– Мадемуазель не знает, на чем остановиться? – лукаво улыбнувшись, спросила мадам.
Ольга оценила ее тактичность.
– Ах, милая мадам Жозефина, вы правы. В вашем салоне всегда такой большой выбор, что я не в силах самостоятельно решить, из какой ткани я хочу сшить новый туалет. Но я уверена, что вы, с вашим вкусом и опытом, обязательно мне поможете.
– Мадемуазель хотела бы туалет для определенного случая?
– Даже для нескольких случаев. Сегодня я хочу заказать несколько бальных платьев, а также несколько маскарадных костюмов. Мне очень нужна ваша помощь, мадам, ибо я намерена стать самой блестящей дамой сезона.
– О, мадемуазель! Вы не ошиблись в выборе салона! Такому бриллианту, как вы, мы сумеем подобрать достойную оправу!
Мадам Жозефина позвала своих помощниц, и они с головой ушли в самую важную и сложную из проблем, какую когда-либо приходилось решать женщине: «В чем пойти на бал?»
* * *
А в это время на другом конце города одна влюбленная душа пребывала в мучительных раздумьях: Гавриил Державин размышлял о своей дальнейшей жизни. До встречи с Ольгой его судьба представлялась ему большей частью ясной и простой – служба при дворе, защита Отчизны и престола, забота о близких. Сейчас, когда ему было около тридцати лет, он уже проявил себя с лучшей стороны, служа российскому трону.
Но с тех пор как он встретил на лесной дороге прекрасную княгиню Ольгу, его сердце трепетало, в своих снах он видел ее прекрасные глаза, смотревшие на него с нежностью и лаской, а в его душе звучали ранее неизвестные струны. В голове Гавриила сами собой слагались стихи и лились на бумагу нескончаемым потоком. Державин понимал, что пока его творения несовершенны, но чувства, охватившие его и заполнившие собой всё его существо, были настолько сильны, что он решился на очень серьезный шаг: Гавриил хотел быть достойным Ольги, прелестной женщины, подарившей ему, сама того не замечая, краски мира, которых он раньше не знал.
Итак, решение было принято: Гавриил Державин решил стать поэтом.
Это решение далось ему нелегко. Но какое облегчение он испытал – словно камень упал с его души, словно он прозрел и наконец ясно увидел свой путь. Теперь, когда Державину была известна конечная цель, он стал составлять план ее достижения. Гавриил сел к письменному столу, но не для того, чтобы писать стихи, – он писал письмо выдающемуся русскому ученому и поэту Михаилу Ломоносову.
* * *
Закончив совещаться с мадам Жозефиной и заказав необходимые туалеты, находясь в прекрасном расположении духа (Ольга раньше и не подозревала, что выбор платьев может быть таким приятным), княгиня решила немного прогуляться и передохнуть после такого нелегкого дела. Недалеко от модного салона располагалась кондитерская – туда Ольга и направилась.
Присев за отдаленный столик и заказав свои любимые пирожные, Ольга рассеянно смотрела в окно. День был прекрасный, солнечный, и гуляющих было много.
В кондитерской было удивительно тихо, видимо, после прогулок на свежем воздухе посетители отдыхали, и после шума и суеты весело проведенного дня им хотелось тишины.
Ольге принесли пирожные и чай. На фарфоровом блюде рядом с пирожными лежал букетик ярко-синих фиалок. У Ольги замерло сердце. Она подняла глаза и стала рассматривать сидящих в зале посетителей, большей частью это были дамы или семьи с детьми. И только в противоположном конце зала, у входной двери, сидел мужчина. В полумраке Ольга никак не могла его рассмотреть. Она только заметила, что мужчина благородного происхождения, что он высок и статен. Заметив, что Ольга пристально смотрит на него, мужчина поклонился ей.
Ольга знала, что девушка не должна первой обращаться к незнакомому мужчине, но все-таки решилась на это. Но как только она стала подниматься со своего места, мужчина быстро встал и вышел из кондитерской – только мелькнул его широкий плащ, подбитый черно-бурыми лисами.
* * *
У Ольги было еще много неотложных дел – и она решила составить план на несколько ближайших недель, оставшихся до Масленицы.
Прежде всего она решила изучить собственный дворец. В последнее время на нее обрушилось такое количество таинственного и непонятного, что она поняла, что даже о своей семье многого не знает, – и решила восполнить этот пробел. И Ольга отправилась в кабинет отца.
Она не была в этой комнате много лет. Ольга не знала точно, чем занимается ее отец. Князь Андрей часто бывал в отъезде, но никто никогда не знал точно, куда он едет и когда он вернется. Все знали, что он на особом счету у императрицы, и в доме было не принято расспрашивать князя о его делах.
Когда же он бывал дома, то иногда подолгу запирался в кабинете и не позволял себя тревожить. Иногда только полоска света, пробивавшаяся из-под двери, говорила о том, что князь бодрствует.
Но когда отец не был занят, он полностью принадлежал Ольге, всегда находил способ развеселить ее, они катались на лошадях, он рассказывал о своих путешествиях, обычаях других стран, или они просто вместе коротали вечера у камина перед портретом княгини Натальи.
В малолетнем возрасте кабинет отца не вызывал у Ольги большого интереса – но теперь у нее была совершенно определенная цель. Она открыла дверь и вошла.
Тишина, полумрак, стройные ряды книжных полок… Массивный стол из пород редкого дерева, канделябр на три свечи, миниатюрный портрет княгини Натальи, письменный прибор, листы дорогой бумаги для писем с фамильным вензелем…
«Как же мне найти то, что я ищу? – думала Ольга. – Я ведь даже не знаю точно, что именно я ищу. Все документы, касающиеся нашего рода, финансовых дел и наших поместий, грамоты и награды – всё это было собрано после смерти отца графом Паниным и передано на хранение поверенному. Что же я ищу?»
Она прошла и села в отцовское кресло. Воспоминания нахлынули и затопили горячей волной ее сердце. Ей стало нестерпимо больно оттого, что и ее матушка княгиня Наталья покинула ее в раннем детстве, и отец князь Андрей покинул ее в отрочестве, и она не успела узнать их, узнать no-настоящему чем они жили, что их волновало в жизни, что тревожило, что увлекало. Ольга вздохнула и тихо улыбнулась. Теперь она знала, что ищет. Она ищет своих родителей.
Ольга стала один за другим выдвигать ящики стола, но ничего особенного в них не нашла. Тогда она стала рассматривать книжные полки. Книг было не очень много – томов сто пятьдесят. Ольга обратила внимание на то, что корешки книг образуют узор, напоминающий дверь. Узор был неявным, чтобы его заметить, нужно было долго присматриваться. Ольга встала и подошла к книгам.
Одну за другой она вытаскивала те, что образовывали узор, рассматривала их, листала, но ничего не находила. Тогда она поставила их на место и отошла. Ольга еще раз рассмотрела книжные полки и узор, который напоминал дверь.
«Хорошо, – подумала Ольга. – Если это все-таки дверь, то где-то у нее должна быть ручка». Она еще раз подошла к книжным полкам и протянула к ним руку так, как если бы открывала дверь. На месте воображаемой дверной ручки на полке стояла «Калевала», сказочный карельский эпос. Ольга взяла в руки книгу и стала ее листать. Сказка была известна ей с детства, отец ей часто читал. Но то было детское сказочное издание, которое до сих пор хранилось в библиотеке. А эта книга была ей незнакома. Ольга с интересом листала «Калевалу», читала стихотворные строфы, повествовавшие об удивительной истории, рассматривала рисунки. Она продолжала листать страницы и вдруг среди них увидела листок бумаги, на котором был нарисован странный знак в форме звезды и рукой отца было написано только одно слово: «Орден».
