– Смотрите, какой шкафчик допотопный или тумбочка, непонятно – Наташка с любопытством разглядывала этот предмет мебели.
– Это киот. На него раньше иконы ставили. У моей бабушки такой был, – объяснила Лариска.
– А это что?
– Это верхняя часть от бюро осталась, а нижнюю, взял себе на дачу один из рабочих. Выбросить, наверное, надо.
– Жалко. Смотри, сколько здесь разных ящичков, – Наташка по очереди стала выдвигать их. – Фу, тут какие-то грязные бумажки, – она брезгливо задвинула ящик и повернулась к нам. – Пошли, ничего интересного. – Она обо что-то споткнулась, отлетела в сторону и заорала – Ой! Как больно!
– Что, Наташ? Где? – переполошились мы. Оказалось, она треснулась о какую-то трубку, которая свешивалась с крыши.
– Вот! И я из-за нее вчера пострадала, теперь у меня шишка, – я подошла поближе и подергала за нее. Но она крепко держалась. – Ну и черт с ней! Пошли отсюда. – Мы вовремя спустились вниз, как раз привезли мебель для гостиной. Это были диваны, кресла и столики: два низких, журнальных и два трансформера. За ними можно было слегка закусить, нарисовать что-нибудь вроде выкройки, ну, мало ли еще для чего.
– Да, – протянула Лариска, плюхнувшись в кресло, – интересно, будет ли здесь кто-нибудь сидеть кроме нас.
Я вздохнула, Наташка любовалась в зеркале на свой синяк, но оптимистично сообщила.
– Еще как будут, вот увидите. Мы такую рекламу забебеним, телевидение пригласим, устроим презентацию для журналистов. Кстати, а как ее устраивать надо? – Мы молча пожали плечами.
– Ничего, я все узнаю. Вот, черт, как некстати этот фингал. Я же настроилась на романтический ужин при свечах.
– Свечи будут лишним, – заметила Лариска.
– Почему?
– Фонарь твой будет светить, – мы засмеялись.
– Очень остроумно, – поджала губы Наташка. – А что? В нем даже что-то сексуальное есть.
Дома Саша радостно мне сообщил.
– Наконец-то приезжает бабушка.
«Большое ей спасибо за это».
– Ну, Слава Богу! – Воскликнула я, как будто ожидала этого момента всю жизнь, в душе проклиная Питерский климат и вредную бабусю. Саша с подозрением покосился на меня и продолжал. – Надо будет ей квартирку подыскать недалеко от нас.
Это разумное предложение я с энтузиазмом поддержала, предложив прямо завтра съездить в контору по недвижимости. Но Саша охладил мой пыл.
– Ты можешь не торопиться. Знаешь на бабушку трудно угодить. Пусть лучше они сами этим займутся.
«Они? Я не ослышалась? Он сказал они».
– Прости, ты сказал «они»? Кого ты имеешь в виду?
– Бабашку, конечно, и Веру, – и спокойно уселся перед телевизором.
– А при чем здесь Вера? Она что, тоже приедет?
Он молча кивнул.
– И будет у нас жить?
– Мы же не можем оставлять бабушку на весь день одну. С ней должен кто-то находиться. Вера любезно согласилась с ней пожить. Что тебе не нравится? – Вопрос прозвучал иронично. – Тебя же целыми днями нет дома, ты у нас бизнес-вумен.
Возразить мне было нечего. Ладно, завтра позвоню Семену Аркадьевичу и попрошу подобрать квартиру поближе к нам. А может быть, она захочет в зеленую зону. Где-нибудь в районе Речного вокзала или Новое Косино. А что? Возможно, все не так и плохо. Я позвонила Люсе, сообщить ей «радостную» новость. Она долго орала на меня, что нельзя этого допустить.
– Ты же сама говорила, что она еще тот фрукт.
– Я и не отрицаю. Мне совсем не светит жить вместе с чужой бабкой еще и вредной к тому же. Но как сказать об этом Саше?
– Да, он, пожалуй, обидится. Надо побыстрее найти ей квартиру где-нибудь в зеленом районе.
– Я тоже так думаю. Слушай, Люсь, ты мамуське пока ничего не говори, а то начнется…
– Конечно, не буду. Что же я ее не знаю?
На следующий день утром, едва переступив порог клуба, я сразу увидела девчонок и поделилась с ними, рассказав, какая перспектива меня ожидает в ближайшем будущем. Они как-то вяло на это отреагировали.
Что-то вы сегодня какие-то задумчивые? – озабоченно спросила их, – ну, я же вижу, – в ответ на протестующие жесты. – Что-то случилось?
– Лариска вздохнула и повернулась ко мне другой стороной, я увидела ее заплывший глаз.
– Ой! Что это?
Наташка не выдержав, набросилась с упреками.
– Спрашиваешь, да? Не догадываешься?
Я непонимающе заморгала.
– Какая ты подруга после этого? Ты что, предупредить не могла?
– Что ты взъелась? Объясни хоть, в чем дело?
– Перестань, Наташ, – вступилась Лариска. – Ты же сама тогда про этот фокус со льдом рассказала. Короче, когда я это сделала, ну, со льдом, Витька от неожиданности судорожно дернулся и нечаянно мне в глаз заехал.
Живенько вообразив эту сцену, я поняла, что сейчас засмеюсь, и Лариска обидится. Терпеть не было сил, и, наклонив низко голову, я сделала вид, что рассматриваю пятно на юбке. Нечаянно встретилась глазами с Наташкой. Первой не выдержала она, я присоединилась, а потом и Лариска затряслась. Оказывается, у Наташки тоже не все гладко прошло.
– У Петьки пропало желание, и он собирался меня удавить. – «А, значит, это все-таки он звонил. Ну, все ясно!» – Вспомнила я утренний звонок. Опять я виновата. Еще пугает дурацкими звонками.
– Наташ, выходит, ты что, все на меня свалила? Я, между прочим, ничего тогда Саше не сказала. А ты, Ларис, тоже сказала, что это я вас научила?
Лариска выглядела виноватой.
– Значит и Витька меня хочет удавить?
– Ага.
– Ну, подруги, удружили!
Приход Димы избавил нас от выяснения, кто прав, кто виноват. Окинув нас взглядом, он присвистнул. – Кто это вас так?
– Бандитские пули, – буркнула я.
– Зачем пожаловал? – Совсем не любезно спросила Наташка.
– Да вот, хотел к вам на работу попроситься. Вы же все равно будете брать охранников.
Ну что ж, своевременное предложение. Мы действительно собирались нанять двух человек для охраны.
– Ты увольняешься из ломбарда? – поинтересовалась я.
– Нет, я хотел по совместительству. Я же по сменам работаю.
Мы согласились. А еще он обещал нам прислать классного бармена.
Потом позвонил Левочка и сказал, что нашел директора для нашего ресторана, и что тот сейчас к нам подъедет. Через час мы имели возможность познакомиться с ним. Это был маленький, круглый, лысый еврей лет 70, Наум Григорьевич Арский.
– Куда нам такого старого? – прошептала Наташка. Но, узнав его поближе, мы поняли что это именно то, что нам нужно.
