Я быстренько загружаю в рабочий комп данные с флешки, не касающиеся основной работы. В понедельник все приползают в лабораторию, ну, скажем прямо, не на зорьке ранней, и, даже явившись, больше интересуются кофе-машиной, чем работой. Да уж, распустила я своих подчиненных, но мне это и самой на руку. Я не давлю на них, они не суют носы в то, чем я занимаюсь. Работа идет, все счастливы. А учитывая тему моих неофициальных исследований, это очень хорошо. Дело в том, что я занимаюсь выяснением возникновения собственного вида. По моей теории, Изменяющие облик, или ликантропы, как таковые, произошли от обычных людей. Просто в какой-то момент развития хомо сапиенс как вида произошла мутация, приведшая к появлению новой ветви.
Мои соплеменники на самом деле весьма консервативны в своих взглядах и выборе занятий.
Когда вам не нужны врачи, потому что вы не болеете и ваши кости и внутренние повреждения срастаются в большинстве случаев через день-два, то странно выбирать профессию, связанную с медициной или там биологией. Потому как происхождение всего, на что можно охотиться, тоже не особо волнует ликан. Да и вообще, в семьях Изменяющих облик принято, чтобы женщины сидели дома и не вякали, занимаясь своими извечными обязанностями, а основную деятельность для мужчин выбирает Альфа своим волевым решением. Так что, если вы живете в стае и по ее законам — то будете получать ту профессию, в которой в данный момент нуждается все сообщество, а не ту, которую хочется. И это еще одна из причин, по которой я ушла из стаи отца. И вот теперь занимаюсь, наверное, глупейшим с точки зрения моего родителя делом — ковыряюсь в древних костях в попытке выяснить, кто и от кого произошел и почему.
Время до обеда пролетело почти незаметно, настолько я погрузилась в свое занятие, и поэтому, когда прямо над головой раздался низкий, но совсем не долгожданный голос, я буквально подпрыгнула.
— Ну, привет, дорогая.
— Монтойя, какого хрена ты тут делаешь? Кто тебя впустил сюда вообще? — взвилась я с испугу.
— Понятно, здороваться не будем, сразу ругаться начнем, — вздохнул Северин. — Слушай, мы что, нормально поговорить не можем?
Я оглянулась на оживившуюся молодежь за спиной, которая кидала на Северина восхищенные взгляды, особенно девицы-лаборантки, и разозлилась не на шутку.
— Мы с тобой поговорили обо всем еще в первое же утро и все решили, только не пойму, зачем ты опять появляешься, — как можно тише сказала я.
— Нет, Лали-детка, говорила в основном ты. Я ни в чем с тобой не соглашался! — и не думая уменьшать громкость, заявил этот нахал.
— Не «деткай» мне тут! Я на работе, между прочим! И ты меня жутко отвлекаешь!
— О, я вижу, у тебя офигеть какая важная и не терпящая отлагательств работа! Прямо срочность неимоверная. Лали-детка, возможно, ты так увлеклась, что не заметила, что косточки, над которыми ты гнешься, протухли уже пару сотен лет назад и даже пахнуть уже перестали, так что они подождут денек, пока мы решим наши проблемы.
— Пару сотен тысяч лет, придурок ты одноклеточный!
— Тем более! Думаю, если ты их и вовсе бросишь, с ними ничего не случится, потому как все уже давно случилось. На такое старье даже крысы с собаками не позарятся.
— Боже, мне не показалось, ты и правда идиот!
— На себя посмотри! Женщина в своем уме станет поступать, как ты со мной вчера? Нормальная баба разве может предпочесть мне эти окаменелости стародревние? Черт, детка, ты в лотерею выиграла самого Северина Монтойю, и вместо того, чтобы облизывать меня, как леденец, ты едва не отрываешь мне яйца и вышвыриваешь из своей лачуги, и для чего? Чтобы копошиться в трухлявых костях?
Я схватила первое попавшееся под руку, а это была большая берцовая кость, и почти треснула нахала по башке. Но потом ученый победил во мне разъяренную женщину, и я, несколько раз медленно вдохнув и выдохнув, аккуратно положила ее на место.
— Что, осознала наконец свою удачу? — ухмыльнулся Северин.
— Нет. Просто удовольствие немного проломить твою пустую башку не стоит порчи ценного материала для исследований. Я найду что-нибудь более подходящее. Чуть позже. А сейчас выметайся из моей лаборатории.
— Только вместе с тобой, моя дорогая! Мы сейчас пойдем пообедать в какое-нибудь приличное местечко и сделаем еще одну попытку поговорить, — сложил на груди свои татуированные ручищи Монтойя, и сзади послышались восхищенные вздохи моих лаборанток.
Вот ведь дуры сексуально озабоченные! И чего это слюнями исходить на мужика? Тем более чужого. Так, о чем это я?
— Боюсь, ничего у нас с тобой не выйдет с походом на обед, — с милой улыбочкой заявила я.
— Это почему же? Боишься, косточки на супы растянут?
— Нет, просто в округе нет ни одного ресторана, куда с животными пускают! Тем более с плохо дрессированными.
Монтойя навис надо мной и тихо, но прямо-таки страшно зарычал:
— Стервозина! Не пойдешь сама, я тебя силой потащу!
— Что-то я не помню, чтобы наша регенерация позволяла глаза обратно отращивать при полном выцарапывании. Или если яйца совсем оторвать.
— Надеешься справиться со мной? — самодовольно выпрямился Северин, еще больше подчеркивая ширину и идеальную форму плеч.
Хорош же, засранец. И прекрасно знает об этом, чтоб у него хвост от авитаминоза весь вылез. И это плохо.
— А ты со мной? — скопировала я его позу, хоть и доставала ему едва до плеча макушкой. А что, сила-то не в росте!
В этот момент дверь открылась, и вошел Дин, на ходу надевая халат. Вот ведь душка-парень. Знает, что я терпеть не могу, когда в лаборатории без халатов шастают. Не то что некоторые монстры в кожаных прикидах.
— Юлали! — с порога заулыбался Дин, а я подумала, что появился он очень не вовремя, и вся напряглась в ожидании очередной выходки Северина. — Я так скучал, милая.
— Я тоже, Дин, — с натянутой улыбкой ответила я, от чего физиономию у Северина перекосило, и он резко развернулся к Дину.
Я уже готовилась к самому худшему сценарию, когда лицо Дина озарило предельное удивление, а брови взлетели вверх на его красивом лице.
— Монтойя? Северин Монтойя? — Мой парень, вытянув руку, понесся навстречу моему, собственно, мужу. — Я Дин. Дин Норбит!
— Дин? — зарокотал Северин в ответ и тоже протянул руку. — Тот самый, о котором Нести говорит не умолкая уже полгода? Надо же! Приятно, наконец, познакомиться лично, чувак!
И они разве что обниматься не кинулись. Когда их первая щенячья радость схлынула, обо мне тоже вспомнили.
— Юлали, это Северин Монтойя! — Надо же, а я не знала. — Я консультировал их по Интернету, помогал с расчетами трюков и разработками для их движков! Я тебе рассказывал, помнишь?
Ничего я не помню, потому что начинаю дремать, едва рассказ начинается. Но я все же кивнула, чтобы не заострять внимание.
