— Да ладно, — вдруг засмущался Разгуляев, почувствовав, что краснеет. — Ничего особенного, просто успел среагировать…
— Вы очень смелый человек, — перебила его девушка. — Настоящий мужчина — такой, как в ваших песнях. Когда вернусь домой, я в храме за вас обязательно свечку поставлю!
Василий приобнял женщину за плечи и чуть притянул к себе, коснувшись губами ее мокрого лба и поцеловав в макушку ее маленькую дочурку:
— Главное, что мы сможем вернуться…
Застеснявшись собственной сентиментальности, Разгуляев отпустил девушку и сделал шаг в сторону, решив проверить, как там ребята из его группы. Помост был залит водой, и Василий не заметил, как носком левой ноги зацепил кабель звуковой аппаратуры. Он сделал еще шаг — и всем телом плюхнулся в воду, тут же погрузившись на добрый метр. Он успел сообразить, что был слишком близко к краю сцены, и теперь упал прямо в бушующую реку. Рванувшись вверх, Василий выбрался на поверхность, набрал в легкие побольше воздуха и попытался дотянуться до проплывающей мимо сцены. Еще бы чуть-чуть — и Разгуляев обязательно выбрался бы. Ведь плавал он неплохо. Но китель и сапоги, столь уместные во время концерта, здесь, в волнах Ганга, сыграли с ним злую шутку — пальцы под водой скользнули по доскам настила, но зацепиться за что-нибудь певец просто не успел. И великая река понесла его дальше, вниз по течению.
Женщина с ребенком на руках, на глазах у которой все и случилось буквально за считаные мгновения, не успела даже закричать — она лишь инстинктивно покрепче прижала к груди свою дочурку…
Глава 3
Вертолет плавно накренился, заходя в правый поворот, и сидевший у окна человек глядел вниз, завороженный открывшейся панорамой. Уж сколько раз летал Ли Сюань над Тайбеем, а все никак не мог привыкнуть к тому, как изменился этот город за последние полвека! Широкие ровные магистрали, по которым шустро бежит нескончаемый поток самых современных автомобилей. Огромные небоскребы, как карандаши в стакане, беспорядочно — тут и там — торчащие из закованной в асфальт земли. Маленькие люди на тротуарах, и своим количеством, и бесконечной спешкой очень напоминающие муравьев… Да, наверное, маловато нынче в столице Тайваня зелени, но земля на острове слишком дорога, чтобы тратить ее на клумбы и скверы. Зато сколько огней, сколько ярких рекламных щитов, сколько жизни и движения в этом самом современном, будто обогнавшем весь остальной мир, древнем городе!
Вертолет выровнялся, взяв курс прямо на небоскреб корпорации «Байдэ Индастриалз», и Ли Сюань откинулся на спинку мягкого кожаного кресла, устало прикрыв глаза.
Он любил эту французскую машину, которую купил только в прошлом году. Его прежний геликоптер был куда более шумный, а от двигателей по всему корпусу волнами проносилась довольно ощутимая дрожь. Несколько часов непрерывного полета — и Ли неизбежно начинало мутить. А этот, венец авиационных технологий, предлагал пассажирам комфорт не хуже, чем в «Роллс-Ройсе». Впрочем, не любовь к роскоши объясняла страсть главы корпорации к вертолетам — тайбейские автомобильные пробки, несмотря на великолепные автобаны и многоуровневые развязки, были просто невыносимы. И бизнесмену, который главным своим богатством считал время, без винтокрылой машины в этом городе было не обойтись. А график встреч у Ли Сюаня был очень плотным — его компания «Байдэ Индастриалз», известный уже не только в Китае, но и по всему миру производитель техники и оборудования для энергетики, последние десять лет активно занималась строительством и сделками с недвижимостью. Миллиардные обороты требовали соответствующих усилий…
Сюань открыл глаза и посмотрел на экран телевизора. Вот уже несколько часов новостью номер один для всего мира была катастрофа в Бангладеш, на гидроэлектростанции «Сиддирганч». Плотина, построенная русскими специалистами, не выдержала напора Ганга и дала огромную трещину. Потоки воды залили берега на десятки квадратных километров. Счет жертв по всей стране шел на сотни. Но самое занимательное, что боги покарали и самих строителей — по сообщениям информационных агентств, в числе пропавших без вести было и почти три десятка русских. Ниже по течению Ганга они что-то праздновали прямо на берегу, и мощные потоки воды обрушились прямо на это место.
— Вы говорили наедине? — взглянул Ли на своего секретаря, крепкого парня лет тридцати, в короткой стрижке которого уже пробивались серебряные пряди седины. Помощник, носивший американское имя Боб и вполне китайскую фамилию Хиу, только что прилетел из Дакки — Ли пожелал сам встретить его в аэропорту.
— Да, господин. Свидетелей не было. Даже водитель вышел из машины, пока мы обсуждали наши дела.
— Деньги?
— Аванс он взял наличными.
— Когда следующая встреча?
— Послезавтра, — склонил голову Боб. — Я не хотел вас беспокоить и сам заказал билет.
— Хорошо, — кивнул шеф, — ты сделал все правильно. Послезавтра отдашь ему остальное. Пусть все знают, что Ли Сюань ведет дела честно.
— Безусловно, мой господин.
— А потом, — бизнесмен заглянул в глаза своего секретаря, — ты сделаешь так, чтобы я больше этого человека не видел никогда.
— Я понял…
Вертолет, чуть опустив нос, плавно пошел на снижение — прямо на площадку с латинской буквой Н, оборудованную на крыше небоскреба корпорации…
Глава 4
— Какие люди, и без охраны! Лавров, ты, что ли? — Андрей не успел опомниться, как оказался в медвежьих объятиях розовощекого великана, так и пышущего здоровьем. — Ну, надо же, какая встреча! А я уж думал, что здесь от тоски один сдохну.
В любую другую минуту Батяня ни на мгновение не позволил бы кому-либо подобной фамильярности, но сейчас он даже обрадовался неожиданной встрече. В темном коридорчике медсанчасти, насквозь пропахшем запахами хлорки, йода и немытых тел, да еще перед тем, что ожидало его впереди, встретить старого знакомого было просто удачей. Тем более такого!
— Саныч, здорово! — Легкий толчок кулаком в грудь, означавший одновременно и приветствие, и предостережение — мол, хорош обниматься, — мог бы, пожалуй, сбить с ног и быка, но великан даже не шелохнулся. — И ты здесь?
— Думал, один за все ВДВ отдуваться будешь? Не боись, десантура своих в беде не бросает! — Здоровяк явно не мог успокоиться, радость так и светилась в его глазах. — Как же славно, Андрюха, что и тебя к этому делу припахали. Помнишь, как в той рекламе — вместе веселее…
— Еще бы!
За годы службы Лавров, как и многие другие российские офицеры, не только заразился изрядной долей пофигизма, без чего в вечном армейском бардаке просто не выживешь, но и научился отменно управлять внешними проявлениями своих эмоций. Потому стороннему наблюдателю могло показаться странным, с какой холодностью отнесся майор к внезапному явлению старого товарища. Но в душе он здорово обрадовался этой встрече — Саныча Лавров знал как облупленного уже много лет. Вместе они попадали в разные передряги, и не было сердца добрее, а плеча надежнее, чем у этого великана.
