Немолодая женщина с испуганным лицом молча кивнула и поспешила удалиться. Кто бы стал спорить со старой ведьмой?
Мужчина уселся в кресло напротив. Как только горничная вышла, его лицо из приветливого стало озабоченным.
– Я приехал не просто осведомиться о вашем самочувствии, – начал он. – Признаюсь, ваш план сильно меня беспокоит.
– Разве не вы уверяли меня, что все обстоит именно так, как говорит посредник? Вам стали известны какие-то новые обстоятельства? – быстро, насколько позволяло ее нынешнее состояние, спросила старуха.
– Нет-нет, никаких новых подробностей проекта до меня не доходило, – джентльмен покачал головой. – Разумеется, я навел все необходимые справки, но меня все еще тревожит ваше намерение расстаться с большей частью своих владений. После стольких лет и затраченных усилий вы готовы продать эти прекрасные земли, приносящие хороший доход!
– Любой, кто взглянет на меня, поймет – мне недолго осталось, – с безупречным самообладанием заявила почтенная леди.
– Удар не убил вас, а, значит, вы можете прожить еще лет десять, – возразил ее собеседник. – Не рановато ли вы стремитесь избавиться от того, что вам так дорого?
– Если даже я не умру от сердечного приступа или повторного удара, я могу в любой момент утратить разум, превратиться в беспомощное дитя и лишиться возможности поступать по собственной воле. Мне нужно подумать о том, что и кому я оставляю в наследство, и как можно скорее.
– Чем же вам внезапно не угодили все эти леса, поля и фермы?
– Земля перестала быть для нашего сословия опорой, она уже не приносит тех денег, что может дать умело вложенный капитал. К тому же вам известно, что мой внук не одобряет мое стремление расширять свои владения, – медленно ответила леди Пламсбери. – После моей смерти он все равно обратит их в деньги или, того хуже, позволит фермерам выкупить все за гроши, так лучше уж я сделаю все сама, чем буду вертеться в гробу, представляя, как он едва ли не даром раздает луга и фермы, на покупку которых я потратила половину своей жизни!
– Тогда почему бы просто не продать их и не приобрести взамен ценные бумаги? Ваш банкир и поверенный без труда посоветовали бы, куда лучше вкладывать средства в наше время! – джентльмен явно близко к сердцу принимал заботы своей приятельницы. – Зачем покупать эти болотистые, скудные земли, которые не вызвали бы никакого интереса у инвесторов, не будь этого проекта?
– Вы сами ответили на свой вопрос, – старая леди дернула левым плечом, которое на добрых два дюйма возвышалось над правым. – Если бы не строительство железной дороги и фабрики, которое увеличит стоимость этих владений в три, а то и в четыре раза, я бы и не подумала о том, чтобы приобрести их!
– Вижу, мне вас не переубедить, – мужчина покачал головой. – А что думает о вашем плане лорд Гренвилл? Он не пытался остановить вас, как это делаю я?
– Уильяму ни к чему знать о моих делах, – отмахнулась здоровой рукой леди Пламсбери. – Сейчас он озабочен проблемами в семье своей жены.
– Но вы ведь уже знаете, что злополучная телеграмма была ошибкой, и миссис и мистер Рис-Джонс живы и невредимы. Значит, ваш внук скоро вернется домой.
– К его возвращению все необходимые бумаги будут уже оформлены. Строительство фабрики начнется в июне, а до этого времени им придется построить железную дорогу, чтобы подвозить все, что потребуется, – удовлетворение в голосе старой дамы заставило ее собеседника слабо улыбнуться.
– Право же, вы неисправимы, друг мой. Что бы ни случилось, вы всегда выходите победительницей.
Леди Пламсбери не мгновение помрачнела. Неприятные воспоминания о разговоре с леди Гренвилл отравили не только ее душевное здоровье, но и привели к удару, от последствий которого она никогда не оправится. Вот только ее верному другу ни к чему знать об этом, иначе ее внук может стать вдовцом еще до того, как возвратится из своего путешествия. После долгих раздумий старуха вынуждена была признать, что недооценила Эмили. Что бы ни произошло между обеими леди, сейчас бабушка лорда Гренвилла была уверена: Эмили – именно та, кто ему нужна. Она может быть опасной и хитрой и защитит Уильяма и Лори, если понадобится.
– Надеюсь, так будет и впредь, и это сражение я выиграю, – усмешка старой леди выглядела перекошенной и от того казалась жутковатой. – Чтобы у моей могилы вы могли сказать: «Она проиграла один-единственный поединок – со смертью». Это будет лучшей эпитафией для меня.
– Обещаю, я так и сделаю, и надеюсь, это случится еще очень и очень не скоро. А пока давайте не будем поддаваться печали.
– Полно, это может произойти сегодня или завтра, так лучше быть готовым заранее, – решительно возразила леди Пламсбери. – Если бы я получила известие, подобное тому, что принесли Уитменам, я бы не дожила и до утра! Тому, кто послал эту телеграмму, стоило бы отрубить обе руки в назидание!
– И в самом деле, чья-то ошибка принесла родителям леди Гренвилл и ей самой тяжкие страдания, – согласился джентльмен. – И я искренне рад, что мистера Рис-Джонса и его очаровательную супругу миновала эта ужасная участь!
– Надо же! – почтенная дама шутливо погрозила пальцем. – Я бы и не подумала, что вас порадуют эти новости так же, как остальных друзей Гренвиллов!
– Отчего же? – Мужчина выглядел неприятно удивленным. – Я всегда симпатизировал юной Кэролайн и ничего не имел против Рис-Джонса.
– А не вы ли настроили его сестру против Филиппа, внушили ей ненависть к брату, которая вложила ей в руки кинжал?
– Не буду отрицать мое скромное участие в превращении унылой тихони-пансионерки в жаждущую мести фурию, – согласился джентльмен. – Но это не имеет никакого отношения к Рис-Джонсу и уж тем более к младшей дочери лорда Уитмена. Я помог мисс Рис-Джонс осознать свою выгоду от избавления от опеки брата, только и всего. И сделал я это лишь ради того, чтобы обеспечить состоятельной невестой вашего протеже Ченнинга. Кстати, что он теперь поделывает?
– После того как его обвинили в ваших грехах, он не показывается в здешних краях, – старуху это обстоятельство совершенно не огорчало.
Отец Николаса Ченнинга унаследовал титул лорда Пламсбери и небольшое поместье и был этим вполне удовлетворен. В отличие от своего сына, ожидавшего заполучить и все остальные владения. Как же он был зол и разочарован, когда узнал, что они остаются в распоряжении леди Пламсбери, получившей в наследство от своих предков неподобающую леди хватку.
Проницательная старуха выделяла Ника среди других своих родственников, предпочитая держать его возле себя и задабривать мелкими подарками и намеками на будущие блага. Судебные разбирательства из-за претензий Ченнинга на наследство – последнее, чем хотела бы озаботиться леди Пламсбери. Удачно женить Николаса показалось ей достойной идеей, а поддающаяся внушению, неуравновешенная Кэтрин Рис-Джонс – идеальной кандидатурой, если бы девушка заполучила все родительское состояние. А для этого нужно было избавиться от ее брата, Филиппа…
