— Для меня, Валера, все, что связано с твоим арестом, начиная с момента, как ты покинул отчий дом, и кончая побегом, все важно! Причем в мельчайших подробностях. Особенно описание тех лиц, которые сидели с тобой в КПЗ и СИЗО, а также ментов или работников прокуратуры, что вели дело. Будем каждый день по полочкам раскладывать. Потому что это можно при желании легко проверить. А мне гореть на мелочах не в кайф! Понятно?
— Понятно! Только одна просьба, майор, давай не сегодня. Мне сейчас не до воспоминаний последнего месяца.
Сургин согласился:
— Хорошо. Начнем работать завтра.
— А не боишься, что я попытаюсь скрыться?
— Нет. Во-первых, я не Володько и его дружки, во-вторых, отсюда бежать невозможно. Но самое главное, даже если и допустить невозможное, а именно, что тебе удастся побег, то куда ты побежишь и далеко ли уйдешь? Так что не надо, Валера, задавать провокационных вопросов.
Корчагин выпил еще сто граммов, так ничем и не закусив, встал из-за стола, спросил:
— Где мне устроиться?
Андрей ответил:
— В спальне! Там тебе будет удобно!
— Ясно! Тогда до завтра, майор!
Сургин, наведя на кухне порядок, обосновался в гостиной. Чтобы убить время, достал из книжного отсека мебельной стенки первую попавшуюся книгу, прилег на диван.
* * *
На следующий день он получил всю необходимую ему информацию по содержанию Корчагина в КПЗ отделения милиции и в следственном изоляторе. Валерий так же подробно рассказал о своей жизни на гражданке и о семье. Этого было достаточно, чтобы начать игру с бандитами.
О чем Сургин двадцать девятого сентября и доложил Потапову. Генерал доклад принял и приказал находиться в режиме ожидания боевого выхода.
В четверг, 30 сентября, генерал вышел на связь.
— Время «Ч» операции «Двойник» назначаю на 2 часа 30 минут. В «Ч» плюс пять минут тебе следует убыть в Нальчик, где на привокзальной площади должна состояться встреча с боевиками Джалала.
Андрей поинтересовался:
— Каким образом убыть в Нальчик?
— На такси доберешься до набережной. Своим ходом перейдешь через второй грузовой мост, на левобережье Дона, обойдешь пост ГАИ, далее на площадке увидишь на стоянке «КамАЗ» с фурой. На нем и доберешься. В 10 утра ты должен находиться на площади, ближе к зеленой зоне. В руках кейс и свернутая рулоном газета. Бандиты сами определят тебя, так как им сообщили, что на встречу отправится брат капитана, Валерий Корчагин, беглый подследственный ростовского СИЗО. Далее по обстановке и оговоренному ранее варианту действий! Вопросы?
— Давно выходил на связь Перс?
— Только что. Если точнее, двадцать минут назад.
— Его не удивило, что на встречу придет беглый брат капитана?
— Удивило! Но больше из родни некому. И об этом боевики проинформированы.
— Что ж, других вопросов нет.
— Вас по пути должны перехватить люди Аджара. По последним данным Шавы, Салахаев уже отправил группу захвата в неизвестный, к сожалению, район, отдав приказ бойцов Джалала уничтожить, тебя же с деньгами доставить на свою базу около Бенхи в Ассаутском ущелье! Так что держи ухо востро и не поймай случайную пулю, все же вас будут отрабатывать не спецы «Гарпуна», а наемники весьма сомнительного уровня подготовки!
Сургин заверил начальника:
— Уж постараюсь как-нибудь избежать этой напасти!
— Постарайся, Андрюша, постарайся! У меня все! В «КамАЗе» оставишь свой мобильник. Ну а в дальнейшем контакт по необходимости и через аппарат, что передаст тебе Шава.
— Кстати, генерал, как я его узнаю?
Потапов объяснил:
— Он выйдет на тебя сам на базе Аджара при первой возможности.
— Понял!
— Удачной охоты, майор!
— До встречи, Николай Викторович!
Связь отключилась. И тут же на кухню вошел Корчагин-старший.
— Извини, я слышал обрывки твоего разговора с начальством. В ночь уходишь?
— Вечером, Валера. Ночью я должен уже быть на марше.
— Ясно. Тебя кто-нибудь сменит?
— Конечно.
Валерий вдруг схватил руку Сургина:
— Слушай, майор! Возьми меня с собой, а? Пригожусь! А не буду нужен, сам на «чехов» пойду!
Андрей отстранил от себя Корчагина:
— Ты что, выпил, что ли?
— Да какой выпил?! Пойми, не хочу я в тюрьму. Уж лучше под пулю, но в бою. Поверь, я еще многое могу. Мне лишь бы ствол с парой магазинов и гранатой! Хрен с ним, сдохну, но и духов положу. Все польза. Все лучше, чем жить на зоне из-за какого-то ублюдка и суки шлюхи.
Сургин встряхнул Корчагина:
— А ну прекрати базар, спец! Каждый будет делать свое дело. Я в Чечне, ты здесь.
— Но какое здесь дело?
— Сидеть и ждать!
— Чего ждать? Обратной отправки в зону?
Андрей посмотрел в лицо отставного спецназовца:
— Запомни, Валера! В СИЗО ты больше не вернешься! И никакого суда не будет! Спецслужба прикроет тебя. Это я могу гарантировать! Мой начальник уже завтра будет в курсе того, что произошло возле ресторана 2 сентября. Наши ребята быстро пробьют ситуацию. И заставят прокуратуру снять обвинения. Это они умеют делать. Невиновным ты на зону не пойдешь! И хватит об этом! Возьми себя в руки! Все будет нормально. Думай лучше, как в дальнейшем жизнь свою изменить! Чтобы жить, а не существовать в мире пьяных иллюзий! Не для того тебя вытаскивали из изолятора, чтобы, напичканного информацией, возвращать обратно. Но это между нами!
* * *
В 9-30 Андрей Сургин уже находился на площади у железнодорожного вокзала города Нальчика. С кейсом в руках и свернутой газетой он сидел на скамейке в тени деревьев небольшого сквера, слева от здания. В это время на площади милиции не было, по крайней мере, Андрей никого из блюстителей правопорядка не замечал. В 10–00 он вышел к центральной клумбе. И тут же рядом остановилась белая «Волга» «ГАЗ-24» с ингушскими номерами. Из нее показался прилично одетый кавказец. Подошел к майору, спросив:
— Корчагин?
— Корчагин. А ты Перс?
— Нет, я не Перс, я его друг. Зови меня Доку. Деньги с собой?
— С собой.
Сургин указал на «дипломат».
Кавказец поинтересовался:
— Всю сумму привез?
— Всю.
— Садись назад.
Андрей подчинился.
В салоне оказалось трое человек, считая того, кто выходил на улицу, и водителя. Доку — старший группы, прибывшей от Джалала, обернулся с переднего сиденья:
