– Джордж? – Эмма бросилась к нему и коснулась ладонью его лба. Его кожа была сухой и горячей, а грудь судорожно вздымалась. Наверное, она совершила ошибку, рассказав ему все. Судя по всему, начинался один из его приступов.
– Это Уоллингфорд? – Незнакомый голос привлек внимание Эммы и заставил ее обернуться к двери. В гостиную вошел пожилой человек с точно таким же, как у Дерика, цветом волос, который теперь пристально смотрел на ее брата. Смотрел такими же зелеными глазами, как…
– Но как такое возможно? – спросил незнакомец и сдвинул брови точно так же, как Дерик. – Мне говорили, что он прикован к инвалидному креслу.
– Замолчите, – приказал Дерик.
Эмма непонимающе смотрела на незнакомца, не в силах сопоставить то, что она видела, с тем, что слышала.
– Так и есть, – машинально ответила она. Ведь неспособность Джорджа передвигаться без кресла была очевидна.
– Non, – бросил незнакомец. Он оказался французом. А цвет его глаз свидетельствовал о том, что он не кто иной, как биологический отец Дерика. Но что он здесь делал? – Этого человека я видел прошлой ночью у дома, – продолжал француз. – Он пробирался внутрь!
– Что? – Эмма перевела взгляд на Дерика, которого, казалось, не удивило это обвинение. Нет, он смотрел на Джорджа как паук, в сети которого попалась муха.
– Этот человек убил мою Вивьен? – Француз ринулся вперед, но Дерик преградил ему дорогу.
– Вы с ума сошли? – закричала Эмма, закрывая собою брата. Она не понимала, что происходит, но незнакомец смотрел на Джорджа так, словно хотел его задушить.
Что за бессмыслица…
– Эмма, – рявкнул Дерик, и девушка подскочила от неожиданности. – Иди сюда, – приказал он, но уже более мягко. – Иди ко мне.
– Почему? – прошептала Эмма.
Но вопрос потонул в раздавшемся за ее спиной шорохе. Она хотела повернуться, но рука Джорджа не позволила этого, обхватив ее за талию, в то время как другая потянулась к подносу.
– Потому что твоему любовнику не хочется, чтобы я использовал тебя в качестве щита, – ответил Джордж и сжал талию сестры еще сильнее. – Стой, где стоишь! – приказал он Дерику, и Эмма почувствовала, как в ее бок уперлось что-то твердое. Она опустила глаза и увидела в руке брата отцовский пистолет. Эмма молча смотрела на него, как если бы на мушке держали вовсе не ее, хотя боль под ребрами говорила об обратном.
А потом она почувствовала, как Джордж пошевелился, нет, встал за ее спиной!
– Джордж? – Казалось, мир вокруг Эммы вдруг остановился, а ее обычно быстрый мозг силился понять, что же все-таки происходит. Рука с пистолетом двинулась вверх по ее телу, и наконец Джордж с силой прижал сестру к себе, а дуло пистолета к ее виску. Потом он двинулся вместе с ней в сторону, к высоким стеклянным дверям.
– Ты можешь ходить, – озвучила Эмма очевидное.
– Уже несколько лет, – подтвердил Джордж.
– Лет? – Эмма возненавидела собственный, ставший писклявым, голос. В ее голове принялись роиться мысли и воспоминания, но, как и в случае с Дериком, ее память отказывалась работать должным образом, когда было задействовано сердце. Если Эмма доверяла человеку, ее сознание не считало нужным запоминать детали.
– Неужели все это было обманом, Джордж? – спросила Эмма и тут же поняла, что уже знает ответ. Она чувствовала, как дрожит правая рука брата, что свидетельствовало о его слабости.
– Нет, Эм, падение было настоящим. Но когда мой рассудок начал возвращаться в привычное состояние, я решил, что болезнь станет прекрасной ширмой, за которой можно будет спрятаться. Ведь инвалида никто ни в чем не заподозрит.
– Как агент, которого мы нашли в лесу?
– Да. А теперь замолчи, Эмма.
О господи! Как она могла быть такой наивной? Эмма бросила взгляд на двери. Джорджу удалось преодолеть половину пути. Ее сердце сжалось от растущего беспокойства. Что он намеревается сделать? Вряд ли у него есть какой-то план, все произошло так быстро. Джордж наверняка в отчаянии.
– Тебе некуда идти, Уоллингфорд.
Дерик! Его голос развеял панику в душе Эммы. Он звучал так спокойно, расслабленно. Эмма перевела на него взгляд. Она боялась смотреть на него. Ей казалось, если она сделает это, то окончательно утратит и без того хрупкий контроль над своими эмоциями. И все же сейчас хваталась за любимого, как утопающий за соломинку. Дерик казался расслабленным, но Эмма знала, что это совсем не так. Он отвел взгляд от Джорджа всего на мгновение, в течение которого успел встретиться глазами с Эммой и незаметно для окружающих ободряюще кивнул. Спокойствие Дерика придало ей сил.
– Черта с два! – рявкнул Джордж, и внутренности Эммы болезненно сжались. Возможно, брату и удалось утаить от нее процесс своего выздоровления, но она не верила, что вспышки ярости можно подделать. Доктора говорили ей, что подобные отклонения типичны после таких травм, как у Джорджа. Поэтому она знала, насколько быстро может измениться его состояние.
– Я вижу, ты любишь мою сестру.
– Что? – выпалила Эмма. – Джордж! – фыркнула она, не сводя взгляда с Дерика. – Не говори глупостей…
А потом она увидела. Увидела, как вспыхнули глаза Дерика. Несмотря на то, что его красивые черты исказились от происходящей в душе борьбы страха с гневом, его глаза светились… любовью. И чувство это свидетельствовало о том, что он пожертвует всем ради спасения любимой.
– О… – ошеломленно выдохнула Эмма. Дерик любит ее?
– Да, да, именно так, – тихо произнес Джордж. – Если хочешь, чтобы она осталась в живых, Эйвлин, будешь делать, как я скажу. – Теперь он говорил почти спокойно. Еще один тревожный сигнал, свидетельствующий о том, что его психическое состояние нестабильно. Джордж, не останавливаясь, продвигался к дверям. – Я заберу ее с собой. А когда окажусь в безопасности, отпущу. Но если я только заподозрю, что ты нас преследуешь, клянусь, я убью ее. Мы с тобой оба знаем, что она будет не первой моей жертвой. – Джордж сильнее прижал дуло пистолета к виску сестры, и она захныкала от боли.
– Как скажешь, – согласился Дерик, но от его спокойного тона по телу Эммы пробежали мурашки. Возможно, она знала любимого не так уж хорошо, как пыталась себя убедить, но сейчас она поняла, что он лжет. Он не собирался позволить Джорджу уйти вместе с ней. – Только не причиняй ей боли.
Эмма больше не знала, кто такой Джордж. Да и знала ли она его когда-нибудь? Всегда ли он был склонен к совершению убийств или на его рассудок повлияла болезнь, Эмма не могла сказать. А еще она не верила, что брат сдержит слово. И если Дерик попытается спасти ее и будет ранен, или – упаси Господи! – убит, она никогда не простит себе этого. Потому что Джордж ее брат. И ей следовало понять, на что он способен. Дерик не должен был рисковать собой лишь потому, что она оказалась слепа.
Они с Джорджем были в двух шагах от дверей. В двадцати двух с половиной дюймах от них, если она догадалась верно. Эмма видела, как напрягся Дерик. Он словно готовился нанести удар.
