– Вот мы и на месте, – сказал Мерсье.
– Здесь? – сказал Камье.
– К концу все пошло быстро, – сказал Мерсье.
– А твой хваленый вид? – сказал Камье.
– Да посмотри, – сказал Мерсье.
Камье поискал ответа со всех сторон.
– Не подгоняй меня, – сказал он, – я сейчас.
– С берега видно лучше, – сказал Мерсье.
– Тогда с чего мы тут торчим? – сказал Камье. – Ты хотел повздыхать?
Спустились на берег. Там была скамья, со спинкой. Сели.
– Значит, это здесь, – сказал Камье.
Над каналом бесшумно падал дождь. Мерсье стало грустно. Но прямо над горизонтом тучи разлохматились длинной редкой и черной бахромой, волосами плакальщицы. Природа бывает подчас очень чуткой.
– Я вижу нашу товарку по заключению, Венеру, – сказал Камье, – похоже, что ей грозит страшная опасность со стороны Саргассова моря. Надеюсь, не ради этого ты меня сюда затащил.
– Дальше, дальше, – сказал Мерсье.
Камье свернул руку подзорной трубкой.
– Но ведь я не слепой, – сказал он.
– Севернее, – сказал Мерсье. – К северу, говорю тебе, не к югу.
– Погоди, – сказал Камье.
Чуть дальше, чуть ближе.
– Цветы, да? – сказал Камье.
– Видел? – сказал Мерсье.
– Я видел два-три зыбких огонька, – сказал Камье.
– Просто надо привыкнуть, – сказал Мерсье.
– С тем же успехом я могу ткнуть себя пальцем в глаз, – сказал Камье.
– Это Остров блаженных, в который верили древние, – сказал Мерсье.
– Они были нетребовательны, – сказал Камье.
– Вот увидишь, – сказал Мерсье, – ты плохо смотрел, но теперь ты уже не забудешь, ты вернешься.
– Что это за мрачный барак? – сказал Камье. – Хлебопекарня?
– Здесь я его встретил, – сказал Мерсье.
– Кого? – сказал Камье.
– Уотта, – сказал Мерсье. – Он сказал, что часто сюда приходит.
– Что это за здание? – сказал Камье.
– Больница, – сказал Мерсье. – Для кожных болезней.
– Это для меня, – сказал Камье.
– И слизистой оболочки, – сказал Мерсье. Он прислушался. – Сегодня не слишком воют, – сказал он.
– Может быть, еще рано, – сказал Камье.
Камье встал и подошел к воде.
– Осторожно, – сказал Мерсье.
Камье вернулся на скамейку.
– Помнишь попугая? – сказал Мерсье.
– Я помню козу, – сказал Камье.
– Я думаю, он умер, – сказал Мерсье.
– Мы встречали не так уж много животных, – сказал Камье.
– Я думаю, в тот день, когда она сказала нам, что отдала его в деревню, он был уже мертвый, – сказал Мерсье.
– Не беспокойся о нем, – сказал Камье.
Он во второй раз подошел к воде. Некоторое время смотрел на воду, потом вернулся на скамейку.
– Ладно, я пошел, – сказал он. – Прощай, Мерсье.
– Спокойной ночи, – сказал Мерсье.
Он смотрел в одиночестве, как гаснет небо, как сгущается тьма. Когда горизонт канул, он по-прежнему не отрывал от него взгляда, потому что по опыту знал, что возможны проблески. В темноте он и слышал лучше, он слышал звуки, которые скрывал от него долгий день, человеческий шепот, например, и шорох дождя по воде.
XII
Краткое изложение двух предыдущих глав
X
Песчаная равнина.
Крест.
Развалины.
Мерсье и Камье расстаются.
Возвращение.
XI
Жизнь как выживание.
Камье один.
Мерсье и Уотт.
Мерсье, Камье и Уотт.
Последний полицейский.
Последний бар.
Мерсье и Камье.
Шлюзовый мост.
Мерсье один.
Сгущается тьма.
1946
