Граф поднялся, давая понять, что приватный разговор закончен. И капитан поднялся тоже.
– Жалование за прошлый и этот месяц можете получить прямо сейчас, один из дармоедов, дремлющих вон там – казначей, при нем большая казна. Правда золота нет – только серебро. Выписывать требование в казну?
– Нет, ваше сиятельство, деньги пока есть, а в казне жалование сохраннее.
– Ну, как скажете, – сказал граф. – Тогда прямиком – в ту комнату, возьмите лейтенанта Рубенса и его полусотню. Это будет ваше личное войско и вперед, к победам. Жду результатов, дорогой капитан.
Сказав это, граф направился к печи, где в одиночестве раскуривал трубку полковник Френе, а капитан пошел в смежную комнату, чтобы познакомиться с кирасиром. Заметив его движение – сержант-казначей подскочил на месте.
– Господин капитан, жалование получать будете?
– Спи-спи, приятель, – отмахнулся капитан и сержант снова повалился на старую скамейку, сразу погрузившись в сон.
Капитан прекрасно знал, что скрывалось за этой обыденной операцией по получению жалования в странствующей ставке.
Сержант-казначей носил кирасирскую защиту и двое его помощников – капрал и рядовой, также были закрыты в крепкую ингландскую сталь, обшитую сукном цвета мундира. Но и это не спасало их от стрел и болтов грабителей, которые, не боясь охраны из полудюжины кавалеристов, все же нападали на кареты казначейства, чтобы заполучить набитое в мешочки золото и серебро.
Вот почему казначеи носили тяжелые мечи, больше подходящие для панцирной пехоты. Они отлично владели ими и могли противостоять впятеро большей банде, и часто израненными добирались до городских гарнизонов.
Именно тайной канцелярии приходилось расследовать случаи ограбления и капитан ван Гульц неоднократно выезжал на места трагедий, где кровью была залита вся дорога, десятками валялись трупы грабителей и исколотые тела казначеев, которые до последнего боролись за королевские золото и собственную жизнь.
Ван Гульц отсалютовал сонным казначеям, а потом вошел в комнату, где вели неспешные разговоры офицеры – кирасиры, пехотинцы и с ними лейтенант Фернстоп.
– Какая встреча, дорогой собрат! – деланно обрадовался Фернстоп.
– И не такая уж неожиданная, – бросил в ответ ван Гульц. – Кто здесь лейтенант Рубенс, господа?
– Я! Я Рубенс! – бросился к нему рослый кирасир, радуясь, что впервые в жизни участвует в, сколько-нибудь, стоящем мероприятии, ведь карнейское королевство уже несколько лет не вело войн. Это радовало короля, гражданское население, но только не армию.
– Вы и ваши люди отправляетесь со мной, для нас есть особое задание.
– Слушаюсь, господин капитан.
– В таком случае, капитан, я тоже отправляюсь с вами, – заявил какой-то офицер, вставая с единственного в помещении кресла.
Это был штандарт-лейтенант из дворцового полка охраны, все солдаты которого проверялись до третьего колена на предмет лояльности к власти. А уж об офицерах и говорить было нечего – лучшие из лучших, рослые из рослых, самое безупречное происхождение, прекрасное образование. Служба дворцовой охраны являлась альтернативой департаменту тайной канцелярии, часто с ней сталкивалась и, случалось, конфликтовала. Однако руководство тайной канцелярии, в таких ситуациях, всегда спешило отступить, поскольку уступало в придворных связях.
– А вы то тут каким боком, господин лейтенант? – спросил ван Гульц, намеренно произнося звание офицера не полностью.
– Штандарт-лейтенант, капитан, – тут же поправил тот.
– Ну, даже если так. Что вы собираетесь делать в нашем походе, ведь посещение каких-либо дворцов мы не планируем и вам нечего будет охранять.
В помещении воцарилась тишина, офицеры злорадно улыбались, однако смеяться в голос опасались – у офицеров службы дворцовой охраны была хорошая память.
– Вот мое предписание, капитан, – сказал штандарт-лейтенант, подавая свернутый вчетверо лист дорогой восковой бумаги. Он решил уйти от пикировки, поскольку понимал, что союзников среди простых офицеров у него нет. Даже этот Фернстоп, который подобострастно ловил его взгляды, сейчас улыбался колкостям капитана.
Ван Гульц пробежался по тексту, отметив королевскую печать и вернул предписание штандарт-лейтенанту.
В предписании было сказано, что все департаменты обязаны оказывать содействие штандарт-лейтенанту Винзелю в его особой миссии.
– Ну, раз у вас есть такая бумага, берите себе полусотню и делайте что хотите. Чего вы ко мне жметесь, штандарт-лейтенант Винзель?
– Я не обязан вам ничего объяснять, капитан.
– Идемте, лейтенант Рубенс, покажете мне своих кавалеристов, – сказал ван Гульц и они с кирасиром вышли. Штандарт-лейтенант последовал за ними. Когда все трое оказались на улице, ван Гульц отпустил вперед Рубенса и придержав Винзеля за локоть, сказал:
– Вот что, штандарт-лейтенант, ситуация здесь сложная, задача у меня трудная, поэтому – будете мешаться, я найду способ от вас избавиться.
70
Ранним утром, с первыми лучами солнца, две подводы выехали за пределы владения господина Таигли. На первой сидели Мартин со своими товарищами и всеми пожитками, на второй пятеро помощников, правда без Рулмина.
У въезда в деревню Равба, откуда исчезли все жители, подводу встретили трое присланных господином Форренбутольфом проводников.
– Утро доброе, ваше благородие, – произнес один из них выходя вперед.
– И тебе доброе утро, – ответил Мартин спрыгивая с телеги. – Вы тут с вечера сидите?
– Так точно, ваше благородие, едва не померзли ночью. Хорошо дранки прихватили, а то бы не сдюжили.
Мартин не знал, что такое дранки, но понял, заметив на всех троих толстые жилетки сотканные из солома и грубых ниток.
– Тихо было?
– Так точно, ваше благородие. Тише не бывает. Мы то, конечно, побаивались, что сила злодейская снова заявится, а у нас только палки.
– Ну понятно. Давайте оставим телеги здесь, а вы ребята, – Мартин повернулся к помощникам из усадьбы, – поставь одного часового, чтобы мешки наши стерег, остальные пойдут с нами.
– А что мы делать будем? – спросил один из помощников, самый крепкий на вид парень.
– Пока ничего. Будете идти за нами, а появится случай – придете на помощь.
– Ага, – кивнул парень, хотя по его лицу было видно, что он ничего не понял.
Рони достал арбалет, Бурраш вынул из ножен меч, а Ламтак надел рукавицы, после чего взял с телеги щит, а меч пока оставил в ножнах.
– Ну, пошли, – сказал Мартин и они направились к деревне, настороженно вглядываясь в еще не разошедшийся утренний туман.
Проводники, затаив дыхание, стали красться следом, а замыкающими были четверо охранников с усадьбы. Они до побеления пальцев сжимали дубины, ожидая что вот-вот из опустевших домов начнет выскакивать злодейская сила, но деревню прошли и никто не выскочил. Мартин приказал охранникам с проводниками проверить дома, пока он со своими бойцами стояли на краю леса и всматривались в густой мрак под елями – лес будто еще не знал, что наступило утро.
