– Чего-то пенек наш крутить вздумал, – задумчиво произнес орк.
– Ламтак просто так войну не начинает, – усмехнулся Рони.
– Это да, – согласился орк.
Между тем, гном враскачку прошелся по просторному двору, покрытому плотной, коротко кошенной травкой. Свой дом хозяин содержал в полном порядке и прицепиться было не к чему, но Ламтак остановился напротив забора, который отгораживал двор от большого огорода и указав на висевшие на кольях множество башмаков, спросил:
– А скажи, хозяин, чего у тебя башмаки на заборе висят – ворон отгоняешь или для компота на зиму сушишь?
– Сушу от сырости, они всю зиму в пристройке провалялись.
– А чего потом с ними?
– А потом на петли для дверей в курятник или на латки порежу – хомуты старые штопать.
Гном подошел ближе, снял один из башмаков и помяв в руках, спросил:
– А чего чинить не отдашь?
– Не берут уже. Говорят – истерлися до полного предела.
– Понятно, – усмехнулся Ламтак. – И еще сказали, что не чинить надо, а новые покупать, угадал?
– Угадал.
– Это они тебя обманывали, чтобы выгоду большую получить.
– Да я это прокумекал, только что тут сделаешь, пришлось заказывать новые.
– Итого у тебя их тут пять пар, правильно?
– Правильно, считать ты умеешь.
– Я много чего умею. У тебя железный сапожок найдется и молоточек четвертной?
– Да, есть такие.
– А брус дубовый гвоздиков нарезать?
– Тоже имеется.
– Хорошо сушеный?
– Ну, дык, на печи сушу.
– И еще – сало топленное, угли черные из печки и воск.
– Все имеется, а к чему ты спрашиваешь?
– А к тому, что я тебе все эти башмаки сегодня очень даже выгодно починю и даже зачерню, как новенькие, а ты с нас за постой ничего не возьмешь и кормить будешь без жадности.
– А если попортишь без толку?
– Тогда – два серебра, как ты и просишь.
– А давай! – воскликнул хозяин и подставил руку по которой гному тотчас ударил.
– И ножик найди острый, а еще лучше сапожницкий!
– Сапожницкий имеется! Сейчас все принесу!
Хозяин укоротил собаке цепь и побежал открывать ворота, а Ламтак, вставая на носочки, принялся снимать обувь с высоких для него колышков и каждый башмак внимательно осматривал, мял и складывал в кучку.
Видно было, что он предвкушал удовольствие от предстоящего занятия делом, в котором знал толк.
40
Гости вошли на широкий двор, хозяин кликнул работника – босого лохматого мужика и тот прибежал, чтобы принять мулов.
Махнув рукой выглянувшей из дома бабе, хозяин приказал начинать стряпать, а сам проводил постояльцев в просторный амбар, где имелось много места для постоя. А также табуреты, стол и несколько топчанов с соломенными матрасами.
Пока постояльцы обустраивались, хозяин натаскал гному все необходимые припасы и тот занялся делом – найдя подходящее место в небольшой мастерской хозяина, не забыв сделать тому комплимент по части порядка и большого выбора инструментов.
– Ну хоть одно доброе слово услышал, а то от нашенских-то, от местных одна погань! В глаза достойным человеком величают, а дня не проходит, чтобы дохлятину в огород не закинули или ворота не обоссали. А все почему?
– Почему? – спросил гном пристраивая на сапожок башмак.
– Завидуют!
– Так ты бы их ухватом, что ли. Подкарауль, да ухватом, – посоветовал гном, подбирая бороду чтобы не мешалась.
– Дык, а что толку? Этим быкам ухват, что комариный укус.
– Так это быки под ворота наливают?
– А то кто же? Людей собака отгоняют, а быкам ничего.
– Стало быть и быки тебе тоже завидуют? – пряча усмешку, спросил гном и принялся вбивать нарезанные из чурбачка гвозди в новую подметку.
– Да я уж и не знаю чего думать. Может колдовство какое.
– Только это и остается, – согласился гном. – Бери медную чашку, да отдай хозяйке, пусть сало топленное с углями прокипятит, но недолго, чтобы окалина села. А потом неси сюда.
– Ага, сей минут сделаем! – с готовностью ответил хозяин. Он уже видел – гном знает, что делает. В каждом его движении сквозил опыт искусного мастера.
Тем времен, пока на печи готовился обед, хозяин притащил из подвала соленья, свиной рулет и копченый окорок. А еще хлеб, сыр и сладкого варенья.
– Скоро горячее будет, а пока отведайте этого, гости дорогие, – произнес хозяин доброжелательно и расставив на столе продукты, убежал наблюдать за гномом, чтобы поднести вовремя, если что понадобится.
– Чем он его так приворожил? – спросил Рони, отрезая ломоть нежной розоватой ветчины.
– Башмаки ему никудышные вычинивает, – пояснил Мартин, принимаясь за еду. – Так что хозяин на таком договоре еще и прибыль поимеет.
– Я за такие припасы нашему тимонглеку все прощаю, – признался орк отдавая должное свиному рулету.
Рони засмеялся.
– Ты зачем его так называешь?
– А чего? Ему даже нравится. Он так понял, что этот тимонглек его родственник.
А Ламтак, тем временем, продолжал творить чудеса со старой обувью. Он поправил каблуки, подбил подметки, лихо обрезал краешки, намазал все пары черным дегтем, который навел из горячего сала с углем и воском. А потом еще обстукал молоточком носы, так что у старой обуви получилась еще и форма.
– Ай, чего творит! Ай, мастер! – не мог нарадоваться хозяин.
К тому времени, когда гном принялся полировать обувь суконкой, в мастерской собрались его попутчики и даже работник, а баба хозяина, припав к окошку, тоже дивилась успехам мастера.
Когда работа была сдана, Ламтак помыл руки с душистым мылом, который подал лично хозяин, а потом им поднесли лучшей наливки из лесных ягод, которую хозяин для себя настаивал пять лет.
41
В деревне стали гаснуть огни – местные рано ложились спать, чтобы еще до восхода взяться за свои сельские дела, которых было не переделать.
В лесу темнело быстрее. Птицы занимали места для ночлега на ветках и в гнездах. Только ежи, змеи да совы, наполнялись бодростью, чтобы начать свой ночной промысел.
В заболоченном озере заквакали лягушки, но тут же умолкли, когда в заводи ударил хвостом сом.
Подождав, они снова начали свой концерт, однако вскоре опять смолкли и тогда стал заметен повторяющийся звук. Шевельнулась торчавшая из пригорка коряга, потом, вдруг, поднялась, словно ее вытолкнули изнутри и под ней показался черный зев пещеры.
