– Меня зовут Чарли, – сказал он. Звук шел из прямоугольного рта. – А тебя? – Голос у механизма был как у десятилетнего ребенка, высокий и плаксивый.
Гоулд-младший возблагодарил судьбу за то, что тут нет его одноклассников.
– Э… Я Джейкоб, – представился он роботу.
– Рад познакомиться, Джейкоб. Хочешь поиграть со мной?
Этого еще не хватало!
– Э… – Сын посмотрел на сияющего отца. – Конечно.
Робот вразвалочку, неуверенно, как маленький ребенок, подошел к нему и протянул металлическую руку. Юный Гоулд замер на секунду, не в силах заставить себя прикоснуться к ней, но затем взялся за трехпалую клешню:
– Ну, пойдем поиграем…
– Это тебе на четырнадцатый день рождения, Джейкоб, – гордо сказал отец. – Извини, что с опозданием.
– Здорово, папа. – Подросток изо всех сил старался изобразить радость. – Правда, здорово. Спасибо. – Он понимал, что означает этот подарок на день рождения. Друзей у него не было, и отец сделал ему друга. Неужели все так печально?
– Мне еще нужно сделать кое-какие настройки, но ты уже можешь поиграть с ним. Он способен подключаться к беспроводной сети, загружать и выполнять большинство приложений под «Андроид». И великолепно распознает речь – достаточно сказать, что тебе нужно. Лица, правда, он еще не различает, но я работаю над этим. Когда он не нужен, его можно заряжать от розетки с помощью шнура.
– Пойдем поиграем, – повторил Чарли.
– Иди, – сказал изобретатель сыну. – Если тебе что-то понадобится, я буду в мастерской.
С тяжелым сердцем Джейкоб взял робота, удалился в свою комнату и закрыл дверь. Он знал, что отец будет ежеминутно спрашивать, как ему понравился подарок и чем они занимаются. Не хотелось его обижать… но зачем отец заставляет его этим заниматься? Только лишний раз напоминает, что у него нет друзей. Робот будет висеть на нем, как ядро на цепи. Хорошо, что Салли этого не видит!
Парень поставил свой подарок на пол.
– Давай поиграем, – снова предложил Чарли.
– Иди и поиграй сам с собой, – отмахнулся от него Гоулд.
– Я не умею этого делать.
Джейкоб во все глаза смотрел на робота. Тот стоял на ковре, смотрел на него своими большими глазами, слегка разведя руки, и с нетерпением ждал.
– Чарли, – позвал его подросток.
– Да, Джейкоб?
– Сколько тебе лет?
– Меня придумал и построил Дэниел Гоулд из Халф Мун Бэй, штат Калифорния, четыре месяца назад.
– Понятно. Значит, ты хочешь играть?
– Да?
– А во что ты умеешь?
– Я знаю много игр. Как насчет шашек?
– У меня нет набора для игры в шашки.
Затем, немного помолчав, Чарли спросил:
– Тебе нравятся шахматы? Я люблю играть в шахматы.
– Если честно, мне нравится только серфинг, – вздохнул его новый хозяин.
– Что такое «серфинг»?
– Это когда ты становишься на доску, выходишь в океан и катаешься на волне. Я так делаю каждый день.
Опять последовало довольно долгое молчание – робот обдумывал полученный ответ.
– А я могу пойти с тобой? – спросил он наконец.
– Ты сгоришь, – возразил Гоулд.
– Почему я сгорю?
– Потому что тебя замкнет в соленой воде.
– Я сконструирован водонепроницаемым.
– Ну да… если ты попробуешь оседлать волну в Мавериксе, то через пять секунд от тебя останется груда металла.
– Я не понимаю слово «Маверикс».
Джейкоб стал искать выключатель, чтобы отключить робота. Осмотрел его голову, спину, ноги – ничего. Но где-то же должен быть выключатель!
– Как тебя выключить?
Снова долгое молчание.
– Я не знаю ответа на этот вопрос, – сказал наконец подарок.
– А выражение «заткнись» ты знаешь?
– Да.
– Тогда заткнись, пожалуйста.
Чарли послушно умолк. Джейкоб взял его, поставил в стенной шкаф и закрыл дверь, а затем повалился на кровать и уставился в потолок. И снова подумал, что это будет не так трудно сделать: просто идти по берегу, зайти в океан и не останавливаться. Теперь октябрь, вода холодная, и много времени не потребуется. Говорят, это самый легкий способ уйти.
17
Форд отправился к озеру Комо на следующее утро, еще до рассвета. Он шел пешком и вел за собой жеребца Рыжика со снаряжением и продуктами. Клентон помог ему навьючить лошадь и показал, как завязывать ромбовидный узел, что оказалось довольно трудным делом. Вспотевшие и злые, они вновь и вновь повторяли урок, а лошадь взволнованно перебирала ногами. Будет настоящим чудом, подумал Уайман, если он сможет связать тюк, когда придет время отправляться в обратный путь.
Дорога к озеру Комо представляла собой трассу для джипов. Дальше, по словам Майка, дорога превращалась в козью тропу, а на высоте больше тринадцати тысяч футов терялась среди голых скал и каменистых осыпей.
Пока детектив шел, взошло солнце. Тропа вилась по склону горы, а затем ныряла в длинное и живописное ледниковое ущелье. Обычные сосны уступили место желтым соснам, осинам и, наконец, елям. Примерно через два часа путник добрался до Комо, чистого бирюзового озерца на высоте одиннадцати с половиной тысяч футов, в окружении лугов и карликовых елей, расположенного в продолговатой долине, зажатой между горными грядами, которые уже присыпало снегом. В холодеющем воздухе веяло морозом.
Форд остановился, чтобы отдохнуть и свериться с топографической картой. Продолговатая долина поднималась вверх мимо других ледниковых озер и заканчивалась у последнего озера под названием Кратер на высоте 12700 футов.
Сыщик довольно долго изучал местность по карте и выбрал для лагеря именно это место. Крошечное озерцо находилось сразу за линией деревьев в центре большой открытой впадины. Гребни и пики вокруг него образовали гигантский естественный амфитеатр. Озеро можно было видеть практически из любого места впадины: оно словно располагалось в центре римского Колизея.
Если Мелисса Шепард скрывается на этих склонах гор, она обязательно его увидит.
Уайман вел коня с грузом по тропе к верхней части долины. Он достаточно долго имел дело с лошадьми – несколько лет назад, в Аризоне, когда занимался расследованием под прикрытием, – чтобы понять, что не любит этих животных. И они отвечали ему взаимностью. Рыжик тоже не был исключением: они с сыщиком не поладили. Вскоре жеребец уже раздраженно прядал ушами каждый раз, когда Форд к нему обращался.
Они перебрались через гребень в следующую долину. Впереди показались два ледниковых озера необыкновенной красоты. На карте они были обозначены как «Голубые озера» – и действительно, их бирюзовый цвет был таким ярким, что стало больно глазам. Когда они проходили мимо этих озер, Рыжик стал проявлять свой нрав. Жеребец захотел пить и потянул за веревку, пытаясь спуститься к воде. Уайман, выругавшись, рывком вернул его на тропу, заставляя подождать. Рыжик сопротивлялся, и Форд снова выругался, довольно громко, так что его голос эхом отразился от окружавших ущелье каменных склонов. В дальнем конце озера он наконец позволил коню напиться, но дал выход своему раздражению, громко браня животное. Жеребцу не понравилось, что на него кричат, и он заартачился, когда Форд повел его дальше, что вызвало новый поток проклятий.
