— Вопросов нет, Валид. Я обеспечу вашу работу в госпитале, — ответил старший наблюдатель.
Самар повернулся к англичанину, который уже передал пулемет и запасную коробку с патронами Шаду Тараку:
— Чемодан!
— Пожалуйста, — отдал главарю кейс Роклер.
Самар положил его на камни, открыл, включил станцию спутниковой связи, быстро настроил и набрал на трубке с антенной номер Мирзади. Часы показывали 2.58.
— Абдулла, я!
— Тебе не кажется, что вы выбиваетесь из графика? — спросил руководитель террористической организации.
— Мы начнем ровно в 3.00. У нас все готово.
— Обстановка в госпитале?
— Спокойная.
— Охрана?
— На постах два бельгийца с американскими винтовками М-16. Остальные в модуле.
— Подгруппа Атияра?
— Ждет команды!
— Хоп! Приказываю начать операцию!
— Слушаюсь, саиб!
Отключив станцию, Самар отдал приказ:
— Шани, Тарак! Огонь!
Первая кумулятивная граната влетела через окно-бойницу среднего отсека модуля отдыха. Мощный взрыв мгновенно уничтожил восточную часть сборной конструкции. Десять из девятнадцати бельгийских пехотинцев мгновенно сгорели заживо. Вышедшего в коридор командира взвода охраны лейтенанта Бонгена взрывной волной отбросило в отсек дежурного.
— Что это, лейтенант? — воскликнул сержант Тиман.
Контуженый офицер схватился за голову, он ничего не слышал. Тиман все понял и бросился к телефону. Позвонить он не успел, второй взрыв разрушил остатки модуля, крупная металлическая труба упала на голову заместителя командира подразделения, проломив череп. Из здания выскочили трое солдат. Ударил пулемет Шани. Двумя короткими очередями он срезал часовых, так и не понявших, что произошло, третьей очередью боевик расстрелял выскочивших из обрушившегося модуля солдат.
Лейтенант Бонген не видел этого. Кое-как он выбрался из-под обломков, потянулся к боевой аптечке — обязательному атрибуту каждого офицера и солдата, сделал себе антишоковый укол. Слух немного восстановился, перестала раскалываться голова. Нащупав тело заместителя, он достал из кобуры его пистолет «браунинг» с магазином в тринадцать девятимиллиметровых патронов, передернул затвор, догнав патрон в патронник. В модуле было и более серьезное оружие — американские штурмовые винтовки, один пулемет и даже пара советских «АК». Но где их сейчас найдешь? Оружейную комнату завалило, боекомплект сдетонировал. Лейтенант прополз к проему, что чернел за грудой металла в углу штабного отсека. Этот проем выходил на площадку перед лечебным и административным модулями, стоянкой автомобилей. В голове билась одна мысль — нападение, банда, Гути. Он должен действовать, должен исполнить свой долг, спасти, в конце концов, свою невесту.
Проведя обстрел модуля охраны, Роклер передал пулемет Худайназару и присоединился к подгруппе Самара, который по радиостанции отдал приказ боевикам Атияра на атаку и повел своих головорезов вслед по склону.
Ни в лечебном, ни в административном модулях никто ничего не понял. Три мощных взрыва, несколько пулеметных очередей подняли на ноги и медперсонал, и ходячих больных. Но банда действовала стремительно.
Внедорожник, сбив шлагбаум, влетел к лечебному модулю. Из него выскочили боевики Атияра, ворвавшиеся в модуль и заставившие всех, от дежурного врача и сестры до едва передвигающихся больных, лечь на пол или в свои кровати. Боевики разместились так, что имели возможность контролировать все отсеки, и для устрашения стреляли из автоматов в потолок, выбивая искры от попадания пуль в металл.
Самар же со своими головорезами ворвался в модуль администрации и отдыха медицинского персонала.
Навстречу банде вышел начальник госпиталя и, разведя руки, словно пытался преградить путь бандитам, закричал:
— Здесь территория медицинского Красного Креста, здесь врачи, медперсонал, здесь нет военных, нет оружия…
— В каком отсеке русские? — приблизился к нему Самар.
— В третьем справа по коридору, но что вы от них хотите? Врачи сутками не отходили от операционного стола, им надо отдохнуть.
— А где французская бригада? — не обращая внимания на его слова, продолжал главарь.
— В отсеке напротив.
— Гути Дали там?
— Да, у нее отдельная комната.
— Это все, что я хотел узнать, — проговорил Самар и выстрелил начальнику госпиталя прямо в сердце.
Майор медицинской службы Басам Будури рухнул на пол.
— Тарак! К французам! — приказал главарь. — Вытащи на улицу Гути Дали и смотри за ней. Если кто-то попытается защитить ее, убей.
— Понял.
Самар обернулся к Роклеру и Худайназару.
— Берем русских!
Боевики двинулись к отсеку.
Оттуда вышел хирург Гарин, успевший переодеться.
— Что происходит? Кто вы? — спросил он, увидев боевиков.
— Мы те, кто пришел за вами, — ощерился Самар.
— Вы понимаете, что совершаете преступление, за которое вам придется отвечать?!
Главарь банды ударил хирурга в челюсть. Гарин, будучи мужиком крепким, имевшим кроме медицинского образования звание кандидата в мастера спорта по боксу, выдержал удар и тут же нанес ответный, от которого Самар отлетел к противоположной стене. Этого бойцы не ожидали. Но хирург не смог сделать большего. Выплюнув выбитый зуб, Самар крикнул подчиненным:
— Что встали, ишаки? Взять его! Всех взять!
Первым пришел в себя Худайназар. Он ударил Гарина прикладом в лицо, и тот полетел в глубь отсека. Туда же ворвались боевики, надев на руки Гарина наручники. Не проронив ни слова, они принялись избивать анестезиолога Васильева. Жена Гарина, медсестра Екатерина, бросилась на боевиков, но, получив удар в живот, осела у кровати.
В проеме показался Самар с окровавленной физиономией:
— Хватит! Не бить больше! Эти твари нужны невредимыми.
Роклер и Худайназар прекратили избиение, так же, как и хирурга, сцепили анестезиолога и медсестру наручниками.
Самар приказал забрать их одежду и документы и, ополоснув лицо, взялся за паспорта.
— Гарин Анатолий Владимирович. Кто это? А! По фото вижу, тот, кто посмел оказать сопротивление. Хирург. Далее, Васильев Николай Александрович. — Он посмотрел на избитого мужчину: — Это ты! Кто по специальности?
— Анестезиолог. Вам нужна моя помощь? — усмехнулся тот.
— Заткнись, свинья! — прошипел Самар. — Ну и Гарина Екатерина Сергеевна. Медсестра. Гарина? Это что же получается, хирург — твой родственник?
— Муж, — ответила женщина.
— Муж… — повторил Самар. — Отлично.
