— А Алекс знает? — спросил Пит, продолжая жевать.
— Когда дело касается статистов, Алекс полностью доверяет тебе, — сказала Мэгги. — Думаю, ты сумеешь ее куда-нибудь всунуть.
— А что, если Алекс спросит, кто она такая?
— Не спросит. Вряд ли он ее даже заметит.
— Алекс замечает буквально все, и тебе это отлично известно.
— Ну постарайся, Пит, пожалуйста. Пусть она пройдет мимо машины или будет стоять на остановке.
— Ладно, Мэг, так и быть, попробую. Но только ради тебя!
— Огромное спасибо, Пит. Ты просто душка.
В том, что Мэгги добилась столь быстрого успеха, не было ничего странного. Ее любили все члены съемочной группы, так как именно она служила своеобразным буфером между Алексом и актерами, между Алексом и техническим персоналом. Только она умела успокоить режиссера, когда он давал волю своему раздражению, а случалось это, увы, нередко.
Поговорив с Питом, Мэгги вернулась к Билли в трейлер, чтобы сообщить ему хорошие новости.
— А как насчет того, чтобы найти ей роль со словами? — предложил он. — Одной-двух реплик будет достаточно.
— Ты просишь невозможного, Билли, — возразила Мэгги. — Будь доволен, что твою подружку снимут в массовке.
— Она хочет «говорящую» роль, — повторил Билли. — Попробуй, а?
— Не думаю, что у меня получится.
— Ты, детка, можешь добиться чего угодно!
— К сожалению, далеко не всего.
— Ну ладно, нет так нет. Снимите ее в массовке. Посмотрим, что из этого выйдет.
— Где она?
— Снаружи, курит с Кевином.
— Ты молодец, что не разрешаешь курить в своем трейлере. Кстати, кто она такая?
— Знакомая одного моего приятеля, с которым я был дружен там, у себя… — Билли махнул рукой. — Хотелось сделать приятное старому другу.
— Понятно, — кивнула Мэгги. Ни одному его слову она не поверила. — Обедать идешь?
— Пожалуй, я поем у себя в трейлере — с такой рожей как-то неудобно показываться на людях. Кстати, куда запропастилась моя ассистентка, которую я послал за льдом? Она что, на Аляску за ним отправилась?
— Если я ее увижу, то сразу пошлю к тебе. — Мэгги пристально посмотрела на его лицо. — Вообще-то ты в порядке. Синяк у тебя, возможно и будет, но завтра.
— Все равно сейчас у меня очередное интервью с Флоренс Харбингер. Для «Манхэттен стайл»… — Билли вздохнул, не особенно при этом притворяясь. — Эта баба меня просто замучила!
— Не вздумай обсуждать с ней вашу с Алексом потасовку, — предупредила Мэгги. — Даже если она предложит поговорить об этом не для печати.
— Думаешь, она уже в курсе?
— Об этом знают буквально все, а согласно моим информаторам уже сегодня вечером сообщения появятся и в электронных СМИ.
— И как это посторонние люди узнают подобные вещи?
— Очень просто. Через официантов. Уборщиков. Служащих парковки. Через платных осведомителей, наконец.
— Черт!
— Ну ладно, — сказала Мэгги, — пойду отведу твою подружку в костюмерную и…
— Она не моя подружка, — раздраженно перебил Билли, которому неосторожные слова Мэгги сразу напомнили о проблемах, которые он себе создал. — Ее зовут Эли, и она не моя подружка.
— Я не имела в виду ничего подобного. Это просто… оборот речи.
— Я же сказал — она знакомая моего знакомого!..
— Да, ты говорил, — спокойно согласилась Мэгги, которая привыкла иметь дело с актерскими капризами и просьбами снять в массовке ту или иную девицу. — Приятного аппетита и… следи за тем, что будешь говорить этой Флоренс. Особенно насчет Алекса.
Потом Мэгги ушла, а Билли сел на диван, включил мобильник и наговорил еще одно послание к Винес.
Прошло пять минут, и в трейлер ввалилась журналистка. От нее пахло французской туалетной водой и виски, и Билли едва сдержался, чтобы не поморщиться.
— Привет, Билли! — экспансивно воскликнула Флоренс. — Как я рада снова встретиться с тобой! — Тут она заговорщически понизила голос и произнесла доверительным шепотом: — Слушай, как дела у вас с Винес? Вы все еще вместе?
— Мы с вами виделись сравнительно недавно, Флоренс, — парировал Билли и сверкнул улыбкой, способной, как он считал, обезоружить любое существо женского пола в возрасте от шести до шестидесяти лет. — И уверяю вас, с тех пор ничего не изменилось. Мы очень счастливы вдвоем. У нас все прекрасно.
— Правда? А как же ваша разница в возрасте?
— Мы ее не замечаем. Чего, к сожалению, нельзя сказать об остальных.
— Понимаю, — разочарованно протянула журналистка. Атака с налета не удалась, и она несколько заскучала. — Но если что-то изменится, обещай, что я узнаю об этом первой, о’кей?
— Обязательно, Флоренс.
— А теперь к делу, — сказала журналистка, включая цифровой диктофон. — Я знаю, что вы с Винес не любите говорить об этом, но моим читателям было бы любопытно узнать, когда вы наконец поженитесь?
— Видите ли, Флоренс, — начал Билли, тщательно подбирая слова, — и я, и Винес питаем некоторое предубеждение к браку, поэтому навряд ли мы поженимся в ближайшем будущем. Устраивает вас подобный ответ?
— Посмотрим, что скажет по этому поводу сама Винес, — пробормотала Флоренс, выуживая из сумочки блокнот с какими-то каракулями.
— Вот-вот, посмотрите, — предложил Билли, улыбаясь самой любезной улыбкой, но Флоренс была опытной журналисткой, и ее нелегко было выбить из седла.
— А теперь, Билли, посмотрим, о чем я не спросила тебя в прошлый раз… — сказала она, быстро листая свой блокнот, и Билли едва удержался от вздоха.
Определенно, сегодняшний день грозил стать одним из самых паршивых.
65
Проведя в Вегасе несколько суматошных дней, Лаки вылетела домой в Лос-Анджелес. Чувствовала она себя намного спокойнее. Макс нашлась, она была дома, в безопасности, и — как много раз говорил ей по телефону Ленни — это было единственным, что имело значение.
«Не пытайся выяснять с ней отношения сейчас, — предупредил он, когда Лаки в очередной раз позвонила домой. — Макс знает, что провинилась, и, поверь мне, очень об этом сожалеет!»
«Вот как? — удивилась Лаки. — Она, значит, сожалеет, и поэтому я не должна говорить с ней о ее проступке?»
«А какой смысл? — рассудительно сказал Ленни. — Ведь этим ты ничего не достигнешь. Вы только разругаетесь вдрызг, вот и все».
И, поразмыслив над его словами, Лаки была склонна с ними согласиться. У нее было слишком много неотложных дел, чтобы она могла позволить себе выяснять отношения с дочерью. В другое время — может быть, и даже наверняка, но только не сейчас, не в эти две недели, которые были расписаны у нее буквально по минутам.
