Книга Имаджика. Пятый Доминион, страница 79. Автор книги Клайв Баркер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Имаджика. Пятый Доминион»

Cтраница 79

Наблюдательный пост мог послужить не только эстетическим, но и практическим целям. Оттуда Великий Перевал был виден как на ладони. А чуть справа от него глаза Миляги наткнулись на зрелище, достаточно загадочное, чтобы оторвать мистифа от работы. В миле или больше от скалы находился сверкающий ледник. Но внимание Миляги привлекло не его величие, а вмерзшие в лед черные точки.

— Ты хочешь отправиться туда и посмотреть, что это такое? — спросил мистиф, моя в снегу свои окровавленные руки.

— По-моему, мы должны это сделать, — ответил Миляга. — Раз уж мы идем по стопам Незримого, мы должны постараться увидеть все то, что видел Он.

— Или то, что Он сделал, — сказал Пай.

Они спустились со скалы, и Миляга снова облачился в рубашку и шубу. Оставленные у костра одежды хранили тепло, и он с радостью окунулся в него, но от них несло потом и запахом тех животных, из которых они были сшиты, и он был почти готов отправиться в путь голым, только бы не нести на себе бремя еще одной шкуры.

— Ты освежевал тушу? — спросил Миляга у Пая, когда они отправились в путь пешком, не желая утомлять свое последние транспортное средство.

— Я сделал все, что мог, — ответил Пай. — Но это было нелегко. Я все-таки не мясник.

— Кто же ты, повар? — спросил Миляга.

— Не сказал бы. А почему ты об этом спрашиваешь?

— Просто я в последнее время часто думаю о еде. Знаешь, после этого путешествия я, может быть, совсем перестану есть мясо. Этот жир! Эти хрящи! Меня просто выворачивает наизнанку при одной мысли об этом.

— Ты сладкоежка.

— А-а-а, ты заметил. Я бы убил кого угодно за тарелку профитролей, плавающих в шоколадном соусе. — Он рассмеялся. — Ты только послушай меня. Перед нами простираются красоты Джокалайлау, а я мечтаю о профитролях. — И, вновь приняв смертельно серьезный вид: — В Изорддеррексе имеется шоколад?

— Думаю, что уже появился. Но мой народ питается простой пищей, так что у меня никогда не было пристрастия к сладкому. Вот рыба, с другой стороны…

— Рыба? — переспросил Миляга. — Я не особый любитель рыбы.

— Ты станешь им в Изорддеррексе. Там у гавани есть такие рестораны… — Мистиф расплылся в улыбке. — Ну вот, теперь я и сам заговорил вроде тебя. Здорово же нам надоела местная кухня!

— Продолжай, — сказал Миляга. — Я хочу посмотреть, как у тебя изо рта слюнки потекут.

— Так вот, там у гавани есть рестораны, в которых рыба такая свежая, что она еще трепещет, когда ее доставляют на кухню.

— Ты считаешь, это хорошо?

— В мире нет ничего вкуснее свежей рыбы, — сказал Пай. — Если улов хороший, то у тебя будет выбор из сорока, а может быть, и пятидесяти блюд. От крошечных джеп до сквеффа размером с меня и даже больше.

— Там есть какие-нибудь знакомые мне сорта?

— Несколько видов. Но к чему совершать такое путешествие ради жареной трески, если у тебя будет возможность попробовать сквеффа? Или нет, есть еще одно блюдо, которое я тебе закажу. Это рыбка под названием угичи. Она почти такая же крошечная, как джепа, и живет в желудке другой рыбы.

— Самоубийственный трюк.

— Подожди, это еще не все. Эту вторую рыбу частенько пожирает один хрюндель по имени колиацик. С виду он страшен как смертный грех, но мясо просто тает во рту. Так что, если повезет, тебе зажарят на вертеле сразу трех, прямо так как их поймали…

— Одну внутри другой?

— С головой и хвостом, всю честную компанию.

— Какая гадость!

— А если уж тебе совсем повезет…

— Пай…

— …угичи окажется самкой, и ты обнаружишь, когда разрежешь все три слоя…

— …Полный живот икры.

— Угадал. Разве это звучит не соблазнительно?

— Я бы все-таки предпочел шоколадный мусс и мороженое.

— Почему же ты тогда до сих пор не растолстел?

— Ванесса частенько говорила, что у меня вкусовые рецепторы ребенка, либидо подростка и… ну остальное ты можешь угадать сам. Короче, весь жир у меня выходит вместе с потом, когда я занимаюсь любовью. Во всяком случае так было в прошлом.

Они подошли уже довольно близко к леднику, и их разговор о рыбе и шоколаде смолк, уступив место мрачному молчанию, когда стало понятно, что это за черные точки вмерзли в лед. Это были человеческие трупы, дюжина или даже больше. Вокруг них во льду виднелись разные предметы: кусочки голубого камня, огромные чаши из кованого металла, обрывки одежд, пятна крови на которых до сих пор не утратили яркости. Миляга заполз на верхушку ледника и стал медленно съезжать оттуда, пока трупы не оказались прямо против него. Некоторые были похоронены слишком глубоко, чтобы их можно было рассмотреть, но те, что находились ближе к поверхности — с отчаянно запрокинутыми лицами, с руками, вскинутыми в мольбе, — были видны даже чересчур хорошо. Все они были женщинами: самая младшая была почти ребенком, самая старшая — голой каргой с несколькими грудями, которая умерла с открытыми глазами, сохранив свой взгляд на тысячелетия. Какая-то резня произошла здесь или там, на горе, а оставшиеся вещественные доказательства были сброшены в реку, когда вода в ней еще текла. Потом, судя по всему, она замерзла, сковав погибших и их имущество.

— Кто эти люди? — спросил Миляга. — У тебя есть какие-нибудь догадки?

Хотя они мертвы, прошедшее время не подходило к столь хорошо сохранившимся трупам.

— Когда Незримый проходил по Доминионам, Он уничтожал все культуры, которые показались Ему недостойными. Большинство из них было посвящено Богиням. Их оракулами и приверженцами были женщины.

— Так ты думаешь, это дело рук Хапексамендиоса?

— Если и не Его Самого, то Его агентов, Его Праведных Воинов. Хотя, если припомнить, Он ведь проходил здесь в одиночку, так что, может быть, Он сделал это сам.

— Раз так, то, кто бы он ни был, — сказал Миляга, глядя на вмерзшего в лед ребенка, — он — убийца. Ничуть не лучше, чем ты или я.

— Я бы не стал говорить об этом так громко, — посоветовал Пай.

— Почему? Его же здесь нет.

— Если это действительно Его рук дело, тогда Он мог оставить здесь духов — охранять это место.

Миляга огляделся. Более чистый воздух и представить себе было трудно. Ни на вершинах, ни на сверкающих внизу снежных полях не было ни малейшего признака движения.

— Если они и здесь, то мне их не видно, — сказал он.

— Те, которых не видно, и есть самые опасные, — ответил Пай. — Ну что, вернемся к костру?

2

Обратно они несли тяжелую ношу увиденного, и поэтому возвращение заняло у них больше времени, чем путь к леднику. К тому времени, когда они вернулись в свою безопасную нишу между скалами, встреченные приветливым хрюканьем оставшегося в живых доки, зеленый блеск неба уже ослабел и надвигались сумерки. Они поспорили, стоит ли идти в темноте, и в конце концов решили, что не стоит. Хотя вокруг было тихо, по прошлому опыту они знали, что погода на этой высоте меняется непредсказуемо. Если они попробуют двинуться в путь ночью, а с высоты на них обрушится снежная буря, то они запросто могут потерять дорогу. Когда до Великого Перевала осталось так мало и появилась надежда на то, что, когда они минуют его, путешествие станет легче, вряд ли стоит рисковать.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация