Жена олигарха не стала дожидаться решения суда и всех вероятных последствий. Она весьма искусно сымитировала свою смерть. Тайно выбравшись в Европу, Анна Сергеевна Власова срочным образом сделала себе «тюнинг», как на рублевском сленге называли пластическую операцию. Одновременно с этим она заполучила подложные документы на имя гражданки Чехии, приняв решение обосноваться на Гаити.
Муж никогда не обижал ее в плане денег. До ее счетов, открытых на третьих лиц, российская генпрокуратура не добралась. Можно было жить припеваючи в своем сказочном дворце и даже не вспоминать о муже, томившемся в одной из мордовских колоний. Однако безумная жажда еще большего богатства неудержимо овладевала ею. Стоило Анне Сергеевне только подумать о том, какие суммы находятся на заблокированных счетах дражайшего супруга, как ее начинало лихорадить. Разблокировать их без освобождения Андриана Власова было невозможно. Ситуация складывалась классическая: видит око да зуб неймет.
Анна Власова прокручивала в голове множество вариантов освобождения мужа. Некоторые сценарии при ее финансовых возможностях казались вполне осуществимыми. Правда, предпринять какие-либо действия в одиночку Анна не решалась. Слишком серьезные ставки предполагалось сделать. И они требовали не менее серьезной подстраховки. Поразмыслив, она сообразила, кого следовало бы взять в помощники. Унган Бокор подходил для этой роли, как никто другой. Освобождение Власова было для него жизненно необходимым моментом. К тому же колдун открыто выражал свою ненависть к российским властям и мог стать отличным пугалом, отвлекающим внимание Кремля от реального мозгового центра предполагаемой авантюры. Как только Анна Власова намекнула колдуну, о чем идет речь, он сразу же согласился оказывать ей помощь.
План, придуманный Анной Сергеевной, выглядел просто и по-своему изящно. По ее задумке, необходимо было облучить изотопами стронция достаточно большую массу рублевой наличности, включавшую в себя самые ходовые купюры. После облучения купюры переправлялись бы в Россию. Затем предстояло организовать грамотную утечку информации и сообщить россиянам о том, что деньги заражены. Следствием информационной диверсии должен был стать моментальный рост недоверия людей к законным платежным средствам. Кто бы захотел носить в портмоне персональные «маленькие чернобыли» и уж тем более получать радиоактивную заразу в качестве оплаты за труд!
Ответственность за этот масштабный террористический акт обязывался взять на себя Пьер Бокор. Ему же предстояло выдвинуть российским властям требования об освобождении Андриана Власова и разблокировке его счетов. Анна Сергеевна отслеживала бы все события, оставаясь при этом в тени. С наступлением критической для России ситуации она отправила бы для переговоров с властями еще одного помощника — Эрнесто Кипитильо. Ему отводилась роль фальшивого посредника, который пообещал бы русским разобраться с колдуном, требуя взамен выполнения все тех же условий: господина Власова на свободу, его счета разблокировать.
Хозяйка яхты изобразила благодарную улыбку.
— Наш план приносит первые плоды, — поспешила похвастаться она. — Я уже получила кое-какую информацию. Выброс серии банкнот в Подмосковье породил панические настроения. Спецслужбы, изъяв часть наличности, попробовали представить свои действия как борьбу с фальшивомонетничеством. Работяги сначала клюнули на это. Но к настоящему моменту в фальшивки уже никто не верит. Информационный слив я уже организовала.
— Когда произойдет второе вбрасывание купюр? — беззаботно дымя сигарой, поинтересовался Бокор.
— На днях, — лаконично ответила Власова. Взяв со стола календарь, госпожа посмотрела на него, будто хотела еще раз убедиться в своей правоте.
— Русские уже знают обо мне? — снова спросил колдун.
— Вас пока рано светить. Ну а сами они вряд ли сумеют что-то заподозрить.
— Они не знают, с кем имеют дело, — с гонором промолвил он. — Мне служат столько демонов, что тягаться со мной нет смысла. Пусть только попробуют дерзнуть. С помощью моих демонов мы обязательно одержим победу над всеми врагами. А если понадобится, то и в зомби превратим. Главное — друга нашего, любезного Андриана Евсеевича, из темницы вызволить.
«У-у-у, дедушка, какие у тебя огромные тараканы в голове», — подумала хозяйка яхты, трезво оценивая слова гостя. Вслух, естественно, она сказала совсем иное:
— Надеюсь, вы окажетесь намного сильней и кремлевских, и лубянских демонов!
Унган снова оскалился вурдалачьей улыбкой, так как до умопомрачения обожал неприкрытую лесть.
6
За дверями одного из начальственных кабинетов штаба Балтийского флота проходило совещание. Имело оно весьма узкий формат и отличалось особой секретностью. Хозяин кабинета — функционер флотской разведки — адмирал Иван Александрович Клюев занимал место за своим рабочим столом. Он внимательно изучал содержимое зеленой папки. Комментарии по поводу содержащихся в ней материалов давал Виктор Снежков. Сидел он на кресле чуть в стороне и поэтому имел возможность осмотреть весь интерьер кабинета.
На большом столе у адмирала находилось два телефонных аппарата, подставка с перекидным календарем и канцелярскими принадлежностями, компьютер и рамка с фотографией внуков. К нему перпендикулярно примыкало несколько более узких, обставленных стульями, столов. Не доходя самую малость до книжного шкафа у противоположной стены, они оставляли достаточное пространство для прохода к окнам. У двух больших окон ютилось несколько выстроенных в ряд кресел. К стене, прямо за спиной начальника штаба, были прикреплены российский государственный флаг и флаг военно-морского флота России. Несколько выше располагался российский герб. На этой же стене с левой стороны висел портрет президента, а с правой — портрет императорского адмирала Федора Ушакова. Стену, противоположную окнам, практически целиком занимала огромная и чрезвычайно подробная карта мира.
Иван Александрович вынул из папки фотографию, чтобы лучше ее разглядеть. На снимке был запечатлен улыбающийся Полундра в парадной форме.
— Майор Захаров уверен в нем на все сто процентов, — как бы между прочим заметил Снежков. — От себя добавлю: по-моему, он первоклассный боевой пловец, единственный в своем роде.
— Очень жалко, что мне так и не удалось увидеть этого бойца в деле, — посетовал Клюев.
— О, товарищ адмирал, поверьте уж мне на слово, — по-деловому, без лишнего пафоса, выразил свое восхищение службист.
— А сам-то парень знает, куда его отправят и для каких целей? — спросил адмирал.
— Он даже и не догадывается. Да и вообще старший лейтенант Сергей Павлов принадлежит к той породе людей, которые без реальной необходимости лишних вопросов не задают. Тем более если речь идет о приказе. Выполнение приказа для него — священный долг, не подлежащий каким-то рассуждениям.
— Молодец лейтенант. Крайне ценное по нынешним временам качество. Нечего и говорить, — одобрительно отреагировал хозяин кабинета и, нажав кнопку селектора, обратился к секретарю: — Пригласите товарища Павлова.
