— Как думаешь, Петя, купить Табанова можно?
— Купить?
— Да, купить. В прямом смысле!
— Не знаю, вряд ли. В РВСН подбирают людей надежных, проверенных, хотя… сейчас… черт его знает!
— А семьей он дорожит?
— Это да! Жену любит. Но об их отношениях в семье ничего не знаю, Виктор о них особенно не распространялся.
— Понятно!
До Федина наконец дошло, что имел в виду Самаранов под ядерной угрозой и почему так заинтересовался ракетным дивизионом и особенно его командиром. Спросил:
— Вы хотите как-то использовать ракеты дивизиона Табанова?
— Вот именно, Петя! Ты представляешь, какие козыри мы получим, если дивизион перейдет к нам?
— Но он наверняка защищен блокадой пусков ракет из столицы!
— Естественно. Но блокаду можно и снять?! Как думаешь, генерал?
— Не знаю!
— Вот что, Петя! Мне нужно поговорить с Табановым. Как хочешь, но ты должен организовать встречу с ним! Где угодно и когда угодно! Чем быстрее, тем лучше!
Федин замялся:
— Ну, не знаю! Обещать не могу!
— А стать, скажем, премьер-министром или вице-президентом России хочешь?
— Премьер-министром? Я?
— Да, ты! Генерал-майор Федин. Впрочем, тогда ты уже будешь генералом армии как минимум, хотя погоны будут не нужны.
— Вы действительно считаете, что можно захватить власть в стране?
— Пиночет же в Чили смог? И ничего, правил получше любого гражданского! Потому, что за ним была армия. И за нами будет армия. Лишь бы взять эту власть. А там такой порядок наведем, народ нас на руках носить будет! Власть, Петя, — это все! Понимаешь, все!
— Понимаю!
— Так сможешь организовать встречу с Табановым?
— Постараюсь!
— Постарайся, Петя, очень постарайся! Устроишь встречу — тридцать тысяч баксов твои! Только за встречу! Независимо от того, как она пройдет и чем закончится!
— Даже так?
— Даже так, генерал!
— Что ж, попробую! Вас представлять?
— Не надо! Сам представлюсь! А чтобы тебе легче работалось, идем, я тебе кое-что передам!
Из усадьбы Федин уезжал, имея в кейсе десять тысяч американских долларов аванса! И был Петр Георгиевич весьма доволен. Он успел подружиться с полковником-ракетчиком и его супругой, женщиной капризной, самолюбивой, мечтающей о красивой, обеспеченной жизни и не раз упрекавшей мужа в том, что он не может дать ей то, что она заслуживает. А она бы могла иметь желаемое, свяжи свою жизнь с другим мужчиной. Табанов же больше всего на свете боялся потерять жену. Эта потеря означала бы его смерть. В прямом смысле. Так что обработать Табанова, как представлялось Федину, не составит особого труда. Он мог, конечно, ошибаться, но не ошибся!
Уже в 20.00, чего никак не ожидал Самаранов, раздался звонок Федина:
— Добрый вечер, Григорий Савельевич!
Недовольный тем, что его отвлекли от любимого занятия, а вечерами бывший советский военачальник любил читать мемуары главарей III рейха, считая их образцом в управлении государством, Самаранов спросил:
— Ты что-то забыл у меня, Петр?
— Нет, не забыл, я по поводу известного вам полковника звоню!
Сразу же напрягшись, отставной генерал отбросил книгу Геринга:
— И что?
— Он согласился на встречу!
— Как тебе это удалось? И так быстро?
Федин объяснил:
— А он пришел ко мне с супругой как раз, как только я вернулся от вас. У Людмилы, оказывается, сегодня день рождения. Выехали в охотничий домик, шашлык, водочка, ну и поговорил я с ним.
— Он что, сразу согласился?
— Нет, сначала удивился, потом вами интересовался, спрашивал, кто вы и что хотите.
— Надеюсь, ты не раскрыл, кто я?
— Конечно, нет! Просто представил как очень авторитетного, влиятельного человека.
— Это ты правильно сделал. И когда полковник готов встретиться со мной?
— Завтра, девятого числа, он выезжает в Москву к начальству. На обратном пути, где-то после обеда, будет свободен.
Самаранов встал из кресла, прошелся по кабинету:
— Так, так, так! Завтра после обеда! А чем ты в это время намерен заниматься?
— Да ничем особенным! Текущими делами.
— Полковник поедет в столицу один? Или с сопровождением?
— С водителем!
— Так, водитель наверняка человек контрразведки, он не должен знать о предстоящей встрече. Так! Пусть Табанов определит место рандеву. Мне нужно знать только, во сколько и где именно. Ты понял задачу?
— Понял! Сейчас же свяжусь с Табановым! Хотя нет, лучше поутру!
— Это тоже правильно. А ты неплохо умеешь отрабатывать деньги, Петя! Не ожидал от тебя такой прыти!
— Да все случайно вышло, Григорий Савельевич.
— Случайности либо сулят крах, либо ведут к победе. Будем надеяться на второе. Кстати, сколько лет исполнилось супруге полковника?
— Тридцать пять!
— Как ее по батюшке?
— Михайловна.
— Какие подарки предпочитает уважаемая Людмила Михайловна?
Федин усмехнулся, и это было хорошо слышно в динамике телефона:
— Дорогие, Григорий Савельевич. Чем дороже, тем лучше.
— Я понял тебя. Благодарю за службу. С утра жду звонка!
Самаранов отключил сотовый и задумался. Супруга командира ракетного дивизиона любит дорогие подарки. Это очень хорошо! Что ж, получит к своему тридцатипятилетию подарок. Да и сам комдив обделен не будет. Лишь бы он согласился на сотрудничество. Лишь бы согласился. Тогда перед Самарановым откроются такие перспективы… но достаточно мечтать. Мечты — удел молодых романтиков. В деле же Самаранова романтикой и не пахло. Да и молодым его назвать нельзя. Генерал попытался продолжить чтение, но не смог. Мысли путались в голове. Он выпил приличную дозу коньяку и отправился в спальню к длинноногой жене, приехавшей из столицы в два часа. Они бурно провели время после ее приезда. Но после звонка Федина и выпитого коньяка Самаранов вновь почувствовал желание овладеть развратным, но таким привлекательным и зовущим к себе, пока еще зовущим телом супруги. Она, лежа на широкой кровати спальной комнаты, смотрела по видеодвойке порнографический фильм. Как раз то, что было нужно. Отставной 64-летний генерал, сбросив с себя домашний халат, прилег рядом с Аллой. Вскоре стоны, доносившиеся из динамиков видеодвойки, слились со стонами, издаваемыми супругой бывшего командующего.
Проснулся Самаранов от трели своего мобильника. Поднялся с постели, подошел к столику, где трезвонил телефон. Ответил по-военному:
