. В уголке на гитаре наигрывает что-то до боли знакомое музыкант, а рядом с ним на табурете сидит пышнотелая девица и обмахивается веером.
– А вот и вы, мой друг!
Толстяк при виде Черного вскочил и сам выдвинул стул, усаживая гостя.
– Ну что вы, Илья Игнатьевич! Сперва усадим нашего молодого друга!
Маэстро ловко подтолкнул Антона к стулу, а когда тот уселся, опустился на свободное место рядом и шепнул:
– Я позволил себе воссоздать ту самую игру, когда ваш милый родственник перехитрил самого себя. Это, – он кивнул на толстяка с сигарой, – Дынников Илья Игнатьевич. Хозяин игорного клуба. Это – его друг, – кивок на сидевшего рядом с Дынниковым плюгавого лысеющего франта. – Сергей Емельянович Тиньков. Владелец столичного ссудного банка. Жмот, скажу я вам, знатный! Проценты дерет такие, что многие выбирают петлю. Уважаю! Ну а тот, что в форме, капитан полиции Степанов. Имя-отчество его не назову, не помню, да и неважно это. Здесь они только затем, чтобы воссоздать картину, ну, и составить нам партию… Наши разговоры они не услышат, да им и не надо, так что… не стесняйтесь.
Антон оглядел сидевших за столом мужчин.
Вроде бы живые, настоящие. О чем-то переговариваются, только вот он их будто тоже не слышит…
– Итак… Приступим? К слову, у нас не очень много времени. Поэтому, Антон Олегович, обговорим еще раз условия? Играем до пяти раз. Вы ставите на кон колоду, я – вашу девушку. Считаем по выигрышным партиям. Кто выигрывает большее число раз, тот и забирает все.
– Что значит «все»? Получается, что если я выиграю, то заберу и колоду тоже?!
Антон нахмурился.
Ох, не нравилось ему это! Какой-то балаган!.. Но как поверить, будто они попали в прошлое?
– Увы, мой друг, на колоду мы не играем, ибо она принадлежит мне. Я говорил о вас. О тебе и Рите…
– В смысле?!
Антон впервые пожалел, что не прихватил с собой пушку. Каким бы мистическим ни был этот дядя, против пули он бы не попер!
Сидевшие за столом игроки точно не замечали назревающий конфликт или напрочь позабыли о них, говоря о чем-то своем.
Антон не отрывал взгляда от Маэстро, и тот нехотя пояснил:
– Если ты проиграешь, я заберу тебя и твою девушку. В услужение. Не спрашивай, как и куда. Долго объяснять. Просто поверь, что так и будет. Но…
– Дальше понятно. Если выиграю я, мы пойдем с богом…
– И не только! – Черный повеселел. – События последних дней сотрутся из книги этого мира – и твоя семья не пострадает.
– Как сотрутся? А Рита?
– Для нее ты останешься меценатом, проводившим до дома и забросавшим бедную девушку подарками. Или ты думаешь, что, забыв проведенные с тобой дни, она тебя не полюбит? Не бойся, если это настоящее чувство, то нет таких преград, что были бы способны его погасить. Заодно и проверишь…
– А…
Антон хотел спросить что-то еще, но Маэстро его перебил:
– Мы теряем время. Время ИГРЫ!
Он хлопнул в ладоши, и мир взорвался звуками. Сразу стало слышно, о чем говорят игроки за столом, гитарные переборы рассыпались вокруг разноцветными жемчужинами, а голос певицы оказался чарующим легкой хрипотцой.
– Итак! Господа! Приступим. Раздаю.
Официант подобострастно протянул ему поднос, на котором лежала новенькая колода карт.
– Только не ты! – вскинулся Антон.
– А что так? Не доверяешь? – хитро прищурился Черный. – Поверь. Хоть азарт и моя вотчина, я могу играть только честно. Таковы правила.
– Ладно, – согласился Антон, не уточняя, чьи и чего «таковы правила». – И последнее. Я хочу, чтобы привели Риту.
– Сначала ты должен выиграть! – нахмурился тот, но Антон был непреклонен:
– Иначе я не буду играть. Или Рита здесь, рядом со мной, или ты свою колоду никогда не получишь!
Конечно, Антон не сомневался, что Черный только посмеется над его угрозой, натравит на него своих марионеток и все равно заполучит колоду, но тот отчего-то вдруг согласился и кивнул официанту. Минутой позже открылась дверь и под конвоем халдея в зал шагнула Рита. Она испуганно огляделась и, увидев Антона, бросилась к нему.
– Тоша!
Но тут же замерла у него за спиной, не сводя взгляда с Черного.
Антон ободряюще коснулся ее руки:
– Все хорошо. Скоро все закончится!
– Итак, господа…
Вскрыв колоду, Черный бросил упаковку на поднос официанта и с ловкостью волшебника принялся тасовать карты.
Антон видел не раз, как чудно, каждый по-своему, тасуют колоды крупье различных подпольных игровых домов, но то, что вытворял с ними Черный, не шло ни в какое сравнение. Цветные картинки, казалось, слушались его как живые, то разлетаясь веером по залу, то очерчивая фыркавшей змеей круг возле рук Маэстро.
Антон и не заметил, как перед каждым из игроков легло по пять карт.
– Ну-с, приступим!
Все взяли карты и погрузились в дотошное изучение пришедшей в руки удачи.
Антон тоже посмотрел в карты – и едва удержался от довольной ухмылки.
У него на руках была сильная пара тузов.
Видимо, плюгавый банкир и держатель игорного дома тоже начали с двойных карт, потому что, как и Антон, скинули в замену по три. Полицейский, пряча в усы улыбку, заявил, что остается при своих. Черный же скинул одну карту и, получив новую, устало заявил:
– Пас.
За ним пасанул банкир.
