— На счет три, — сказал Питер. — Раз… Два… Три…
Они всем своим весом отклонились назад, пытаясь приподнять буйволенка, который мычал и извивался от страха, наклоняя голову, чтобы боднуть их своими маленькими рожками. Мара и Питер продолжали тянуть его. Они глядели друг другу в глаза, стараясь изо всех сил, но детеныш так и не сдвинулся с места.
Какое-то время спустя они сделали передышку, не разнимая рук, но расслабив мышцы.
— А если попробовать тросом? — предложила Мара. — Может, удастся вытянуть его «лендровером».
— Погодите, давай еще разок, — сказал Питер. — Раз… два… три…
На сей раз послышалось хлюпанье и тело буйвола немного приподнялось. Они удвоили силы и приподняли его еще чуть-чуть. Потом раздалось шипение и на поверхности показался круп. Детеныш завалился на бок, подергивая ногами в слабой попытке сопротивляться.
Вздохнув, Мара и Питер долго смотрели друг на друга. Питер первым отвел взгляд и поглядел на покрытого грязью детеныша.
— Какой красавец! — тихо заметил он.
Мара бросила на актера удивленный взгляд — впервые за все это время он заговорил, как настоящий австралиец; в речи его даже послышался легкий акцент. Она улыбнулась, глядя, как Питер наклоняется к буйволу, поглаживая его крупный бок.
Буйвол неистово замычал и вновь забился, возможно, догадываясь, что спасение близко. Рев на пределе оставшихся сил эхом прокатился по неподвижному раскаленному воздуху. Раздалось громкое хлопанье крыльев — с мертвых деревьев взлетели птицы. Мара подняла глаза и с ужасом увидела, что то были стервятники. Должно быть, они уже не первый час выжидали свою добычу…
— Давай, — поторопила Мара. — Вытаскиваем его отсюда.
Они заняли исходные позиции с двух сторон от буйвола, чтобы совместными усилиями перенести его на твердую почву.
Поднять его и тащить по грязи оказалось не так-то просто — они и сами вязли в густой жиже.
Наконец они выбрались на твердую землю и пытались отдышаться, потирая ноющие конечности. Детеныш лежал на земле между ними, поджав ножки.
— Давай поставим его? — предложил Питер.
Мара взялась было за ноги буйволенка, чтобы помочь, и тут же замерла, заметив в облаке пыли на горизонте узнаваемые серые силуэты.
— Буйволы! Бежим! — в ужасе крикнула она.
Питер поспешно вскочил и припустил к «лендроверу». Мара не отставала, на ходу подхватив с земли ружье, по привычке держа его дулом кверху.
Питер первым добежал до «лендровера» и запрыгнул на пассажирское сиденье. Перегнувшись, он открыл дверцу для Мары.
Мара поставила ружье на сиденье, запрыгнула в автомобиль и завела мотор. В зеркале заднего вида она видела быстро приближающееся стадо. Звери неслись по равнине, пригнув головы к земле. На их литых телах выступали сильные мышцы. Она слышала, как копыта барабанят по сухой земле. Стадо было уже в нескольких сотнях ярдов от них.
Женщина вцепилась в руль и резко дернула его, привстав, чтобы лучше видеть дорогу под колесами. Рядом Питер вжался в сиденье. Он выкрикивал предупреждения, если видел что-то на дороге, но голос его тонул в дребезжании «лендровера», подскакивавшего на ухабах.
Желудок Мары сжался от страха. Она знала, какими быстрыми, несмотря на свой обманчиво неуклюжий вид, могут быть буйволы, и видела, что стадо уже почти поровнялось с детенышем. В считанные секунды они промчатся мимо него, преследуя «лендровер». Ей вдруг вспомнилось все, что она когда-либо слышала о нападениях буйволов: разодранные в клочья автомобили, израненные пассажиры, если им посчастливилось выжить, затоптанные пешие охотники, от которых осталось лишь мокрое месиво на земле саванны.
— Они останавливаются! — закричал Питер.
Мара посмотрела в зеркало и убедилась, что он прав. Стадо медленно кружило у края грязевого озера. Животные не обращали внимания на «лендровер», лишь некоторые изредка поднимали головы и поглядывали в ту сторону. Мара не могла поверить своим глазам: единственное, что волновало сейчас животных — это судьба детеныша.
Только теперь она удобней устроилась на сиденье, чтобы сподручней было управлять автомобилем. На безопасном расстоянии от озера она сбросила скорость. «Лендровер» уже почти не бросало из стороны в сторону, так что Мара смогла повернуться к Питеру и одарить его, как она надеялась, ободряющей улыбкой.
— Вы в порядке?
— Да, а вы? — спросил он.
Мара молча кивнула. Леденящий душу страх исчез. На смену ему пришло облегчение от того, что они остались живы, и за ним — запоздалая тревога: она подвергла опасности жизнь клиента. И о чем только она думала? Мара наклонилась к рулю, спрятав лицо за завесой из спутанных грязных волос. «Лендровер» уверенно ехал вперед по наезженной колее. На каждом ухабе колено Мары билось о дверцу, но она даже не попыталась его подвинуть.
Рядом послышался протяжный вздох Питера.
— Мы молодцы, — сказал он.
Тепло в его голосе заставило Мару обернуться. Он гордо ей улыбался. В его ярких, голубых с прозеленью глазах светилась радость. Мара почувствовала, что его взгляд завораживает ее, и застыла, словно ночное животное, застигнутое врасплох светом прожектора. Ей пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы заставить себя вновь взглянуть на дорогу.
Боковым зрением она заметила, что Питер не сводит с нее глаз.
— Да уж, вид у вас… — начал было он, но осекся и лишь с улыбкой покачал головой.
Мара даже не посмотрела на себя — она и так знала, что выглядит не лучшим образом, сидя за рулем в одежде в высохших подтеках грязи, перепачканная с головы до ног. Вместо этого она оглядела Питера.
— У вас тоже вид не лучше, — усмехнулась она в ответ.
Они вдруг почувствовали себя детьми, которые, вдоволь наигравшись за день, лишь под вечер обнаружили, какие же они чумазые, и — расхохотались. Хохот то утихал, то с новой силой сотрясал старенький «лендровер».
Посмеявшись, они замолчали и теперь молча ехали вперед, прислушиваясь к мерному гудению двигателя; машину слегка покачивало на ухабах. Мара легко вела «лендровер». Вскоре они покинули равнину и начали взбираться на гору. На них снизошел покой, отражающийся, как в зеркале, в спокойной красоте пейзажа. Солнце заходило, бросая золотые лучи на траву.
Пока они были в дороге, солнце розовело, окрашивая небо в лиловые тона. В путанице ветвей устраивалась на ночлег цесарка, скрываясь от ночных хищников. Мара включила фары и сосредоточилась на дороге. Но всем своим телом она ощущала присутствие сидящего рядом мужчины. Она знала, что и он думает о ней. То и дело Питер отрывал взгляд от окружающих его красот, чтобы незаметно посмотреть на нее.
— Это было здорово! Мне этого не забыть, — наконец сказал он.
— Мне тоже, — улыбнулась Мара.
Она вновь почувствовала в нем родственную душу. Она повторяла себе, что в этом нет ничего удивительного. Оба они австралийцы, оба вдали от дома. Вместе работают над фильмом. А теперь вместе спасли детеныша буйвола. Мара ощутила, как от этой мысли по телу разливается приятное тепло. «Мягкотелые» бросили вызов законам тех, кто «силен духом» — и победили.
