Книга Минус один? Плюс Один! Приемный ребенок в семье, страница 25. Автор книги Людмила Петрановская

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Минус один? Плюс Один! Приемный ребенок в семье»

Cтраница 25

Есть еще кое-что, о чем хотелось бы предупредить. У нас, у взрослых, тоже было детство. И тоже были травмы. В большинстве своем не такие серьезные, как у детей из детского дома, и мы давно их пережили и переработали. Но бывает, что в прошлом приемного родителя тоже было насилие, горе или запредельное одиночество. И оно вроде уже позабыто и никак жить не мешает, но как только в дом попадает ребенок с аналогичной травмой, происходит резонанс – вся прошлая боль вдруг всплывает и накрывает со страшной силой. И ребенок получает рядом с собой не сильного, умного, способного помочь родителя, а такого же, как он сам, несчастного ребенка. Не лучший вариант, как вы понимаете. Поэтому – это важно – если у вас был очень травматичный непроработанный опыт, постарайтесь проработать его заранее (обратившись к психологу) либо по возможности не берите ребенка с аналогичной травмой. Хотя это не всегда известно заранее, например факты сексуального использования нередко всплывают в памяти ребенка только на второй год жизни в новой семье. Так что серьезные травмы лучше все-таки проработать или по крайней мере точно знать, куда вы обратитесь, как только накроет.

Читайте литературу, пользуйтесь интернет-ресурсами, специальными изданиями для приемных родителей. Задействуйте при чтении не только голову, но и чувства, обсуждайте прочитанное с другими членами семьи, мысленно представляйте, что бы вы стали делать в той или иной ситуации, пытаясь при этом понять и чувства ребенка тоже. Все это обеспечит вас приличной охапкой «соломы» – и в путь.

Как строить отношения с опекой?

Страшилки про «теток из опек» в изобилии рассказываются в кругах будущих и действующих приемных родителей. Запугивают, отговаривают брать детей, тянут с бумагами, обманывают, уверяя, что ребенка «уже забирают» или что «мама восстанавливается в правах». Почему так? Неужели все эти люди – как на подбор детоненавистники и злодеи?

Все, как всегда, и проще, и сложнее. Проблема в том, что семейное устройство в России пока не стало системой. У нас система ответственности органов опеки устроена так, что если с ребенком что-то случится в приемной семье – им не сносить головы. А если в детском доме – они за это не отвечают. Если ребенка взяли и потом вернули – они виноваты, это плохой показатель. Если ребенка вообще никто не брал и он остался в детском доме – это вообще не показатель, ну не захотел никто. То есть возвраты – это плохо, а неустройства – нет.

Кроме того, органы опеки тесно взаимодействуют с детскими домами, домами ребенка и интернатами и портить с ними отношения им не с руки. А учреждения в последнее время очень держатся за «контингент», то есть за детей, ведь если всех разберут, им останется только закрыться. Мало в каких регионах учреждения имеют перспективу на этот случай – возможность перепрофилироваться в службу сопровождения приемных семей или в дневной приют для детей из кризисных семей. В большинстве случаев никакой стратегии развития нет: где мало детей осталось, тех и закроют. Отрапортуют, что сократили число детских домов.

Еще одна причина – отсутствие профессиональных служб по подготовке, отбору и сопровождению принимающих семей. Ведь что получается: сотрудник опеки, у которого, кстати, множество других дел и обязанностей, вынужден принимать решение о судьбе ребенка – напомню, решение, за которое он отвечает головой – на основании малоинформативных, хоть и многочисленных бумаг и справок. Попробуйте поставить себя на место сотрудника опеки. Вот этим людям в их полную безраздельную власть будет отдано маленькое, беззащитное существо. Как быть уверенным, что они не станут его бить, обижать, что не отдадут обратно? Что не убьют, наконец, как это уже случалось и об этом говорил весь мир? Как принять такое решение на основании справки с места работы, выписки из домовой книги и медицинских анализов? Даже справки из психоневрологического диспансера и из полиции слабо утешают – разве жестокими могут быть только сумасшедшие или те, кто уже совершал преступления?

На что смотреть – на внешность? Но кто сказал, что симпатичные будут воспитывать лучше? Слушать, что они говорят, как объясняют свое желание? Да всякий может сказать то, что от него хотят услышать! Что делать, если интуиция кричит «нет», а все бумаги в порядке? И кто сказал, что моя интуиция верна? А если люди, как кажется, замечательные, но бумаги «не те»? А специалиста органа опеки никто никогда не обучал ни семейной психологии, ни другим наукам, которые помогли бы в оценке семьи. Это чиновник, его дело – знание законов и документооборота. Да и времени вникать глубоко, заглянуть за фасад, предъявляемый семьей, у него нет. И места тоже нет – обычно дело происходит в тесном кабинете, заставленном стеллажами с папками, на уголке стола между факсом и ксероксом, под непрерывные телефонные звонки, в присутствии других людей. Как тут говорить о личном, о важном?

Тут поневоле испытаешь панику, и именно паникой, а не вредностью зачастую объясняются дикие и незаконные требования опек вроде: «Предоставьте справку от врача о неспособности иметь детей, а то знаю я вас: родите потом своего, а этого вернете». Самое грустное, что все эти опасения – абсолютно обоснованные. Действительно, никакие справки не дают гарантии, что ребенок будет в безопасности. Какой-нибудь педофил может такие справки и рекомендации предоставить – хоть в рамку на стену вешай. Но в нынешней системе нет другого выхода, кроме как оценивать семью по справкам – а там уж как повезет. Понятно, что потенциальных родителей легче запугать и отговорить сразу, чтобы больше у них и желания не возникало сюда приходить и заговаривать о приемных детях.

Конечно, есть среди сотрудников органов опеки прекрасные люди, которые все равно берут на себя ответственность и помогают будущим приемным родителям. О них потом семьи помнят всю жизнь с благодарностью и теплотой, посылают фотографии детей, пишут письма. Но это их человеческий выбор. Система ответственности у них такая же, как и у тех, кто никого устраивать не хочет. То есть все риски они берут на себя и работают обычно сверх должного, а порой и сверх возможного, чтобы еще одного ребеночка вытащить из системы сиротских учреждений и передать в любящие руки. Как сказала одна знакомая сотрудница опеки: «У нас каждый день выбор: или ты герой, или сволочь». И это очень несправедливо, работать в таких условиях тяжело морально и психологически, в результате по-настоящему хорошие, неравнодушные люди через несколько лет «героизма» оставляют эту работу просто потому, что больше нет сил и здоровья. Прибавьте к этому горы, просто Гималаи бумажной работы и всяческих отчетов и нередко довольно хамскую манеру общения вышестоящих чиновников – и вы примерно представите себе, как живут пресловутые «тетки из опек».

Выход здесь один: создание профессиональных служб по семейному устройству, в которых бы работали не чиновники, а специалисты помогающих профессий: психологи, социальные работники. У которых было бы все необходимое: место, время, профессиональные навыки для неформального общения с кандидатом, для неспешной, качественной помощи в принятии будущим приемным родителем решения, в проработке каких-то проблем, в оценке своих рисков и своих ресурсов. Где-то такие службы постепенно появляются, но пока их явно мало, и их взаимоотношения с опеками не всегда ясны. Ведь возможна и другая крайность: можно бесконечно «прорабатывать проблемы» и готовить кандидатов, находя все новые и новые поводы для их анализа, а дети тем временем будут сидеть в детском доме. Важно, чтобы помогающие специалисты тоже были заинтересованы в результате – устройстве детей, а не в процессе как таковом. Однако все это вопрос будущей большой работы по выстраиванию системы семейного устройства, а сейчас мы имеем то, что имеем, и вам важно успешно действовать в существующей ситуации.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация