«Да что ты о ней знаешь, — хотелось крикнуть Эмили. — Ты знаешь, что она убила свою лучшую подругу?» Подумать только, Джесси еще и жалуется на Эмили. Ну, притвора! У нее ведь такой ангельский вид — глаза голубые, улыбка беззащитная — и все ей верят. А эти две подружки тоже хороши! Одна врушка, другая сплетница! Губы Эмили дрогнули, она резко встала, повернулась и, бросив поднос на столе, кинулась к дверям.
— Эмили, подожди! — закричала ей вслед Криста. Несколько человек с любопытством обернулись.
Но Эмили, не оглядываясь, выскочила из столовой.
Она стремительно шла к женскому туалету в конце коридора.
Кто-то окликал ее, кто-то оборачивался вслед, но она делала вид, что не слышит, не замечает. Из-за угла вылетела Нэнси с книгами в руках.
— Звонок уже был? — озабоченно спросила она.
— Нет еще. А ты…
— Ой, ты испачкана блузку, — перебила ее сестра, убегая.
— Знаю, — крикнула ей вслед Эмили, — я ее сейчас застираю.
Что-то Нэнси плохо выглядит последнее время. Все занимается и занимается. И слишком сильно переживает из-за своей личной жизни. Странно, раньше у нее никогда не было проблем с парнями. А теперь она прямо-таки убивается из-за этого.
Эмили потянула на себя дверь туалета и нос к носу столкнулась с Джесси.
Господи, куда ни пойдешь, обязательно наткнешься на кого-нибудь из домашних!
— Это невыносимо, — сказала Джесси, загораживая вход.
— Ты о чем? — холодно осведомилась Эмили.
— О твоем наказании молчанием.
— Джесси, нам что, больше негде поговорить? Я могу спокойно сходить в туалет? — она выразительно посмотрела на часы. — Пусти же меня, через две минуты будет звонок.
— Почему ты так поступаешь со мной? — Джесси говорила зло и сквозь зубы, но в глазах ее стояли слезы. Замечательная актриса! Но я же вижу тебя насквозь!
— Я тебе ничего не сделала, пропусти меня, — сухо сказала Эмили.
— Нет, ты ответь, — голос Джесси дрожал. — Зачем ты это делаешь?
— Это не я, а ты! Нечего валить с больной головы на здоровую! Ты думаешь, я не знаю, что это ты стоишь за всем, что происходит?
— Я? Ты с ума сошла! — громко закричала Джесси.
— Только не надо обзываться. Ведь это не я, а ты ходишь два раза в неделю к психоаналитику.
Слова вырвались помимо ее воли, и Эмили тут же пожалела о сказанном. Хотя, с другой стороны, почему она должна подбирать выражения?
Глаза у Джесси стали огромными, из них брызнули слезы. Она хотела что-то сказать, но передумала и опрометью выбежала в коридор.
Эмили с облегчением вздохнула и вошла в туалет. В помещении никого не было. Вдоль стены, выложенной черно-белой плиткой, стоял ряд умывальников. Здесь царил обычный беспорядок — всюду валялись смятые бумажные полотенца и салфетки, кто-то забыл завернуть кран, и из него лилась тонкая струйка, одна раковина уже засорилась.
Девочка вдруг поняла, что вся дрожит. Сначала Криста, потом Джесси. Сговорились они, что ли? Что они пытаются доказать? Эмили потерла пятно, но оно только сильнее расползлось. Как, спрашивается, идти в таком виде на урок?
Скорее бы этот ужасный день закончился! Она вошла в среднюю кабинку и заперла дверь. Слышно было, как в туалет кто-то зашел. Раздался кашель, потом закрыли воду. Ноги зашаркали по полу, дверь открылась и закрылась. Снова никого.
Через несколько секунд Эмили почувствовала запах дыма. Она торопливо вышла из кабинки. Комната наполнялась белым дымом. Откуда он взялся? Мусорная корзина — из нее показались языки пламени. Внезапно стало трудно дышать. Кашляя, со слезящимися глазами, она бросилась к огнетушителю, но он висел слишком высоко, не достать. И тут загорелись салфетки на полу, пламя лизнуло деревянный подоконник.
«Надо выбираться отсюда, — испуганно подумала Эмили. — Надо поднять тревогу!»
Огонь быстро распространялся. Эмили бросилась к выходу.
В чем дело? Дверь не открывалась, как будто ее держали снаружи. Не может быть! Кто будет стоять с той стороны и держать дверь?!
«Не сходи с ума, — приказала она себе. — Кто-то заходил в туалет и поджег мусорную корзину. Но кто? Джесси?»
Она опять толкнула дверь. Бесполезно. Низко опустив голову, стараясь не дышать, она подбежала к маленькому, замазанному краской окошку в другом конце помещения. Эмили схватилась за ручку и начала яростно трясти раму. Та не поддавалась.
— Ну, давай же, давай! — Она изо всех сил дергала ручку. Но раму недавно покрасили, и засохшая краска заперла окно наглухо.
— Спасите! Кто-нибудь, помогите!
Дым становился черным, расползался по комнате. Эмили разбежалась и со всей силой ударила плечом в дверь. Хоть бы что.
«Я здесь сгорю», — поняла Эмили.
Глава 13. Доказательство
В горле першило, глаза жгло, она с трудом дышала. Девочка подбежала к раковинам, открыла все краны. Тут ей пришло в голову наполнить водой мусорную корзину и таким образом попробовать потушить огонь. Но где корзина? Черный дым окутал все плотной завесой, ничего не видно. В голове стучало, горло сдавило. Сдерживая рыдания, Эмили замолотила по двери кулаками.
— Спасите! Спасите меня, пожалуйста! Тишина. Звонок уже прозвенел — коридоры опустели, все находились в классах.
— Спасите! Помогите!
Она задыхалась, чувствовала, что слабеет. Тело налилось свинцовой тяжестью. Пламя подбиралось все ближе, обдавая жаром. Вдруг ей показалось, что кто-то пытается открыть дверь с той стороны.
Померещилось. Она сказала это вслух или просто подумала? В голове все мешалось, тело вдруг стало совершенно невесомым. Дверь беззвучно открылась. Девочка хотела выбежать, но не могла, потому что уже плыла в темном-темном воздухе.
— Есть тут кто-нибудь? О боже, Эмили!
— Я хочу на воздух…
Чьи-то сильные руки подхватили ее, и она проплыла через черную завесу дыма.
— Эмили, как ты себя чувствуешь?
Кашляя и задыхаясь, с трудом ступая на дрожащих ногах, она выбралась в удивительно прохладный холл. Хотелось вздохнуть поглубже, но слишком сильно колотилось сердце в груди.
— Постой тут, — взволнованно сказала ей учительница, миссис Хофлер. — Я должна предупредить остальных.
Эмили прислонилась к колонне, прижала лицо к прохладной поверхности.
«Спасена, все будет хорошо», — вертелось у нее в голове. Она видела, как миссис Хофлер открывает стеклянную дверцу в стене и нажимает на рычаг. Раздался громкий звонок. Все будет хорошо!
— Миссис Хофлер!
Та обернулась. Высокая и очень худая, ребята прозвали ее аистом.
