— Чертова шлюха! — взревел Энтони, еще не понимая, что сломал Тасмин шею. — Никто не смеет так со мной разговаривать, никто! Понятно? Убирайся отсюда, пока я тебя не прикончил!
И он изо всей силы оттолкнул ее от себя.
Тасмин свалилась с кровати на пол и больше не шевелилась.
Бормоча себе под нос самые страшные ругательства, Энтони направился в ванную комнату.
— Чтобы тебя здесь не было, когда я вернусь, — приказал он. — Иначе пеняй на себя!
Сбросив на пол халат, Энтони шагнул в душ и включил холодную воду.
«Что, если у этой чертовой куклы СПИД? — вдруг со страхом подумал он. — СПИД у половины черномазых, а он даже не воспользовался презервативом — Тасмин просто не дала ему этой возможности. А все из-за этой старой курицы Рени! О чем она только думала, когда подложила под него эту дикую кошку? Нет, подобные развлечения не для него — чтобы приятно провести время, ему вполне достаточно Эммануэль и Карлиты, к тому же в Мехико-Сити у него есть жена. Зачем, черт побери, ему понадобилась эта сумасшедшая отельная шлюха? Рени, правда, уверяла, что Тасмин не шлюха, но вела-то она себя как последняя б…!
Собственно говоря, Тасмин оказалась даже еще хуже. Вместо умной, опытной женщины ему подсунули какую-то сбрендившую нимфоманку.
Насухо вытершись полотенцем, Энтони вернулся в комнату и был неприятно поражен, увидев, что Тасмин никуда не ушла. В первую секунду он даже не поверил своим глазам, но девушка по-прежнему лежала там, где он ее оставил.
— Я, кажется, велел тебе убираться!.. — резко сказал он, снова начиная закипать, но Тасмин не ответила.
Тогда он подошел к ней и слегка толкнул ногой.
— Эй, ты!..
Но она даже не пошевелилась.
Энтони снова толкнул ее, потом опустился на корточки.
— Черт побери… — выдохнул он, начиная понимать.
Эта тварь взяла да и сдохла прямо у него в номере.
21
— Я думала, может, мы пообедаем вдвоем где-нибудь в тихом местечке? Только ты и я… — предложила Винес, когда Билли наконец ей перезвонил.
— Это неплохая идея. А куда мы пойдем?
— Ты мужчина, тебе и решать.
— Нет, нет, так не пойдет!.. — поспешно возразил он. — Уж лучше ты сразу выбери, потому что в конце концов мы всегда идем туда, куда хочется тебе.
— А вот и неправда, — быстро сказала она.
— Нет, правда.
— Нет, Билли, ты преувеличиваешь!
Последовала пауза, во время которой оба решали, стоит ли начинать скандал или лучше обойтись без него. Винес выбрала последний вариант.
— Как насчет «Плюща»? — предложила она.
— Там же полно папарацци! — застонал Билли, которому совсем не улыбалось спасаться бегством от толпы фоторепортеров, каждый из которых так и норовил сфотографировать их с Винес в самом невыгодном ракурсе.
— Ну а «Спаго»?
— Сегодня что-то не хочется.
— Куда же мы тогда пойдем?
— Ну, я не знаю. Придумай что-нибудь.
Кладя трубку, Винес почувствовала растущую внутри досаду. Почему она должна все решать сама? В конце концов, Билли — мужчина, вот пусть он и думает, что они будут делать сегодня вечером. Ее бывший муж Купер Тернер отличался куда большей изобретательностью. Он постоянно удивлял ее, пока однажды она не удивила его, переспав со своим дублером как раз в тот день, когда Куп неожиданно приехал к ней на съемочную площадку. Нечего и говорить, что он был оскорблен в лучших чувствах, хотя сам страдал от типично мужской проблемы под названием «ширинка не застегивается».
Господи, как же глубоко он ее разочаровал!
В Билли ей как раз и нравилось то, что упомянутой проблемы с ширинкой у него не было. Разумеется, когда они вместе отправлялись на приемы и вечеринки, он поглядывал на красивых, сексуальных женщин, которые буквально осаждали его, но, насколько было известно Винес, дальше этого Билли никогда не заходил. Она, со своей стороны, тоже хранила ему верность, хотя возможностей приятно провести время у нее было даже больше. Винес постоянно общалась и с танцорами из своего кордебалета, и с другими актерами-звездами, и с продюсерами и режиссерами. Среди этих мужчин, готовых броситься к ней по первому же знаку, попадались очень и очень интересные, но у нее даже искушения такого не возникало.
Все эти люди ей были попросту не нужны. По складу характера Винес принадлежала к женщинам, у которых в данный момент времени может быть только один мужчина, и как раз сейчас этим мужчиной оказался Билли Мелина.
* * *
— О какой идее речь? — спросил Кевин, заглядывая в кухню.
— Ты что, подслушиваешь мои разговоры? — огрызнулся Билли, засовывая мобильник в задний карман джинсов.
— Не хочешь говорить — не надо, — пожал плечами Кевин, доставая из холодильника бутылку холодного пива.
— Мы с Винес собираемся поужинать, только никак не можем решить — где, — нехотя пояснил Билли.
— Но ты же говорил, что хочешь остаться дома и посмотреть футбол по новому «ящику», который доставили тебе вчера! — удивился Кевин.
— Говорил, — ответил Билли, безуспешно сражаясь с зевотой. — Но Винес предложила поехать в ресторан.
— Ну и что?
— Как это — ну и что? — нахмурился Билли. — В конце концов, она моя женщина, и я должен делать, что она захочет.
— Почему?
— Да что с тобой, Кев?! — рассердился Билли. — Почему, почему… Будто сам не понимаешь!
— Я-то понимаю…
Билли с подозрением уставился на друга.
— Давай, выкладывай, что у тебя на уме, — хмуро потребовал он после небольшой паузы.
— Да ничего особенного, — пожал плечами Кевин. — Просто неприятно смотреть, как ты превращаешься в типичного подкаблучника. — Он сделал глоток пива из бутылки, потом вытер губы тыльной стороной ладони. — А ведь был нормальным мужиком…
— Я? В подкаблучника?!. — воскликнул Билли, приходя в ярость. — Да ты с ума сошел!
— Может быть, я и сумасшедший, но не слепой, — ответил Кевин с деланым равнодушием. — Стоит ей позвонить, как ты бросаешь все и бежишь, куда тебе прикажут, а это неправильно. Не по-мужски это, вот что я тебе скажу!
— Да плевать я хотел на этот футбол! — огрызнулся Билли, направляясь в гостиную. — Ну не посмотрю я его — ну и что? Подумаешь, беда!..
— Дело не в футболе, — терпеливо сказал Кевин, входя в гостиную вслед за ним. — Дело в том, что командовать всегда должны парни, иначе бабы начинают о них ноги вытирать.
— С каких пор ты стал специалистом по взаимоотношениям полов? — сострил Билли, падая на диван.
— Я, дружище, что вижу, то и говорю.
