– Ты за это ответишь, – прошипела я, сощурив глаза.
И, весьма довольная собой, вышла из комнаты.
Разговор с Лидией все-таки состоялся, но днем позже. Возможность побеседовать мы получили не сразу, поскольку это была не аудиенция, а встреча на женской половине, с традиционно прилагавшимся к ней клубом морально устойчивых придворных дам. Впрочем, и здесь, как я успела заметить, тема взаимоотношений с мужским полом поднималась неоднократно.
Сегодня по этой причине чуть не разгорелась ссора между леди Милони и леди Крэнбери. Дело в том, что одна из девушек помоложе решилась посетовать на нехватку во дворце неженатых мужчин. Леди Милони возмутилась столь вопиющему бесстыдству. А вот леди Крэнбери поддержала младую деву, отметив, что стремление выйти замуж развратным не является, а ведь именно для этого бывает нужно общество холостых молодых людей. А познакомиться с достойным женихом непросто, добавила она, и зачастую такие знакомства состоятся именно на подобных мероприятиях.
Заступничество леди Крэнбери позволило развить тему, и девушки, успевшие как следует заскучать, радостно ухватились за эту возможность.
– Вообще-то холостые молодые люди во дворце все-таки гостят, – заметила одна из них. – Главным образом – друзья принца. Ну и, конечно, сам принц.
– Да, но только потенциальных женихов среди них нет, – возразила другая.
– Отчего же?
– Его высочество, при всех его многочисленных достоинствах, жених не для нас с вами, – рассудительно приступила к объяснениям девушка. – Полагаю, вы и сами это понимаете. Велэско Диас – ну, такого мужа я не пожелаю никому.
– Почему? – полюбопытствовала я.
Мне было и вправду интересно услышать чужое мнение на этот счет. Как-никак я находилась во дворце, да и вообще в Эрталии, совсем недавно и знала о придворных меньше присутствующих.
– Он безалаберный и безответственный, – охотно откликнулась девушка. – Слишком любит вино и карты. Вряд ли это хорошо закончится. Может, он и остепенится со временем, но кто знает, когда это произойдет?
Я кивнула, принимая к сведению, и задумалась о другом. Одного аристократа, слишком сильно увлекающегося вином и картами, я отлично знала. Он был моим отцом. И закончилось это действительно не слишком хорошо, во всяком случае, могло закончиться. Я вызвала в памяти образ Велэско Диаса. Улыбающегося, доброжелательного, обаятельного. В свое время я много раз задавалась вопросом, что нашла в моем отце моя мать. Возможно, сейчас я получала ответ.
– Ну, Ринольд Монтерей, – продолжала девушка, выразительно округлив глаза. – Он, конечно, хорош, но его моральный облик…
Она показательно поморщилась, и то же самое сделали несколько ее ровесниц. При этом, приглядываясь к выражению их лиц, я готова была поклясться, что пришли аморальный Ринольд Монтерей любой из них письмо с предложением руки и сердца, она сделает стойку и побежит под венец, даже не задумываясь.
– То же вино, те же карты, да еще и женщины, – сочла нужным внести ясность придворная дама.
«Ну не мужчины же!» – подумала я. Но, разумеется, это был комментарий для совершенно иного общества.
– А вы заметили, как он сегодня выглядел? – хихикнула еще одна из девушек.
Одни восторженно закивали, лица других засветились любопытством.
– Как? – жадно спросила очередная фрейлина.
– У него царапина на щеке и припухла губа. Наверняка от укуса.
– О боги! – всплеснула руками леди Милони. – Его что же, укусила в губу пчела?!
Женщины помоложе, да и некоторые постарше тоже, захихикали, прикрывшись веерами. «Ж-ж-ж», – мысленно прожужжала упомянутая пчела.
– Да, и она же ему лицо расцарапала, когда попытался отмахиваться, – подхватила еще одна придворная дама, из смелых.
Ироничный тон последней не ускользнул от леди Милони. Да и не заметить смех окружающих было трудно. На то, чтобы сложить два и два, ушло не слишком много времени. После чего дама зарделась, потом побледнела и, откинувшись на спинку стула, принялась обмахиваться веером. Леди Крэнбери подсела к ней поближе и стала тоже энергично обмахивать бедняжку, глядя на нее со снисходительным превосходством. Дескать, мои моральные устои столь же высоки, сколь ваши, однако при этом я куда более устойчива к стрессовым ситуациям.
– Он что же, насильно взял какую-то женщину? – полушепотом спросила леди Милони, когда ей чуть-чуть полегчало.
Я закатила глаза. Все-таки, миледи, вы очень плохо разбираетесь в людях. Рэм действительно из тех мужчин, которые привыкли легко получать желаемых женщин, но женщины скрашивают их досуг совершенно добровольно.
– Насчет насилия сильно сомневаюсь, – проявила бо́льшую проницательность леди Крэнбери, – но вообще-то этот молодой человек заслуживает хорошей порки. Его нравственные устои оставляют желать лучшего. Он невероятно избалован и думает только о себе. Не понимаю, как только кардинал терпит подобное.
Прекрасная мысль насчет порки. Леди Крэнбери, вы подали мне отличную идею. Надо бы воплотить ее в жизнь.
Несмотря на открывшиеся перспективы, я сочла нужным вступить в разговор.
– Есть нечто, чего вы не учитываете, леди Крэнбери, – заметила я. – Граф Монтерей, конечно, не ангел во плоти и действительно страдает как самолюбием, так и повышенной степенью избалованности. Однако не стоит забывать, что и он, и его высочество не просто имеют военное звание, но и действительно воевали. А подобные вещи никогда не проходят без последствий. Я недостаточно хорошо знакома с этими людьми и тем более не знаю, какими они были до эркландской кампании. Но война – это всегда излом.
– Для тех, кто по-настоящему воюет, – возразила леди Крэнбери. – А этот мальчишка наверняка весь год прятался за чужими спинами.
«Ну да, за спиной у принца», – припомнила я, но промолчала. Не нанималась же я, в самом деле, защищать Рэма!
Чуть позже нам с Лидией удалось выйти в сад без сопровождения.
– Леди Кальво, – без обиняков начала я, – я и есть та самая женщина, о которой говорил с вами один небезызвестный граф.
Лидия стрельнула в меня напряженным взглядом, потом кивнула.
– Я это предполагала, – произнесла она, глядя на дорожку. – Стало быть, он – граф Ортэга. И вы действительно не его жена?
– Нет, – подтвердила я. – Граф холост, в этом вы можете не сомневаться. Но я хотела сказать вам другое. Леди Лидия, если этот прохвост докучает вам, препятствуя спокойной и счастливой жизни, просто пошлите его по тому адресу, который охотно подскажет вам на такой случай любая из служанок.
Девушка подняла на меня изумленный взгляд.
– Сказать по правде, я ожидала от вас совсем других слов. – Теперь в выражение ее глаз добавилось веселье. – Думала, вы станете убеждать меня, что он – самый лучший мужчина на свете и только его-то мне и надо.
