Молли и Люк улыбаются и согласно кивают.
– Еще одно, – продолжает она без остановки. – Он баловал детей.
Карен видит, что ее мать сияет.
– Когда дело касалось Молли и Люка, он превращался в пластилин, они делали с ним, что хотели. Он не устанавливал границ. Он давал им добавку, когда я хотела оставить еду на следующий день, он разрешал им уходить из-за стола, когда я хотела научить их доедать все, а когда шел с ними в магазин, то возвращался с кучей вещей, которые они уговорили его купить. Из-за этого наш дом уже не вмещает всякой всячины. И, признаю, это выводило меня из себя. Я представлялась большим злым волком, который требовал дисциплины. Я редко покупала детям подарки просто так, потому что Саймон делал это слишком часто. Но потом я поняла, как мне повезло. Родители не бывают совершенны, и к недостаткам Саймона можно причислить то, что он позволял Молли и Люку очень многое, потому что любил их. А разве не лучше, когда отец слишком любит детей, чем когда любит их недостаточно? Они абсолютно обожали его. – Карен смотрит на Молли и Люка и снова задумывается: поняли они хоть что-то из сказанного ею?
Они смотрят на нее снизу вверх, широко раскрыв глаза. Карен удивлена, она думала, что они будут отвлекаться. Но они ведут себя не так, как обычно в церкви. Филлис наклоняется, чтобы по очереди обнять детей.
– И это подводит меня к следующему недостатку Саймона. Он слишком усердно работал, по крайней мере, усерднее, чем следовало, и это не шло ему на пользу. Скажем честно: эти ежедневные поездки, стресс, часы, проведенные в поезде, не улучшали его здоровье. Но он любил свою работу. – Теперь она смотрит на его коллег и высматривает их группку в задних рядах. – Он никогда не был так счастлив, как когда планировал какой-нибудь новый ландшафтный дизайн. Во всех подробностях, учитывая малейшие возможности для растений. Хотя не это составляло его работу – главное, он любил людей, с которыми работал; он сам часто говорил об этом. Он даже – какой подхалим! – любил Чарльза, своего начальника. – Карен смеется и кивает в сторону Чарльза, который немного смущен. – Это правда, что он подумывал сменить работу, чтобы проводить больше времени с нами, и чтобы не приходилось каждый день ездить в город – может быть, вы этого не знали. Но, как бы то ни было, он планировал продолжать то же дело, открыв собственную практику, – он был полностью, на сто процентов предан своей профессии. Работать с такой отдачей было его выбором, никто его не заставлял так поступать. Он был просто очень добросовестным и хотел сделать все как можно лучше и сделать все самое лучшее для нас, его семьи.
Она снова бросает взгляд на детей. Теперь Молли ушла в собственный мир и беспорядочно болтает ногами в абстрактном ритме. Но Люк по-прежнему недоуменно смотрит на мать, словно пытаясь понять, что она говорит, и, кажется, что-то понимает. Он держит на руке Синего крокодила, как будто игрушка тоже слушает.
– Боже! – Карен смотрит в бумаги. – Всего лишь третий недостаток. Я постараюсь побыстрее. Его вес – это, конечно, тоже не достоинство. По сути, за здоровьем он не следил, как мог бы. Что ж… он определенно расплатился за это. – Она закусывает губу, чтобы снова сдержать слезы. – Но опять же, были недостатки, которые я любила: для начала, его аппетит – как он любил поесть, как наслаждался едой. И мне нравились его габариты, мне было так уютно с ним…
Она задерживает дыхание, чтобы не сорвался голос.
– Что еще? Гм, да, его неопрятность. Он был не очень опрятным, мой Саймон – сколько сил мне стоило убирать за ним. Я не переставала удивляться этому, учитывая его аккуратные архитектурные чертежи. – Она горестно улыбается и переходит к его литературным вкусам. – Иногда они были ужасные. Его слабостью были бестселлеры. Он проглатывал их в поезде, по одному, а то и по два в неделю. Например, ту ужасную книгу про код да Винчи
[26]
. Вы знаете ее – она вышла несколько лет назад. Извините, если кому-то она понравилась. Хотя вы, наверное, оказались в хорошей компании, потому что Саймон абсолютно бредил ею и, к моему смущению, рекомендовал ее всем подряд. Например, Анне. Она копирайтер, если вы не знали. – Карен улыбается подруге, которая качает головой при воспоминании об этом.
– Она не была так уж плоха, – бормочет Анна.
– Ты сама сказала, что это хлам! – говорит Карен, и в церковном пространстве слышится смех. – Думаю, так и есть. Я тут записала кое-что еще, вы можете посмотреть потом, если захотите, когда мы придем домой. Спасибо, викарий. – Она спускается с кафедры и возвращается на скамью, не забыв взять с собой сложенные листы, до конца соблюдая аккуратность.
12 ч. 39 мин.
Анна первая приходит в дом Карен. Ей хочется удостовериться, что Стив выполнил свое обещание, и когда Карен попросила ее пойти вперед и встретить гостей, пока близкие члены семьи будут на кладбище, она с благодарностью воспользовалась этим поводом. Она также взяла с собой Молли и Люка; Люк закапризничал после службы и захотел домой, так что Анна вызвалась отвести его, а потом и Молли захотела домой. Они вели себя очень хорошо, и Карен решила, что на кладбище им присутствовать не обязательно. Анна втайне обрадовалась, что не пошла на «возвращение праха в землю».
Стив открывает дверь, и Анна тут же понимает, что он в нормальном состоянии. Снова он опрятен и представителен, от стряпни исходит аппетитный аромат, и снова она испытывает облегчение. Но она устала от таких танцев: шаг вперед, два шага назад.
Стив хочет обнять ее, но она отстраняется.
– Ну, иди ко мне, – просит он, и она отпускает детей, после чего позволяет себя обнять.
Однако через несколько секунд ощущает удушье: от грубой шерсти его свитера ей жарко, и он колет ей щеку; объятия Стива похожи на заключение, а не на утешение, и она высвобождается из них.
– Извини, – говорит она, – мне сейчас не до этого.
Он беспомощно опускает руки.
– Ладно. – Но по тому, как Стив топает по прихожей, Карен понимает, что обидела его. Однако даже это вызывает в ней враждебность: по сравнению со Стивом Лу была так великодушна в своей поддержке, она просто давала, ничего не прося взамен. А когда траурная церемония закончилась, тихонько улизнула на вокзал.
«Ей, наверное, проще, – оправдывает Стива Анна. – Она не связана со мной, она не мой партнер, она, по сути, не знакома с Саймоном».
Тишина.
Анна идет за Стивом в кухню, ведя с собой Люка и Молли.
– Пахнет прекрасно, дорогой, – бодро говорить она. – Ты хорошо поработал.
И тут видит, чем он занят. Сначала она не поверила, но нет – у него штопор, бокалы.
Ей не верится.
– Ты ведь не пьешь, нет?
– Конечно, я собираюсь выпить, – отвечает Стив так же удивленно, как и она.
