– Это значит, что они что-то сделали со всеми жителями Земли. – Доктор нажал несколько клавиш на клавиатуре от старинной пишущей машинки, и на экране над приборной панелью заплясали узоры. – Я их не слышу… они не слышат меня. Ты слышишь и меня, и их. Ага! Вот оно. Лето 1984-го! Это точка дивергенции. – Руки его забегали по приборной панели, поворачивая рукоятки, щелкая тумблерами, поднимая и опуская рычаги и время от времени нажимая какую-то маленькую кнопку, которая издавала громкий звяк.
– Где Рори? Я хочу его видеть! Немедленно! – потребовала Эми, но ТАРДИС уже устремилась в лабиринты пространства и времени. До сих пор Доктор видел ее жениха, Рори Уильямса, только однажды, и то мельком, – и, по мнению Эми, не понимал, что она в нем нашла. Случалось, она и сама переставала понимать, что она нашла в Рори. Но одно она знала точно: никто не смеет отнимать у нее жениха без спроса.
– Хороший вопрос, – криво усмехнулся Доктор. – Где Рори? И где остальные семь миллиардов человек?
– Мне нужен Рори.
– Полагаю, он там же, где и все остальные. И там же, где должна была бы находиться и ты. Хотя нет. Теперь вы с ним так и не родились.
Эми внимательно оглядела себя – ступни, колени, локти, кисти. На запястье сверкал крученый какбишьеготам, словно кошмарный сон Эшера. Эми сорвала его с руки и бросила на приборную панель. Потом подняла руку и зарылась пальцами в свои золотисто-рыжие волосы.
– Если я так и не родилась, то что я здесь делаю?
– Ты представляешь собой независимый темпоральный нексус, хроносинкластически зафиксированный в форме инверсной… – Он увидел выражение ее лица и умолк.
– Хочешь сказать, что я теперь – просто причуда времени?
– Да, – серьезно кивнул Доктор. – Полагаю, что да. Так и есть.
Ювелирно точным движением он поправил свой галстук-бабочку и залихватски сдвинул его вбок.
– Но как же так, Доктор? Человечество ведь не вымерло в 1984-м!
– Новая временная линия. Это парадокс.
– А ты теперь, значит, парадоктор?
– Просто Доктор. – Он вернул галстук на прежнее место и приосанился. – Что-то в этом чувствуется знакомое.
– Что?
– Не знаю. Гм-м-м… Клан. Клан. Клан. Почему-то мне на ум приходят маски. Кто носит маски?
– Грабители банков?
– Нет.
– Страшные уроды?
– Нет.
– Хэллоуин? Люди носят маски на Хэллоуин.
– Да! Точно!
– И что, это важно?
– Ничуть. Но это правда. Люди действительно носят маски на Хэллоуин. Ну, так я и думал. Огромная дивергенция внутри временного потока. А захватить планету пятого уровня так, чтобы Протокол Теней не нашел, к чему придраться, на самом деле невозможно. Если только не…
– Если что?
Доктор замер. Прикусил губу. А потом произнес:
– О-о. Нет, они бы этого не сделали.
– Чего?
– Они бы не смогли. Я хочу сказать, это было бы совершенно…
Эми встряхнула волосами, изо всех сил стараясь удержать себя в руках. Кричать на Доктора было бесполезно – кроме тех случаев, когда это действительно помогало.
– Совершенно что?
– Совершенно невозможно. Невозможно захватить планету пятого уровня. Если только у тебя на это нет законного права. – На приборной панели ТАРДИС что-то зажужжало, а потом опять раздался звяк. – Ну, вот мы и приехали. Пойдем! Посмотрим, что у нас интересного в 1984-м.
– Для тебя это развлечение! – воскликнула Эми. – Мою планету захватил какой-то таинственный голос. Все люди вымерли. Рори больше нет. А для тебя это просто развлечение!
– Ничего подобного, – возразил Доктор, даже не стараясь скрыть, насколько все это его развлекает.
* * *
Браунинги жили в гостинице, пока мистер Браунинг подыскивал новый дом. Гостиница была битком набита – ни одного свободного номера. Из разговоров за завтраком с другими постояльцами Браунинги узнали, что и те тоже продали свои дома и квартиры. О том, кто купил у них жилье, все помалкивали.
– Ерунда какая-то! – воскликнул мистер Браунинг спустя десять дней. – Во всем городе – ни единого дома на продажу! И в окрестностях тоже ничего. Все раскупили.
– Не может быть! – возразила миссис Браунинг. – Наверняка где-то что-то есть.
– Может, и есть, но не здесь, – отрезал мистер Браунинг.
– А что говорит агентша по недвижимости?
– Она не берет трубку, – ответил мистер Браунинг.
– Ну так надо зайти к ней и поговорить, – сказала миссис Браунинг. – Пойдешь с нами, Полли?
Полли покачала головой:
– Нет, я читаю.
Агентшу по продаже недвижимости Браунинги застали у входа в контору. Она как раз вешала на дверь объявление, гласившее: «Смена руководства». На всех фотографиях домов и квартир, выставленных в витрине, стоял один и тот же штамп: «Продано».
– Закрываетесь? – спросил мистер Браунинг.
– Кое-кто сделал мне предложение, от которого я не смогла отказаться, – ответила агентша. В руках она держала пластиковый пакет, на вид довольно увесистый. Браунинги догадывались, что там внутри.
– Он был в кроличьей маске? – спросил мистер Браунинг.
Когда они вернулись в гостиницу, администратор встретил их в холле и сообщил, что в этой гостинице они больше не живут.
– Новые хозяева, – пояснил он. – Закрывают тут все на ремонт.
– Новые хозяева?
– Перекупили нашу гостиницу. Говорят, заплатили щедро.
Почему-то Браунингов это совсем не удивило. Удивились они только тогда, когда поднялись в свой номер за вещами и обнаружили, что Полли там больше нет.
IV
– Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый, – задумчиво проговорила Эми Понд. – Я почему-то думала, это будет больше похоже… ну, на историю. Тут совсем не чувствуется, что это было давно. А ведь мои родители даже еще не познакомились друг с другом!
Казалось, она хотела сказать что-то еще о своих родителях, но потом отвлеклась. Они с Доктором перешли через дорогу.
– Какие они были? – спросил Доктор. – Твои родители…
Эми пожала плечами.
– Родители как родители, – рассеянно ответила она. – Просто мама и папа.
– Похоже на правду, – с готовностью и даже чересчур поспешно согласился Доктор. – Ну, теперь смотри в оба.
– А что мы ищем?
Они шли по улице маленького английского городка – с точки зрения Эми, самого обыкновенного. От того английского городка, где она прожила большую часть своей жизни, этот отличался разве что отсутствием кофеен и магазинчиков, торгующих мобильными телефонами.
