Глава 19
Северин
Едва передав мотоцикл техникам, я сразу нашел глазами Юлали. Она стояла именно там, где я ее и оставил. Знаю, что это ничего не значит и она просто находилась там, где сочла для себя удобным. Но то, что она не сдвинулась с места, как я настаивал перед выходом на арену, все же грело душу и мне, и моему волку. Он вообще постоянно требовал от меня проверять границы того, насколько можно подчинить себе свою самку. И я впервые в жизни занимался тем, что постоянно осаживал нетерпеливого зверя внутри себя, сдерживая его желание доминировать и полностью подмять под себя непокорную пару любыми средствами. Мой волк не понимал, что нам досталась ой какая непростая женская особь и сближение с ней — это танец на тончайшем льду. Того и гляди провалишься в ледяную воду, и обратно уже не выбраться. Второго шанса хоть за что-то зацепиться Юлали не предоставит. И это злило и мучило волка, а во мне порождало странный тайфун эмоций. Необходимость покорять и властвовать безраздельно, не ища и не идя на компромиссы, происходящая из глубинной и первобытной части меня, постоянно побуждала к действию. Но в то же время осторожность и страх потерять даже ту малость, что есть, из-за одного необдуманного и резкого движения вынуждала замирать каждый раз, затаиваясь, словно подкрадываясь к добыче. И это постоянное противоречие свивалось внутри в тугую спираль из предвкушения, гнева, томления и даже совершенно незнакомой мне неуверенности. Эта невыносимая женщина заставляла меня думать о ней постоянно. Моя голова была в огне не только от раздирающего на части вожделения, но и от мыслей о том, как привязать свою собственную жену так же прочно, как она, похоже, умудрилась приковать к себе меня. Боже милостливый, а всего неделю назад моя жизнь, наполненная лишь необременительными удовольствиями и абсолютной свободой, была так проста и понятна. Э-э-эх, когда же я так провинился?
Я еле сдерживал себя, чтобы не ринуться к ней на глазах у своей стаи. Потому что если бы я это сделал, то уже не остановился, а закинул бы как добычу на плечо и нашел бы темный угол, чтобы прижать к любой твердой поверхности и утолить первый голод, грызущий меня с того самого момента, когда поцеловал ее утром у такси. Дойти до моего трейлера вряд ли получилось бы. Даже сейчас, приближаясь к ней, я ощущал, как сводит нутро при каждом шаге и, несмотря на все попытки сдерживаться, наливается тяжестью и болью пах. Хочу ее, хочу, хочу… Голую и потную в постели или просто с задранной юбкой, распластанную моим телом по гладкому боку любой машины, наплевать. Главное, быстрее.
Возбуждение после шоу не было чем-то необычным, а эмоции, полученные на арене, требовали своего выхода всегда. Просто физиологическая потребность слить избыточный адреналин и кипящую еще энергию, и никакого конкретного адреса эта нужда никогда не имела. Но сейчас все мое желание было сосредоточено в одной определенной точке мира — там, где стояла моя пара, глядя на меня нечитаемым взглядом и слегка нахмурив лоб. И это превращало обычный приступ похоти, посещавший меня в момент завершения выступления, в по-настоящему дикий взрыв вожделения, направленный только на одну женщину. Мне хотелось получить ее прямо сейчас, сию секунду, чтобы и она почувствовала все: и то, с каким трудом я заставил себя отпустить ее из постели утром, лишь растравив свой голод минувшей ночью, и чего стоило не взорваться, увидев ее лицо так близко склоненным к роже этого наглого куска полицейского дерьма. А еще эта пытка во время обеда, когда я трепался не затыкаясь, не отрываясь глядя на ее рот, когда она ела, изо всех сил стараясь отогнать хоть немного в сторону видения из прошлой ночи, когда эти губы заставляли меня извиваться и буквально выть от яростного и мучительного наслаждения.
Когда Юлали не пришла к началу шоу, настроение стало стремительно ползти вниз с каждой проходящей минутой. Я ведь понимал, что ее отсутствие говорит о том, что я ни черта не продвинулся в своих попытках сблизиться с ней. А учитывая то, что я и так не особо знал, что, мать его, нужно сделать, чтобы завоевать девушку, понятно, что радостным я себя не чувствовал.
У кого я должен, собственно, спросить совета? Подойти к одному из наших охранников и поинтересоваться невзначай, как завоевать собственную жену, с которой переспал уже дважды, но это ничего для нее не значит? Вот это уж вряд ли. Тем более, судя по тому, какие завистливые взгляды они бросали на нас, когда вокруг крутились фанатки, единственное, о чем могли думать эти ребятки, — это как поиметь как можно больше телок, а не как заполучить одну-единственную. Ну что же, прекрасно их понимаю, это нормально для любого парня в их возрасте. Сам такой. Был.
Но когда я увидел ее, стоящую чуть в отдалении, за спинами суетящихся техников, я испытал огромное облегчение и даже некий триумф. Желание закрепить его и толкнуло меня к ней, заставив забыть обо всем вокруг. Я знал только то, что желаю показать всем: себе, ей, всему миру, что сумел добиться первого шага со стороны Юлали. Она пришла. Сама. Когда Эрнест буквально оттащил меня от нее, в первый момент я хотел накостылять ему опять. Делая трюки в свой последний заход, я чувствовал взгляд Юлали на себе и парил по-настоящему, желая показать ей больше, чем когда-либо показывал любой другой публике. Да, я откровенно хвастал и выделывался перед своей женщиной, как пацан, но давайте, рискните осудить меня за это!
— Что ты, на хрен… Какого… ты там творил? — Возмущенное лицо Камиля возникло передо мной, едва я сдернул шлем.
Но я отвернулся и поймал взглядом лицо моей жены.
Остановившись напротив Юлали, втянул ее аромат, вычленяя его из окружающих запахов. Волк требовательно заурчал от близости пары и добавил в кровь еще больше огня. Он хотел получить свое сию же минуту и на своей территории. Наверное, людям не понять, насколько это важно для Изменяющих облик. Для наших внутренних животных — это жизненно важный вопрос. Еще один из основных аспектов доверия и подчинения. До этого мы занимались сексом только на нейтральной территории и в доме Юлали. Сегодня же я собирался добиться от своей женщины согласия сделать это здесь, где я хозяин. Конечно, я, скорее всего, тороплюсь, но волк уже просто беленился, желая обладать своей половиной на собственных условиях.
— Я скучал, — притиснул изящную фигурку Юлали к себе и, зарывшись лицом в волосы, наполнил ею свои легкие.
— Почему-то мне кажется, что твой запах свидетельствует о немного других чувствах, — усмехнулась она, впрочем, не отстраняясь, и это меня порадовало.
— Ну, это говорит лишь о том, что я многогранный парень, а не такой примитивный, каким ты меня считаешь. — Не сдержавшись, я потерся своим изнывающим членом о ее живот и погладил свою метку сквозь одежду кончиками пальцев.
Поток тепла от этого контакта потек по венам, даже несмотря на преграду, а то, как вздрогнула Юлали, вырвало тихий удовлетворенный рык из моей груди. Как бы она ни отрицала нашу связь, ее чисто физическая составляющая приобретала все большую силу с каждым днем. Юлали посмотрела прямо в глаза, словно бросая вызов, и толкнулась навстречу, заставляя меня сжать зубы.
— Что-то в том, что я чувствую, не обнаруживается ни одной грани вообще. Все как-то… округло. Хотя очень весомо. Правда, может, мои тактильные ощущения и подводят меня. Как и память. Все как-то неотчетливо.
