Кира вызывалась сама. Наверное, глупо, но тут она точно знала, что Артур на неё смотрит – внимательно, не сводя глаз и долго-долго. Это был один из немногих моментов в школе, когда она чувствовала себя на высоте. Ведь надо же было ему о себе как-то напоминать.
Совсем недавно она нашла форум, где девочки обсуждали, как привлечь внимание парня. Оказалось, что таких девиц, которых не замечают их принцы, тьма. То ли принцы нынче были близорукие, то ли девочки не тех выбирали, но налицо было полнейшее несоответствие запросов юношей и чаяний девушек.
Советы барышни давали друг другу так себе. Некоторые были и вовсе экзотическими. Например, организовать нападение на юношу вашей мечты, а потом выскочить из кустов и раскидать хулиганов. Кира представила, как на здоровенного Артура нападают хулиганы, а тонконогая одноклассница с криком «Кийяааа!» вылетает из засады и начинает махать ногами. Вот смеху-то будет.
Также предлагалось победить в конкурсе красоты, в вокальном конкурсе, чтобы непременно показали в новостях, или просто совершить нечто такое, чтобы опять же показали в новостях. Кира живо представила, как вся эта толпа девчонок, сидящих на форуме, рванёт совершать «нечто эдакое», чтобы попасть в новости. Эфира не хватит. Да и не каждая новость способна поднять репутацию девушки. На любом конкурсе можно запросто опозориться и вылететь раньше времени – победитель-то всего один.
В общем, сказочные варианты никуда не годились. Хотелось чего-то близкого к реальности. Например, среди прочего предлагалось снять красивое признание в любви, выложить на ютьюбе и дать юноше ссылку. Или устроить флешмоб с участием трёх тысяч человек опять же для организации красивого признания в любви.
Кира все эти варианты отмела, поскольку считала, что первый шаг должен сделать парень. А когда девушка красиво объясняется в любви – это нонсенс какой-то. В чём тогда романтика? Нет, это тоже был какой-то бред.
Из пёстрой мозаики рекомендаций по приманиванию и ловле принцев Кира выбрала те, которые были написаны без орфографических ошибок, то есть явно кем-то взрослым. Между прочим, взрослые хоть и динозавры из прошлого века, но периодически говорят умные вещи. У них опыта больше, поэтому иногда не грех и прислушаться.
В частности, Кире понравились советы не навязываться, но и прямых контактов не избегать. Также предлагалось быть активнее в общении, обращаться за помощью, помогать самой, чаще улыбаться именно тому парню, который тебе нравится. Но только улыбаться, а не ржать, как лошадь, которую щекочут, не сверкать коленками и не трясти у парня перед носом бюстом, даже если есть чем потрясти. Это вульгарно, дёшево, и вместо красивой и романтической любви можно получить совсем не то, на что рассчитываешь. И самое главное – не давать ему понять, что он тебе небезразличен. Если ты ему нравишься – сам догадается, а если нет, то только спугнёшь. А ещё желательно не делиться своими чувствами ни с кем. Школа – как дырявый мешок: на четвёртом этаже скажешь, а к следующей перемене твой секрет уже будут обсуждать на первом. Любовь – это очень сокровенное. Хотя у Киры последняя проблема точно не стояла – делиться ей было не с кем.
Минут через двадцать после начала алгебры, когда Кира уже успела исписать половину доски, дверь в кабинет с грохотом распахнулась, и на пороге появилась озверевшая Светлана Валентиновна. Причём, судя по бордовой физиономии и съехавшему набок рту, степень озверения у неё зашкаливала. Сейчас она идеально оправдывала своё прозвище – хоть в борщ такую красавицу, хоть в винегрет.
– Десятый «а»! – взвизгнула Свёкла. – Среди вас вор.
Дарья Дмитриевна, успевшая совершенно размякнуть под жаркими лучами весеннего солнышка, бившими из окна, аж подпрыгнула от неожиданности. А потом испуганно заморгала, беспомощно глядя на класс.
– У меня украли методичку с контрольными работами по русскому! – буравя мелкими глазками замершую у доски Киру, проорала классная руководительница. – Там все контрольные! Все! И пропала книга после того, как ваш класс ушёл из кабинета!
Поскольку Светлана Валентиновна продолжала взглядом сверлить в Кире дырку, все остальные тоже хищно уставились на съежившуюся у доски девочку.
– Иванцова, – проникновенным, яростным шёпотом просвистела Свёкла. – Я ведь попросила тебя задержаться и стереть с доски. Ты одна оставалась в классе! Одна! Верни методичку, негодяйка!
Казалось, крикни Свёкла: «Ату её!» – и класс с удовольствием бросится на беспомощную жертву. А что? Развлечение опять же – всё лучше, чем решать скучные примеры. Да и Иванцова в общем-то негодяйка. Почему негодяйка, никто не в курсе, но учителю виднее.
Сердце судорожно трепыхалось в груди, норовя прорваться куда-то в горло и, видимо, вообще выскочить.
Словно в тумане Кира наблюдала, как Светлана Валентиновна стремительно идёт к её парте, хватает сумку и вытряхивает на парту всё содержимое, что-то истерически выкрикивая. Что именно она орала, Кира не слышала. Звук словно выключили, заглушив сумасшедшим грохотом пульса в ушах. А потом мир перевернулся.
Кира в ужасе оглядела класс. С ума сойти – они все, безусловно, верили, что она, Кира Иванцова, которая писала волшебные истории про фей и никогда никому ничего плохого не сделала, воровка! Пол, казалось, покачнулся у неё под ногами, в горле пересохло. Наверное, Кира банально грохнулась бы в обморок, если бы не наткнулась на внимательный и колкий взгляд Никулиной.
Что, Ника права? Кира трусливая овца, которая и в этот раз промолчит?
– Как вы смеете так со мной разговаривать?! – словно со стороны девочка услышала свой собственный голос. Да ещё с металлическими нотками – вот это да! Не иначе – включился автопилот, и обрывки мыслей, толпившиеся в мозгу на географии, неожиданно оформились в чёткую линию поведения. Первой фразы оказалось достаточно, чтобы совершенно осмелеть и даже немного обнаглеть. – Какое вы имеете право обыскивать мою сумку? Зачем мне ваша методичка, я уроки вести не собираюсь!
Класс замер. Такое чувство, что они даже дышать перестали.
– Ты хотела контрольную списать! – всё ещё яростно, но уже с некоторой ноткой озадаченности выкрикнула Свёкла.
– Я контрольные и так хорошо пишу, – вдруг усмехнулась Кира. – Но это не мешает вам всё время ставить мне тройки. Просто так, потому что я вам не нравлюсь.
Страх прошёл. Что ей сделает эта сумасшедшая тётка? Тем более что девушка знала, кто взял методичку, вернее – догадывалась. Тот, кто, страшно её удивив, предложил протереть доску вместо Киры. И чего бояться, если правда на её стороне?
От негодования Светлана Валентиновна аж захлебнулась собственными воплями.
– Кроме того, не я оставалась после урока, а другой человек. И раз уж вы не нашли свою методичку у меня, может быть, потрудитесь сложить вещи обратно и извиниться? – всё так же спокойно продолжила Кира. Она просто чувствовала, что нельзя орать. Надо говорить спокойно и по возможности вежливо. Когда оппонент орёт, а ты отвечаешь тихо, дураком со стороны выглядит тот, кто громче. Но кто бы знал, как тяжело давалось девочке это спокойствие. Ноги подкашивались, тряслись колени и даже локти. Ей было плохо, так плохо, что она едва стояла на ногах. Сейчас или никогда – додержаться, достоять, сломать это крикливое чудовище, хотя бы раз дать отпор, чтобы все поняли – она не трусиха, не изгой.
