— Перестань, Дымов… — шептала Зоя. — Здесь нет никого… Это так же глупо, как… ну, не знаю… как платный туалет в лесу… Или как бесшумный холостой патрон…
— То есть бесплатный туалет в лесу будет пользоваться успехом?.. Слушай, девчонка, не лезь вперед… — Он больно сжал ее локоть, пригвоздил к полу. А сам целеустремленно подался вперед — к осточертевшим водам центрального канала.
— Вот увидишь, больше не буду с тобой сексом заниматься… — обиженно прошептала девушка, оставаясь в тылу.
«С козырей пошла?» — подумал Глеб. Воистину детский сад. Мысленно напевая «Вот увидишь, вот увидишь, я влюблюсь тебе назло», он выполз из коридора оружейной штольни. И через мгновение она уже сопела рядом, впитывая ответственность момента. В акватории канала было тихо, ничто не предвещало грядущего эпохального события. Фонари не горели, тени по «пешеходным дорожкам» не сновали. Властвовала противоестественная тишина — не исключающая, к сожалению, наличия снайпера с прибором ночного видения. Но злые предчувствия, обуявшие Глеба, меньше всего были связаны с невидимым снайпером. Он полз вперед, Зоя — за ним. «Мы можем успеть, — мелькнула мысль. — Бандиты, скорее всего, будут использовать центральный коридор из объекта «Арсенал», выходящий к левому берегу. Если мы затаимся в параллельных коридорах…»
Он придирчиво всматривался в темноту, пытаясь разглядеть в ней хоть что-нибудь. Справа — никого. Слева — глухая непролазная темень. Входные ворота из Калабановской бухты до сих пор закрыты. В противном случае вода освещалась бы лунной дорожкой…
Он на цыпочках бросился вдоль правого берега. Зоя не отставала, сопела в затылок. Пробежав немного, он снова распластался на полу, прижал девушку. Она помалкивала. Текли секунды, пули не свистели, никто не кричал. Значит, ходу, пока обстоятельства не против! Он ускорялся, волнение просто зашкаливало. Шестьдесят шагов — неподалеку сухой док, перед ним переходной мост. Слева через воды забвения — проход в арсенальную штольню… Он первым погрузился в воду — уж лучше быть в воде, чем на переходном мосту, когда из коридоров полезут демоны! Зоя не роптала, проворно скользнула за ним. После секса требовалось хоть какое-то купание! Глеб замешкался, приходилось над головой держать автомат и подсумок с боеприпасами — кожаный футляр с петлями для крепления на ремне. Он медленно загребал левой рукой, а девичья фигурка, ловко справляясь с застывшими водами, уже обогнала его, прижалась к бетонной стене левого берега, искала выступы в ее поверхности, чтобы вскарабкаться наверх. Ей это удалось, она подтянулась, забросила ногу — спешила, чтобы помочь Глебу — забрать у него все, что сковывало его движения. А он пока еще только плыл, чертыхаясь сквозь зубы, что она лезет в пекло без его разрешения…
Проклятая акустика подземелья! Ну, что, скажите на милость, предвещало, что навстречу им валит толпа?! Было тихо, темно, и вдруг за последним изгибом коридора вспыхнули фонари, загремели шаги, раздался многоголосый гул! Они уже вывалились к каналу, вскидывали автоматы, узрев одинокую женскую фигурку на берегу, встревоженно кричали! Зою пронзила столбовая болезнь, она застыла в перекрестье лучей. А Глеб уткнулся носом в бетонную стену канала и гнусно ругнулся — хорошо, хоть мысленно!
Вот так совпадение! Ожидали всего, но чтобы так глупо подставиться! Он впился зубами в ребристый бетон, выл от отчаяния и бессилия. Автомат с подсумком скрылись под водой, они уже не актуальны, не держать же их и дальше задранными над головой!
— Не стрелять! — прозвучал повелительный окрик. Мужчины недовольно загудели. Бедная Зоя! Чем он мог ей помочь, кроме как выскочить из воды и встать рядом? Вести огонь из воды, из автомата, залитого водой? Ну, хорошо, возможно, пару выстрелов он сделает, а дальше? Он смещался влево, прижимаясь к стене, погрузился в воду до упора, чтобы только уши торчали, выискивал в бетоне наплывы и трещины, чтобы впиться в них пальцами. «Прыгай в воду, дура, прыгай», — молил он про себя, хотя и понимал в душе, что это не выход. Пусть и нырнет до самого дна, ее же всю изрешетят пулями! Шансов на выживание практически хрен! Правильно делала, что стояла…
— Рудольф Александрович, здесь баба какая-то… — выкрикнул один из бандюганов. — Ей-богу, баба, она без оружия… Впрочем, сейчас проверим, что у нее в рюкзачке…
Судя по всему, ее схватили за локти, лезли потными лапами, щупали, отпускали скабрезные замечания. А другие, которые еще не окончательно рассорились с головой при виде одинокой девушки, освещали пространство, тревожно перекрикивались. Их было тут не меньше десятка!
— Отставить, убрать от нее руки! — раздался рассерженный голос Штайнера. Похоже, он расталкивал людей. Возникла недоуменная пауза. После чего он неуверенно произнес: — Зоя?.. Черт, не могу поверить… Хм, радость моя, а можно поинтересоваться, что ты здесь делаешь? Ты же оставалась, насколько помню, в Одессе?
— Рудик, милый… — елейным голоском забормотала Зоя. — Ты только не подумай вдруг плохого обо мне, но после того, как ты ушел от меня последний раз, мне было так плохо… В общем, Рудик, я за тобой поехала, ты не расстреляешь меня за это?
Главарь бандитов потрясенно молчал, пытаясь сообразить, что это было. Потрясенно помалкивал и Глеб, обрастая гусиной кожей и упорно пытаясь продохнуть. Злые мысли роились в голове. Вот же сучонка! Подстилка бандитская! Журналистка независимого сетевого издания? Да как бы не так! Хорошо хоть имя настоящее назвала!
— Зоя, я повторяю свой вопрос… — Голос Штайнера заметно дрогнул, похоже, эта девушка была ему небезразлична. — Что ты здесь делаешь? Как ты здесь оказалась?
— Рудик, дорогой, это совсем не то, что ты подумал, — заискивающим голоском частила Зоя. — Я же девушка ловкая, пронырливая, ты сам знаешь… Села на автобус, потом купила в Севастополе велосипед, приехала к тебе, потому что соскучилась… Рудик, неужели ты по мне не скучал? Знаешь, любовь моя, мне совсем не интересно, чем ты тут занимаешься, я просто хотела видеть тебя, потому что больше не могла терпеть эту разлуку…
Она молола чудовищную чушь, выдавала на-гора стопроцентный детский лепет, и, похоже, это понимали все, за исключением Штайнера, которого она взяла в жесткий амурный оборот. Мужики недоверчиво роптали, а Штайнер помалкивал.
— Рудик, счастье мое, я не просто по запаху за тобой приехала, а я выспрашивала у твоих людей, где тебя можно найти, — добавила ради убедительности Зоя. — Они не хотели говорить, но я ведь так умею упрашивать… Да что для меня какие-то несколько сот километров…
— Черт возьми, Зоенька, ты неисправима… — Кажется, Штайнер начинал сдаваться, хотя и витали в голове черные мысли. Он просто не мог допустить, что девчонка, задурившая ему голову, оказалась здесь по какой-то другой причине. — Зоенька, а скажи, пожалуйста, ты здесь одна?
— А с кем мне еще тут быть, Рудик, солнце мое? — Она фальшиво переигрывала, даром что была смертельно напугана.
— Минуточку, минуточку, что тут у нас происходит? — внезапно раздался недовольный голос с тягучими скандинавскими интонациями, и мнущихся боевиков растолкал еще один начальник (низшего ранга) по имени Ингвалд Ларссон. — Рудольф, вы кого это тут добыли?
