— От жеж кляты москали… — пробормотала девушка и хихикнула, давая понять, что шутит. — Прости, Дымов, вырвалось. И, кстати, не забывай, что все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя.
— В смысле? — не понял Глеб.
— Да ладно, я снова шучу. Хотя в каждой шутке, знаешь ли… — Девушка выразительно кашлянула. — Зоя Хатынская, ведущий корреспондент Днепропетровского сетевого издания «Глубинка» — любительница тайн, сенсаций и прочих интересных вещей, связанных с добычей информации.
— Вот черт… — ругнулся Глеб, чем снова ее развеселил.
— Ладно, Дымов, расслабься, для тебя я не страшная, ты занимаешься своей военной тайной, а я — своей. Если хочешь все усложнить, мы можем, конечно, расстаться… Но я бы порекомендовала тебе быть проще.
— Куда уж проще, — проворчал Глеб, начиная с любопытством оглядываться. — И так уже в амебу превратился… Где мы находимся, госпожа любительница сенсаций?
— Эти помещения расположены в стороне от арсенальной штольни, — охотно отозвалась Зоя. — А также уровнем ниже. Здесь находились жилые помещения для подводников, лодки которых ставились в док на долгий ремонт. В отличие от постоянного рабочего и инженерного состава, а также охраны — чьи комнаты находились на другом берегу канала — за минно-торпедной частью. Здесь неподалеку угольные склады, вентиляционные шахты. Над нами — складские и служебные помещения объекта «Арсенал», а также несколько залов производственных площадей со станочным парком.
— Ты неплохо информирована о местных лабиринтах, — похвалил Глеб. — Приходилось уже бывать на этом объекте?
— Боже упаси, — испугалась Зоя. — Что ты такое говоришь? Вторично такой ужас я не вынесу. Просто перед командировкой я досконально ознакомилась с планом помещений, говорила с людьми, когда-то здесь работавшими… И все равно, — девушка драматично вздохнула. — Застряла в прошлом, блин.
«Можно подумать, я что-то понимаю», — подумал Глеб.
— Выпей. — Она протянула ему маленькую фляжку. Он глотнул и чуть не поперхнулся — вкус «Бифитера», конечно, не был дорог и приятен, но против хорошего джина Глеб никогда не возражал. Отдышавшись, он сделал еще глоток и пошутил:
— Если трезво смотреть на жизнь, то невольно хочется выпить. Оставь себе. Ты ведь эстет.
— Перекусишь? — предложила девушка. Она склонила головку и продолжала с любопытством разглядывать Глеба. — У меня осталась пара шпрот и немного печенья.
— Спасибо, в другой раз. Разговаривать будем?
— Будем, — кивнула она. — Что еще нам остается в нашем интересном положении? Не секс же?
Он почувствовал себя неловко — хитрые глаза авантюрной девчонки не просто его ощупывали, а уже раздевали.
— Ты в курсе, что люди, от которых мы бегаем, отремонтировали батопорты и перегородили выходы с объекта? — спросил Глеб.
В глазах у Зои обосновалась тревога:
— Подожди, я не знала… Нет, серьезно, не знала. Не шутишь?
— Нет.
Она сглотнула и облизнула губы.
— Мы в ловушке, — добавил он. — И будем тут сидеть, пока эти выходы не разблокируют обратно. Если разблокируют.
— Я понятливая, Дымов… — Она, похоже, действительно не на шутку забеспокоилась. — Черт, а они парни не промах, они сделали это…
— Ты прилежно изучала план базы, — напомнил Глеб. — Значит, должна быть в курсе о существовании еще как минимум пары выходов.
— Я в курсе, — вздохнула Зоя. — О существовании. Один из выходов для персонала располагался в «левобережной части» — недалеко от зала регламентных работ объекта «Арсенал» — в районе большого транспортного коридора. Данный выход, к сожалению, завален — обвалилась часть лестничного пролета, и подняться можно только на крыльях. Об этом предупреждали люди, знакомые с базой. Второй проход — в районе минно-торпедной части и топливных хранилищ — это на правом берегу канала. Дорога неблизкая. Ходили злые слухи, что дверь заварили еще в начале девяностых, когда база фактически прекратила работу, но оборудование и все исследовательские части еще не вывезли. Режим секретности сняли, и сюда повадились посторонние… Впрочем, имеются и другие слухи, опровергающие вышеназванные, — о том, что дверь в итоге выбили и проход освободили. Паттерна выводит на северный склон горы Каурус, но… серьезно, Дымов, я знаю про этот выход чисто теоретически, просто размытая точка на плане. В случае необходимости мы можем попробовать его найти, но это сложная задача. И объясни, почему я не должна думать, что наши друзья, рыщущие по базе, не поставили там охрану?
— Ты, конечно, знаешь, зачем бандиты отремонтировали и закрыли входные и выходные ворота? Ты должна это знать, Зоя. Ты же не просто так занимаешься экстремальным туризмом, верно?
Она задумалась, но что-то Глебу подсказывало, что пока эта девушка не будет откровенничать. А полуправда его решительно не устроит.
— Я потерял своих товарищей в самый критический момент, — продолжал Глеб. — Был тяжелый бой, нас разбросало. Нас было трое — ты в курсе, раз следила за нами. Тебе что-то известно об их судьбе? Это мужчина и женщина, оба — офицеры морской разведки, я подозреваю самое страшное…
— Ничего, — она помотала головой. — Клянусь, Дымов, ничего не знаю. За последние сутки дважды разражалась стрельба, я старалась держаться подальше от эпицентра боя…
— Кто такие Ингвалд и Штайнер? — продолжал он пытливо расспрашивать. — Имеется подозрение, что они здесь заправляют. Есть еще парень по имени Рудольф Александрович — также из руководящего звена. Не исключаю, что он и есть Штайнер, хотя не уверен. Ты что-нибудь знаешь о них?
Она мотала головой, но, судя по изменившемуся лицу, ответы на отдельные вопросы девушка знала. Но не пытать же ее — все-таки жизнь спасла майору победоносного морского спецназа…
— Знаешь, Дымов, я вот что тебе скажу… — нерешительно начала Зоя, — про твоих товарищей я честно не знаю. И мне очень жаль, если с ними случилось что-то печальное…
— Ты следила за нами в оружейной штольне на правом берегу, — перебил он, — значит, должна быть в курсе незавидной участи отделения украинских пехотинцев, отправленных на охрану объекта?
— Я в курсе, — она поежилась, — эти люди готовы на все… Но ты сбиваешь меня с мысли, помолчи немного, хорошо? В общем, про твоих товарищей я информации не имею, но видела кое-что другое. Дело происходило поблизости от арсенальной штольни, я лежала в засаде и снимала на камеру с инфракрасным объективом, как они занимаются подготовительными работами, подтаскивают баллоны, компрессоры, сварочные аппараты… Я слышала, как они в отдельном боксе кого-то мутузили, пытали — их жертвы стонали, плевались матерками, говорили, что они ничего не знают. Потом кто-то бросил: дескать, замочить эту троицу, и дело с концом. А другой сказал, что надо подождать. Я не смогла туда подкрасться, знаешь… — щеки у Зои немного заалели, — я, конечно, старая авантюристка, но если страшно, то боюсь и стараюсь на рожон не лезть. Туда тащиться — что к волку в пасть. Это не твои товарищи, Дымов — в то время с ними все было в порядке, я слышала стрельбу между арсенальной штольней и центральным каналом… Мне, конечно, стыдно демонстрировать свою некомпетентность, но я не знаю, кого они держат в плену.
