— Я хотел бы наконец выяснить, откуда вы знаете наш язык?
— А что находится в этом чемодане, вам не хотелось бы выяснить? — Голос немецкого менеджера, ранее всегда вежливый и вкрадчивый, в этот раз зазвучал почти нагло.
— Да как вы смеете разговаривать в таком тоне с президентом государства и будущим принцем! — возмутился шейх. — Если я хорошо отношусь к вам, это совсем не значит, что вам позволено более, чем другим!
Визитер ухмыльнулся.
— Если я чем-то причинил вам неудобство, то нижайше прошу простить вашего недостойного слугу. Думаю, его высочество простит мне мою фамильярность в такой знаменательный день. — Немец открыл замки чемодана, готовясь эффектным жестом распахнуть его крышку.
Шейх, развалившийся на роскошном резном ложе из красного дерева, покрытом расшитым золотом покрывалом, неожиданно засмеялся.
— А я думаю, что было бы смешно, если бы там оказалось оружие или бомба, — позволил он себе пофантазировать. — Я прекрасно знаю, что там лежит, хотя мы с вами так и не договаривались.
По всему было видно, что чемодан произвел на шейха весьма благоприятное впечатление.
— Мы с моим начальником решили, что наличные, которые я собственноручно доставлю сюда, станут достойным завершением нашей взаимовыгодной сделки. Взяли на себя смелость поступить таким вот образом. Ведь в пустыне банкоматов нет?
— А как же наш проверенный способ с Канарскими островами и катером? — наклонил голову шейх. — Ведь это очень хороший вариант.
— А я именно так их и привез. Разве ваши люди не следили за мной? — спросил Курт.
— Конечно, следили! Мы контролировали каждый ваш шаг с того момента, когда вы сошли с самолета! Разве можно пускать такие вещи на волю случая? Это не в моих правилах.
— И еще один подарок. Лично от моего шефа. — Курт подал шейху небольшую коробку с тисненым рисунком. — Он просил вручить вам это с надеждой, что ваше высочество будет доволен.
— Сигары? Неужели? — воскликнул шейх. — Те самые? Я видел по телевизору, как ваш шеф дымил ими в лицо моему брату на ипподроме. Мой бедный брат! Он такой старый и больной, что уже давно не курит, — шейх раскрыл коробку и вытащил оттуда длинную толстую сигару. — Покурите со мной, Курт!
— Но я… Как же я могу, ваше высочество? — улыбнулся немец. — Что вы, разве можно…
— Можно, можно, — милостиво кивнул шейх. — Покурите. Если бы вы знали, как мне надоели эти мои подобострастные соотечественники! Если бы я предложил Хамиду покурить со мной здесь, он подумал бы, что я сошел с ума. Традиции, знаете ли.
— Благодарю за оказанную мне честь, — наклонил голову немец. — Кстати, Хамид Бенкур очень достойный человек, уважаемый шейх. Я искренне поздравляю вас с таким выдающимся помощником.
— Да, он многое для меня сделал, — согласился высокопоставленный собеседник. — А разве может быть иначе? Мне, знаете ли, не нужны никчемные или подозрительные помощники. Ваш шеф тоже может гордиться вами. Вы вполне оправдываете его ожидания.
Курт, достав из кармана швейцарский складной ножичек со множеством лезвий, используя ножнички, аккуратно и ловко обрезал поданную шейхом сигару. Затем сделал то же самое со второй. Вытащил из другого кармана позолоченную зажигалку «Зиппо». Щелкнув крышечкой, он дал прикурить хозяину крепости, а затем прикурил и сам. Спальню заполнил ароматный дым.
— Прекрасно, прекрасно, — попыхивая сигарой, оценил подарок шейх. — А теперь давайте посмотрим «Плейбой». Надо же, в конце концов, иногда совмещать работу с отдыхом. Вы любите смотреть «Плейбой», Курт? — Шейх включил громадный, занимающий большую часть стены плазменный экран телевизора. На нем тут же появилось изображение раздевающихся красоток.
— Если говорить честно, у меня совершенно не бывает на это времени, — улыбнулся немец. — Работа, работа…
— Да, ты молод… — почесал подбородок шейх. — Тебе нужно зарабатывать деньги. Ладно, не буду тебя больше задерживать…
Курт Цахар понял, что ему нужно немедленно уходить.
— В таком случае, всего хорошего, ваше высочество.
Но уже на пороге он снова услышал голос шейха:
— Ты неплохой парень, Курт. Но очень быстро надоедаешь, как и все европейцы. Такая уж у вас особенность, и ничего с этим не поделаешь. Вот взять, к примеру, этих гонщиков. Они так надоели мне в моей крепости, что я приказал убрать их отсюда подальше. Кстати, что мы с ними будем делать теперь?
— Я лично думаю, что эти русские — весьма догадливый народ, — Курт посмотрел на шейха своим «змеиным» взглядом. — Если они здесь хоть что-нибудь увидели, то смогут догадаться и обо всем остальном. Нам они совершенно не нужны. А вам, по-моему, тем более? — с нажимом произнес он.
— Да… Я так и думал. Вы, европейцы, страшные люди! — Шейх вытер лицо платком. — А еще любите рассказывать жуткие небылицы про кровожадных арабов, пытки, отрезанные головы… Сами же являетесь просто чудовищами. Вся разница между нами лишь только в масках. Если мы, арабы, люди более открытые, откровенно говорим и, соответственно, также поступаем, то вы прячетесь за вашими якобы идеальными законами, красивыми словами и тому подобной чепухой. Что, разве не так? Ладно. Прощай, Курт! И никогда больше не встречайся со мной, слышишь?
Глава 26
Солнце над зимней пустыней склонилось к линии горизонта. День, наполненный кровавыми событиями на археологической стоянке, заканчивался. Майор Лавров шагал по разоренному лагерю в поисках убежавшего от него квадроцикла. Нельзя сказать, чтобы зрелище, открывавшееся повсюду, благоприятствовало его душевному спокойствию. На дорожках лагеря, чистых и аккуратных еще несколько часов назад, лежало множество трупов убитых землекопов и боевиков. В живых здесь теперь осталось только двое — обезвреженный и крепко связанный майором главарь бандитов и сам майор. Если, конечно, не считать десятка верблюдов, оставшихся без своих наездников. Лишившиеся седоков, они доверчиво подпускали к себе Батяню. Однако позаботиться о верблюдах майор был не в состоянии. Единственное, чем он мог им теперь помочь, — это отвязать привязанных и распутать сцепленных поводьями со своими убитыми хозяевами верблюдов. «Умные животные сами найдут в пустыне путь к ближайшему оазису», — подумал Андрей.
— Все, вам здесь больше делать нечего! — потрепал он по шее последнее из освобожденных животных. — Двигайте-ка в более спокойные места. Так, это все, конечно, хорошо, но вот куда делся мой стальной верблюд?
Удравший от него мотоцикл майор обнаружил не сразу. Четырехколесная машина лежала в ста пятидесяти метрах от лагеря, возле той самой наклонившейся скалы, у которой они с капитаном Катаевым так весело проводили сегодня время с археологами. Причиной остановки стало неожиданное препятствие — по-видимому, разогнавшийся квадроцикл на полном ходу врезался в скалу. Если бы этого не случилось, искать его пришлось бы далеко в пустыне. Но майору Лаврову от этого было не легче — ударившись о скалу, квадроцикл вышел из строя. Осмотрев его погнутый руль и перекошенные колеса, Батяня понял, что теперь помочь его четырехколесному другу может только серьезный ремонт в специализированной мастерской.
