Я пытался не заводить себя. Не психовать.
Но, ясное дело, ничего у меня не получалось.
Можно представить, какие у меня были мысли. А вдруг эта змея все-таки ядовитая? Может быть, ее яд уже почти дошел до сердца? Может, сейчас я умру?
Я заставил себя сесть. Медленно и осторожно снял с ноги облепленную грязью кроссовку. Потом стянул носок. На все это ушло, наверное, минут десять.
Я не сразу решился взглянуть на ногу. Но оказалось, что все было не так страшно, как я себе представлял. Лодыжка немного распухла. Кожа покраснела. И только в том самом месте, куда меня укусила змея, белело крошечное пятнышко сморщенной кожи. Посередине этого белого пятнышка я разглядел две крошечные дырочки, из которых сочилась кровь.
Когда я наконец оторвался от созерцания ранки и поднял глаза, то увидел, что через луг уже мчится мой папа. Следом за ним бежали Вил с Касси. Я услышал, как папа спросил у них на бегу:
– Что случилось? Что с Грэди?
– Его укусил волк-оборотень, – отозвалась Касси.
– Держи лед, пока не растает, – сказал мне папа. – Холод снимает отечность.
Я страдальчески застонал, но все же прижал к ноге грелку со льдом.
Мама пару раз цокнула языком. Она сидела за кухонным столом и читала газету. Я так и не понял, по какому поводу она цокает: из-за меня, такого несчастного и укушенного, или из-за чего-то, о чем прочитала в газете.
Дверь во двор была открыта, и с моего места было видно, как Волк дрыхнет на травке у крыльца. Эмили сидела в гостиной и смотрела по телику какую-то мыльную оперу.
– Ну как, тебе лучше? – спросила мама.
– Немного. – И мне действительно было лучше. Намного лучше. – Я просто сильно перепугался.
– Зеленые змеи не ядовиты, – в десятый раз сообщил мне папа. – Но я все равно принял все меры предосторожности. На всякий случай. Ты подержи пока лед, а потом мы тебя перевяжем.
– А что это за разговоры о каких-то волках и оборотнях? – спросила мама.
– Да это все Касси. – Я небрежно махнул рукой. – У нее сдвиг по фазе на этих оборотнях. Она считает, что болотный отшельник – оборотень, который по ночам превращается в волка.
– Мне она показалась очень приятной девочкой, – заметила мама. – Мы с ней так хорошо поговорили, пока папа обрабатывал тебе ранку. Тебе повезло, Грэди, что здесь есть ребята твоего возраста. Всегда хорошо, когда есть с кем общаться.
– Да, наверное. – Я сдвинул грелку со льдом чуть в сторону, потому что нога уже заиндевела. – И Касси хорошая, да. Но она нас с Вилом до психоза почти довела своими разговорами об оборотнях.
Папа мыл руки в кухонной раковине. Он обстоятельно вытер их полотенцем для посуды и повернулся ко мне:
– Все говорят, что этот отшельник, который живет на болотах, вполне безобидный старик.
– Но напугал он нас здорово, – сказал я. – Он гнался за нами почти через все болото и вопил: «Я оборотень! Я оборотень!»
– Кошмар, – задумчиво проговорил папа.
– Держались бы вы от него подальше, – заметила мама, чуть оторвавшись от своей газеты.
– А вы верите в оборотней? – спросил я.
Папа хохотнул:
– Мы с твоей мамой – ученые, Грэди. А ученые обычно не верят во всяких сказочных существ типа оборотней.
– Твой папа – самый настоящий оборотень, – пошутила мама. – Представляешь, я каждое утро брею ему спину. Чтобы он хоть немного был похож на человека.
– Ха-ха, очень смешно, – язвительно проговорил я. – Я серьезно, а вы издеваетесь. И потом, вы разве не слышали по ночам этот жуткий вой?
– Многие звери воют по ночам, – невозмутимо отозвалась мама. – И не только звери. И не всегда по ночам. Готова поспорить, ты тоже выл, когда тебя укусила змея.
– Я серьезно говорю. – Я уже начал злиться. Ведь я пытался говорить с родичами об очень важных для меня вещах, а они только смеялись. – Эти жуткие завывания начались при полной луне. А раньше их не было.
– Я помню, – крикнула из гостиной Эмили, – раньше их не было. Пока не появился твой кошмарный пес.
– Эмили, отстань от Волка, – завопил я в ответ.
– Твой пес – оборотень! – заявила сестра.
– Так, может быть, хватит уже об оборотнях. – Мама отложила газету в сторону. – А то я сама сейчас превращусь в оборотня. Вот, у меня уже волосы на ладонях растут. – Она подняла руки над головой.
– Это ты просто испачкалась в типографской краске. От газеты. – Папа повернулся ко мне. – Вот видишь? Всему есть научное объяснение.
– Мне очень бы хотелось, чтобы вы поговорили со мной серьезно, – пробормотал я.
– Ну… – Папа выглянул во двор. Волк перевернулся на спину и теперь спал, задрав все четыре лапы кверху. – Еще две ночи – и луна начнет убывать. Она будет полной только сегодня и завтра. А если послезавтра вой прекратится, значит, мы уже точно будем знать, что это был оборотень. Который выл на полную луну.
Папа рассмеялся. Наверное, он был уверен, что выдал первоклассную шутку.
Тогда он еще не знал, что произойдет ночью.
А ночью случилось такое, что знай папа об этом заранее, он бы точно не стал так шутить. Никогда.
24
После обеда Вил и Касси пришли навестить меня. Родичи зависли на кухне: убирали стол и загружали посуду в посудомоечную машину. Эмили еще до обеда умотала в город, чтобы успеть на единственный в этот день киносеанс.
Я себя чувствовал очень даже ничего. Даже и не прихрамывал, когда ходил. И нога почти не болела. Папа у нас очень много чего умеет. В том числе и лечить. Из него получился бы очень хороший врач.
Мы с Вилом и Касси уселись в гостиной. И тут же принялись спорить про оборотней.
Касси упорно твердила, что болотный отшельник совсем не шутил. Что он самый что ни на есть настоящий оборотень.
Вил отвечал в том смысле, что Касси надо лечиться.
– Он погнался за нами, потому что услышал, как ты назвала его оборотнем, – с жаром проговорил он.
– А почему он тогда живет совсем один посреди болот? – не сдавалась Касси. – Потому что он знает, что с ним происходит при полной луне. И не хочет, чтобы об этом узнали другие.
– Но если он так стремится скрыть, что он оборотень, тогда почему он сегодня вопил: «Я оборотень»? – с раздражением отозвался Вил. – Потому что он просто шутил. Вот почему.
– А вот и не подеретесь, – вставил я свое веское слово. – Может, хватит уже про оборотней? Вот мои папа с мамой – ученые, и они говорят, что нет пока ни одного убедительного доказательства существования оборотней.
– Ученые всегда так говорят, – заявила Касси.
