– Самых лучших мужчин на свете не бывает по определению, – доверительно сообщила я. – Но это не повод для расстройства, поскольку среди худших находятся порой чрезвычайно стоящие экземпляры.
– Вы считаете Армана худшим? – улыбнулась краешками губ Лидия.
– Я считаю Армана мужчиной, – немного подумав, объявила я то, в чем могла быть однозначно уверена. – Итак, леди Кальво, если вы того захотите, можете смело прогнать его прочь.
– А если не захочу? – проговорила она, глядя на меня в упор.
– А вот это уже другой разговор, – откликнулась я. – В этом случае я бы на вашем месте постаралась первым делом выяснить всю его подноготную.
– И как бы вы это сделали? – нахмурилась девушка. – Секретари моего отца, конечно, способны раздобыть информацию о ком угодно, но не могу же я к ним обратиться! В этом случае мой отец узнает, что я проявляю интерес к графу. А это может плохо закончиться.
– Нет, впутывать в это дело секретарей вашего отца нельзя ни в коем случае, – подтвердила я. – Но так уж сложилось, – я лукаво улыбнулась, – что у меня есть полное досье на вашего поклонника.
Еще бы его не было! Я тщательно собираю информацию о своих клиентах, особенно в случае, если собираюсь на целый месяц уезжать с ними за границу.
Лидия прикусила губу. Похоже, романтически настроенная девушка боролась в ней сейчас с прагматиком.
– И… где у вас хранится это досье?
Прагматик все-таки победил.
– Вот здесь, – улыбнулась я, поднеся руку к собственной голове.
Еще не хватало хранить подобную информацию в письменном виде!
В скором времени Лидия знала об Армане почти все, от скарлатины, которой он переболел в пятилетнем возрасте, и до приемов, при помощи которых ловко обводил вокруг пальца некоторых ристонийских политиков. Про небольшую интрижку с маркизой Деколле я рассказывать не стала. Все же Лидия получила довольно специфическое воспитание и потому может придать той истории большее значение, чем она в действительности заслуживает.
Зато никакой серьезной информации, способной по-настоящему отвратить девушку от Армана, в досье не нашлось. Да, присутствовало некоторое жульничество, без которого невозможна работа дипломата, однако грязи не было. Так что я совершенно не удивилась, когда на следующий день ряженный садовником Арман влез в окно моей спальни в весьма хорошем настроении.
Тут следует кое-что прояснить. Дело в том, что окна наших покоев располагались совсем невысоко над землей. Поэтому вместо того, чтобы переодеваться где-нибудь в кустах, рискуя быть застигнутым за этим занятием, Арман предпочитал забираться через окно. В вечерние часы, предварительно как следует оглядевшись, риск оказаться замеченным хоть и существовал, но был невысок. Ну, определенной степени риска его игра требовала в любом случае.
– Привет, дорогая! – воскликнул он, плюхаясь в кресло, скидывая шляпу и отклеивая рыжеватые усы.
В мою кровать этот герой-любовник, к счастью, не лез, иначе погнала бы его оттуда поганой метлой, в таком-то виде.
– Привет, неверный муж! – благодушно откликнулась я. – Судя по твоему настроению, девушка все еще продолжает тебя терпеть?
– Представь себе, да.
Арман вальяжно вытянул ноги.
– И тебе хватает наглости после всего заявляться в спальню законной супруги! – попеняла я.
– Я не виноват, что окно именно твоей спальни выходит в сад, – высказался в собственную защиту «муж». И вдруг, что-то вспомнив, хищно подался вперед. – И вообще, дорогая, прежде чем предъявлять претензии, проверь: вдруг мужу тоже найдется, что тебе предъявить.
Я вопросительно изогнула брови. Неужто до Армана дошли сведения о моих развлечениях с Рэмом?
– До меня дошли слухи, что на днях ты играла в карты, – обличительно заявил «супруг». – Азартные игры – это не то, чем должна увлекаться высоконравственная замужняя дама. В придачу, я еще и слышал, что тебе невероятно везло! Знакомые мне все уши прожужжали шуточками, дескать, у нас с тобой семейные проблемы, ведь в карты везет тем, кому не везет в любви.
– Чепуха, – фыркнула я.
– Про любовь?
– Нет. Про то, что мне везло в карты.
– А что же, мне солгали? Разве ты не выиграла кучу партий?
– Выиграла. Но везения в этом не было ни капли.
– Ну, в картах всегда играет роль везение, – не согласился Арман.
– Только в случае, когда играет дилетант, – возразила я.
– А ты, стало быть, профессионал?
Я ухмыльнулась.
– А что, разве я похожа на дилетанта?
Полагаете, такое открытие вызвало в дипломате чувство презрения или брезгливости? Совсем наоборот, он смотрел на меня с таким выражением, будто перед ним стоял сундук с нежданно-негаданно обнаруженным кладом.
– Послушай, Аделина, поделись со мной своими секретами! – воскликнул он.
Я даже отвечать на это не стала, просто громко расхохоталась.
– Ты на меня работаешь! – Арман оказался не из обидчивых и попытался подойти с другой стороны.
– В мои обязанности не входит обучение клиента игре в карты, – напомнила я.
– Хорошо, я заплачу тебе за это отдельно. Сколько ты хочешь?
– Нисколько. Я не имею привычки делиться своими секретами.
– Аделина, пойми, мне это буквально необходимо! – На сей раз Арман попытался надавить на жалость.
– Зачем? – изогнула брови я. – Ты же дипломат, а не рыцарь туза и валета.
– В том-то и дело, что дипломат! Ты представляешь себе, какие можешь сейчас открыть для меня профессиональные горизонты?
– При чем тут дипломатия? – изобразила удивление я. – Ты ведь хочешь попасть в альтинг. Как, скажи на милость, ты собираешься использовать там умение выигрывать в карты? Что, будете играть с коллегами на новые законы? Все поддерживают тот указ, который предложит победитель? Хотя… – задумчиво протянула я. – Если припомнить некоторые законы, не исключено, что именно так их и принимают.
– Ладно, – сменил тактику Арман, – в таком случае давай сыграем?
– Не имею ничего против, – пожала плечами я. – Во что?
Поскольку нас было двое, истанс отпадал.
– В шута? – предложил Арман.
– Годится.
В шута было вполне реально играть вдвоем.
Мы сели за столик.
– На что играем? – осведомилась я.
– Просто на интерес? – предложил Арман.
– Э нет, – покачала головой я. – Профессионалы никогда не играют на интерес.
– Ладно, тогда на десять золотых? – резко поднял ставки Арман. – Если я проигрываю, добавляю их к твоему гонорару. Если выигрываю – вычитаю.
