Вскоре папа и мама вышли, таща за собой чемоданы.
— Похоже, мы никогда не доберемся до аэропорта, — ворчал папа.
— Я поговорила с Беном. — Мама взъерошила мне волосы. — Он приедет сюда через час-полтора. Ты не против побыть в одиночестве всего один час?
— Э?
Не слишком внятный ответ, надо признать. Но вопрос застал меня врасплох.
Мне и в голову не приходило, что родители могут оставить меня одного в чужом городе, где я даже не знаю языка.
— Без проблем, — поспешил заверить я. — Со мной ничего не случится. До его приезда я просто буду смотреть телевизор.
— Бен уже выехал, — сообщила мама. — Они с Сари будут здесь с минуты на минуту. Я позвонила управляющему отеля. Он попросит служащих заглядывать к тебе время от времени.
— Где же коридорный? — Отец нервно мерил шагами комнату. — Я позвонил вниз десять минут назад.
— Сиди здесь и жди Бена, хорошо? — Мама перегнулась через кушетку и дернула меня за ухо. Ей почему-то кажется, что мне это нравится. — Никуда не выходи. Просто жди. — Она наклонилась и поцеловала меня в лоб.
— Никуда не уйду, — пообещал я. — Останусь прямо здесь, на кушетке, даже в ванну или туалет не пойду.
— Ты можешь хоть иногда говорить серьёзно? — спросила мама, покачивая головой.
Раздался громкий стук в дверь. За багажом прибыл коридорный — сгорбленный старик, который, судя по виду, и подушку поднимает с трудом.
Выглядевшие очень встревоженными родители обняли меня, надавали последних советов и еще раз приказали не выходить из комнаты. Дверь за ними закрылась, и внезапно стало тихо.
Очень-очень тихо.
Я включил телевизор, просто чтобы разрушить зловещую тишину. Развлекательная передача уже закончилась, и сейчас мужчина в белом костюме читал новости на арабском.
— Мне не страшно, — сказал я вслух. Но у меня все же перехватило горло.
Я подошел к окну и выглянул на улицу. Солнце почти зашло. Тень от небоскреба падала прямо на нашу гостиницу.
Я взял стакан с кока-колой и отпил глоток. Напиток показался водянистым и безвкусным. У меня заурчало в желудке. Внезапно я понял, что голоден.
«Служба доставки в номер!» — вспомнил я.
Но тут же передумал. Что, если я позвоню, а они говорят только по-арабски?
Я посмотрел на часы. Двадцать минут восьмого. Мне хотелось, чтобы дядя Бен уже приехал.
Страшно не было, просто мне не терпелось его увидеть.
Ну, ладно, может быть, я немного нервничал.
Я походил взад-вперед. Попытался поиграть в тетрис, ноне мог сконцентрироваться, к тому же в комнате становилось темно.
«Сари, скорее всего, чемпион по тетрису, — с горечью подумал я. — Ну где же они? Почему так долго?»
Меня начали терзать пугающие мысли: что, если они не могут найти гостиницу? А если они все перепутали и поехали в другой отель? А может быть, они попали в ужасную аварию и умерли? И теперь я останусь один в Каире?
Знаю, знаю, это глупые мысли. Но как раз такие, что посещают человека, когда он остаётся один в чужом месте и ждет, пока к нему кто-то придет.
Я вытащил из кармана джинсов руку мумии.
Небольшая такая рука, завернутая в тонкую коричневую ткань. Я купил ее на распродаже несколько лет назад и всегда ношу с собой на счастье.
Парнишка, который продал мне эту штуку, называл ее «Вызыватель». Он сказал, что с ее помощью можно вызвать злых духов. Мне было все равно. Я просто подумал, что это отличная сделка и всего за два доллара! Что за чудесные вещи можно найти на распродажах. И может быть, она даже настоящая!
Я перебрасывал ее с руки на руку, пока шагал по комнате. Телевизор начал меня раздражать, и я выключил его.
И тут же меня обступила тишина.
Я похлопал рукой мумии по ладони и продолжил слоняться по комнате.
Ну где же они? Пора бы уже им приехать.
Я начал думать, что ошибся. Может, стоило все же поехать в Александрию с родителями?
Внезапно за дверью раздались чьи-то шаги.
Они?
Я остановился в центре гостиной и прислушался. Свет в прихожей был очень тусклым, но я увидел, как поворачивается ручка двери.
«Странно, — подумал я. — Дядя Бен сначала бы постучал — ведь так?»
Дверная ручка повернулась. Дверь со скрипом приоткрылась.
— Эй, — окликнул я, но слова застыли у меня на губах.
Дверь открывалась все шире, а я стоял, оцепенев, посреди комнаты, не в силах произнести ни слова.
В дверях появилась высокая фигура, скрытая густой тенью.
Я вскрикнул, когда пришелец шагнул в комнату. Даже в призрачном свете я смог разглядеть его.
Мумия!
Через дыры в старых, толстых бинтах на меня уставились круглые пустые глазницы.
Оттолкнувшись от стены, мумия неуклюже заковыляла по гостиной, расставив руки, будто собиралась поймать меня.
Я открыл рот, чтобы закричать, но не смог произнести ни звука.
3
Я отступил на шаг. Потом еще на один. Не сознавая, что делаю, я поднял вверх маленькую руку мумии, словно собирался отогнать ею пришельца. Мумия приблизилась, и я вгляделся в ее запавшие темные глаза. И узнал их.
— Дядя Бен! — закричал я.
В ярости я швырнул в него руку мумии. Она ударилась о его забинтованную грудь и отскочила.
Дядя Бен покатился от смеха.
Тут я увидел и Сари, которая просунула голову в дверной проем. Она тоже смеялась.
Они полагали, что это весело. А мое сердце готово было выскочить из груди.
— Не смешно! — гневно закричал я, сжимая руки в кулаки. Чтобы успокоиться, я глубоко вздохнул.
— Я же говорила, он испугается. — Сари вошла в комнату. На ее лице застыла высокомерная улыбка.
Дядя Бен продолжал хохотать, по его забинтованному лицу аж потекли слезы. Он был большим, высоким и плотным, и от его смеха тряслись стены.
— Ты же не испугался, Гейб? Правда?
— Я догадался, что это вы. — Мое сердце беспорядочно колотилось, словно было заводной игрушкой, у которой кто-то перекрутил пружину. — Я сразу узнал вас.
— Но выглядел ты испуганным, — усмехнулась Сари.
— Просто хотел вам подыграть, — ответил я, гадая, был ли со стороны заметен мой страх.
— Надо было видеть выражение твоего лица! — воскликнул дядя Бен и залился смехом.
— Я просила папу этого не делать, — сказала Сари, опускаясь на кушетку. — Удивительно, как служащие гостиницы впустили его в таком виде.
