Уже были перевязаны раны, полученные подводниками во время кувырканий корабля, наложены швы. Предстояло подумать и о будущем. Не сидеть же в болоте, дожидаясь помощи из ниоткуда. Подробных карт этой местности на борту субмарины, конечно же, не нашлось.
И командир принял единственно возможное правильное решение — разделить экипаж на две группы. Специалистов-техников и старпома оставить на борту «Адмирала Макарова»: пусть ремонтируют то, что возможно восстановить. Остальным же предстояло выбраться на сухое место, добраться до ближайшего населенного пункта, где могла быть хоть какая-нибудь связь с внешним миром.
Пусть себе и телефон, по нему тоже можно связаться с КП Балтфлота и дать о себе знать вице-адмиралу Столетову. На случай встречи с местными спасателями всегда можно было назваться рыбаками, уцелевшими во время крушения рыболовного судна. В теперешней неразберихе, а о ней свидетельствовали радиопередачи, никто бы не стал проводить специального расследования, поверили бы на слово.
Экипаж из десяти человек был поделен не поровну. Трое подводников оставались с Даргелем, пятеро уходили с командиром, прихватив рюкзаки жизнеобеспечения из «закромов» и оружие.
Прощание получилось совсем не торжественным. Даже невозможно было построиться на палубном настиле, заваленном тропической зеленью.
— На время моего отсутствия передаю командование кораблем старшему помощнику — капитану третьего ранга Даргелю.
— Есть, принять командование кораблем, — на лице педанта и любителя инструкций даже не появилось намека на улыбку.
Хотя принимать командование подлодкой, застрявшей в болоте на удалении от побережья, попахивало издевательством. Командование Макаров передал вместе с ключом от системы самоуничтожения корабля, правда, он не был уверен, что после болтанки та работоспособна.
Часть подводников во главе с командиром отправились в путь. Они балансировали, пробираясь по стволам поваленных деревьев, каждую секунду рискуя сорваться в болотную жижу, где их могли поджидать крокодилы. Болотная мошкара нещадно кусала открытые участки тела, а противомоскитных сеток не было. Короткие израильские автоматы «узи» Макаров приказал спрятать в рюкзаки. Все же спасшиеся «рыбаки» не должны разгуливать по острову с оружием в руках.
Небольшая группа медленно продвигалась к полоске высившихся на западе джунглей.
— А вода-то понемногу отстаивается, — заметил командир, — грязь оседает.
Ни оставшиеся на субмарине, ни отправившиеся в путь не сумели заметить, что за ними наблюдают несколько пар любопытных глаз. Те, кто следил за подводниками, умели прятаться.
Глава 20
Устройство деревни папуасов из племени быбанамбу было типичным для всей Новой Гвинеи. Она имела прямоугольную форму — в дальнем конце располагалась хижина мужчин, чтобы контролировать вход в деревню. Слева расположились несколько женских домов, а справа длинное строение — кухня, где и протекала дневная жизнь племени. Кухня с постоянно горящим в ней огнем имела для папуасов символическое значение. Ведь пока поддерживался в ней огонь — каждый член семьи чувствовал себя защищенным от голода.
Деревня была обнесена несколькими рядами ограды, служившей защитой от вторжений чужих, а также от животных и своих собственных полудиких свиней, бродящих вокруг. Отношение к свиньям у племени быбанамбу было таким же, как к собственным детям. Женщины брали в дом маленьких поросят и иногда кормили их грудью. Свиньи считались большой ценностью в здешних местах, так сказать, валютой папуасов.
Десять папуасов — представители элиты деревни — расположились вокруг большого костра. Среди них была и одна женщина — предводительница племени по прозвищу Черная Молния. Для племен Папуа — Новой Гвинеи это было необычным явлением, ведь в здешних краях вождями в основном выбирались мужчины. Но папуасы племени быбанамбу нарушили эту традицию.
Черная Молния была крупной женщиной с пухлым лицом. Из одежды на ней была только маленькая юбочка, похожая на большой гребешок-расческу, привязанный спереди. Голову украшал великолепный убор из перьев. На поясе висел костяной нож, украшенный перьями и бусами из каких-то семян.
Свое прозвище — Черная Молния — предводительница племени, как и остальные папуасы Новой Гвинеи, получила еще при рождении. В основном новорожденных называли в честь праздников или важных событий. Предводительница племени быбанамбу родилась в ненастную погоду, когда в небе над деревней сверкали молнии. Вот и решили родители дать ей прозвище — Черная Молния.
В отличие от других вождей Черная Молния хорошо знала английский язык, умела обращаться с компьютером и, когда выбиралась в ближайший поселок, поддерживала по электронной почте связь с чиновниками из правительства. В то же время она не отвергала традиций своих предков и чтила их.
Сейчас она пристально следила за приготовлением свиньи, а также за распределением съедобных корешков и картошки между членами деревни. Дети сидели вдалеке и терпеливо ждали свои куски мяса.
Полчаса назад, когда только-только зарезали свинью, Черная Молния забрала свой почетный кусок мяса, вырезанный кружком вокруг хвоста. Она до сих пор не могла доесть его и мучилась, отдавая дань традиции и пытаясь справиться с жестким мясом матерого кабана.
На склоне горы показался небольшой отряд охотников. Длинное Копье и Красный Орел шли впереди всех. Чуть отставая, за ними шагали Ир Нам Гунь и его жена с трехлетним сыном. Командира иранской субмарины Хасана Рухани несли на носилках два крепких папуаса. Длинное Копье крикнул приветствие и помахал предводительнице рукой.
Северных корейцев разместили на небольшой площадке у огня. Иранца же положили на циновку в одной из хижин. Чтобы тот пришел в себя, его тут же начали отпаивать лечебными настоями, заваренными на лечебных травах и растениях.
В знак приветствия, потрясая копьями и топорами, несколько папуасов-воинов четырежды обежали вокруг корейцев, доставленных в деревню. А затем остановились невдалеке, тяжело дыша, разглядывая их. Они внимательно оглядывали измученные лица, но не останавливались подолгу взглядом ни на чем и широко раздутыми ноздрями принюхивались.
Черная Молния взошла по невысокой лестнице, уселась на бамбуковый трон и вскинула руку. Все вокруг смолкли, ожидая, что же скажет предводительница племени.
— Сегодня в нашей деревне гости. Прошу вас относиться к ним с должным вниманием и заботой, — проговорила она на родном ток-писине.
Папуасы дружно закивали, зашушукались, показывая пальцами на Ир Нам Гуня и его семью. Черная Молния взмахом руки вновь восстановила тишину и, посмотрев на корейцев, спросила:
— Вы разговариваете по-английски? — ее слова прозвучали с сильным акцентом.
От удивления Ир Нам Гунь потерял дар речи. Он не мог поверить собственным ушам. Ведь в его представлении папуасы и аборигены были «народом» диким и темным.
— Да, — немного растерянно ответил Ир Нам Гунь.
