Эх! Чаг с завистью взглянул на бойцов первого взвода. Задержаться бы и расстрелять парочку магазинов. Из собственного боекомплекта удалось израсходовать едва треть.
— Всеобщее отступление. Прикрытию отойти к аварийному выходу.
Приказ Лешего подстегнул Чага.
В момент, когда стрельба со стороны зеков чуть смолкла, Чаг рывком перескочил на противоположную сторону. А черт! Ступни проскользнули по кровавой дорожке. Умение быстро ползать и еще быстрее бегать на этот раз сыграло против него — Чаг первым из всех оставшихся на Западной электростанции добежал до аварийного выхода и выскочил наружу. Злой ветер тут же толкнул в бок и едва не опрокинул на спину.
Кажется, будто провоевал на Западной электростанции полжизни. На деле не прошло и часа. Чаг пополз прочь от аварийного выхода. Метрах в двадцати от искусственной пещеры лежат солдаты. Ясно — прикрытие. Для него лично бой окончен. Все, что остается — вернуться на Восточную электростанцию.
На половине пути Чаг неожиданно остановился, будто ткнулся лбом в невидимую стену. В голову полезли шальные мысли.
Еще в «Песчаной буре», гоняя друзей и сверстников пластиковыми пулями, много раз задавал сам себе вопрос: могу ли при необходимости убить человека? На Центральном вокзале была огромная толпа заключенных. Пара полных магазинов ушла влет. Если не считать самой первой очереди, то прочие пули, быстрей всего, нашли цель. Но… там стрелял как бы во всех сразу, и ни в кого конкретно. А здесь собственноручно пристрелил двоих… Если первый еще как-то мог представлять опасность, то второй зек банально спасал собственную шкуру. И… Ничего. Никакой реакции. Как разбить пару яиц, чтобы приготовить яичницу.
— Что встал? — сзади подполз Шнык. — Давай! Шевели конечностями.
Секундное оцепенение прошло. Чаг пополз дальше по каменистому дну Ущелья ветров. С другой стороны, извращенного удовольствия то же не было — хороший признак. Визит к мозговеду можно отложить на неопределенное время.
Заключенные не стали преследовать уходящий отряд. Легко догадаться почему: защитных костюмов у обитателей Глотки просто нет. А если и есть, то в очень малом количестве.
Как несколько позже на разборе полетов поведал Киборг, налет на Западную электростанцию удался целиком и полностью. Заключенные не ждали серьезной атаки со стороны аварийного выхода и оставили возле него символический караул из трех-четырех зеков. Основные силы, примерно две сотни бунтовщиков, сидели в центральном туннеле под ветровыми генераторами на дне ущелья.
Второй взвод с ходу захватил центральный пульт управления. Гражданские специалисты остановили ветряки Западной электростанции, поставили на разрядку аварийные накопители энергии и полностью обесточили Глотку. А то, что главный энерготуннель взорван, Чаг видел собственными глазами.
Первому взводу удалось блокировать главные силы зеков в туннеле под дном ущелья. Но и цена за успех уплачена не малая. Из тридцати пяти человек уцелело пятеро. Десять погибло на месте, остальных ранило. Всего первая рота Народной армии потеряла семнадцать убитыми и еще тридцать семь раненными. Но главная цель все же была достигнута: тюрьма Глот обесточена целиком и полностью. У зеков не хватит ни знаний, ни возможностей, ни времени чтобы восстановить энерготуннель и запустить в работу хотя бы один ветровой генератор. Заключенные проиграли.
Окончательная победа вопрос нескольких дней. Крайний срок — неделя. Но, как гласит народная мудрость, опасно загонять крысу в угол. Больше сорока тысяч заключенных по прежнему на свободе, но уже без воздуха и надежд на будущее. Напоследок они могут выкинуть такое, чему удивится сам Великий Создатель.
Глава 17. Штурм отчаянья
К великой радости Чага, после удачного налета на Западную электростанцию первую роту Народной армии отправили на отдых. Независимое правительство переоборудовало школьный спортзал под казарму.
Чаг с превеликим удовольствием стянул провонявший потом борг и вымылся в душе под струями горячей воды. В школьной столовой их накормили очень вкусным обедом. Чистый и сытый Чаг моментально уснул на верхней койке. Нижнюю занял Шнык. Нужно отдать должное: Независимое правительство заботится о своей армии. Очень даже хорошо заботится.
Следующий день начался с торжества бюрократии. Чаг написал заявление и официально был зачислен в третий взвод первой роты Народной армии самообороны Дайзен-2. Тогда же в переоборудованный спортзал прибыло подкрепление.
Как-то неловко, когда взрослые мужики 28–30 стандартных лет смотрят на тебя с таким уважением. Чувствуешь себя эдаким ветераном, чья грудь занавешена орденами и медалями. Хотя, если прикинуть, он и в самом деле ветеран.
За более чем трехсотлетнюю историю Дайзен-2 не знал ни войн, ни восстаний. Тогда как Чаг побывал в самой настоящей перестрелке, прошел через две боевые операции и пристрелил с десяток зеков. Что особенно важно — остался цел и невредим. А подобными достижениями мало кто из жителей Дайзен-2 может похвастаться. Очень мало.
От новичков Чаг узнал последние новости. Правительство активно собирает армию. За прошедшие сутки могли бы сформировать хоть целый полк. Но… все упирается в оружие, точнее, в его нехватку. Витус Подис, начальник технической службы Финдоса, сдержал слово и наладил выпуск пороховых патронов. По крайней мере, проблем с боеприпасами не будет.
Блаженный отдых пролетел как сладкий сон — быстро и незаметно. Солдатам первой роты дали перевести дух, вымыться, выспаться и поесть по-человечески. А уже утром следующего дня их снова отправили на передовую. Война еще не закончена. Обреченные на вымирание заключенные не думают сдаваться. Ярый, вожак зеков, хранит упорное молчание.
На четвертый день войны третий взвод расположился на «Площади простор» в некогда уютном ресторанчике с романтическим названием «Прекрасная даль». Владельцы ресторана заранее позаботились о возможных убытках и сняли от греха подальше стекла с витрин и окон, а из полукруглого зала убрали столы и стулья. Голые стены уныло напоминают о былой роскоши. Вон там, на гвоздиках, висел огромный ковер. На той стене — большие часы под старину. А на потолке, вместо хрустальных люстр, остались голые крючки.
Чаг лежит на полу и лениво смотрит на большое панорамное окно на противоположной стороне площади. Командование не без оснований считает это направление наиболее опасным. По этой же причине вместо черной формы им вновь пришлось надеть серые борги. Пусть специальный костюм для выхода на поверхность давно стал второй кожей, но таскать на себе лишние 18 кило не сахар.
Финдос построен под огромной горой. Единственное «окно» большого города находится здесь, на Площади простора. Подняться по южному склону и пробиться через закаленное стекло нетрудно. Что не могут сделать дожди и бури, то запросто осилит пара десятков килограммов тротила. Недаром Площадь простора прикрывает целый взвод. Для большей надежности широкие выходы на площадь наглухо закупорены стальными воротами.
Чего никогда не было в пейнтбольном клубе, так это караулов. Подготовка к обороне закончена: гражданское население из прилегающих домов эвакуировано, огневые точки обустроены. Чаг точно знает куда бежать, где именно его позиция и как уходить в случае всеобщего отступления. Но это все мелочи. Кто бы мог подумать: два часа в карауле длинней двух недель мирной жизни.
