– И выносливая… – поддерживаю ведьмочку.
– Почему?
– А ты попробуй, поноси на себе такие тяжести!
Дальше говорить никто уже не мог, потому как мы с Наткой дружно ржали, а Эми сравнивала параметры.
Обиженный парень обозвал нас с Натой глупыми пошлыми женщинами, надулся и в гордом одиночестве пошел купаться.
– Девочки, думаете, у меня совсем нет шансов? – грустно вздохнула Эми, украдкой наблюдая за плескающимся в воде Шарги.
– Дурочка, – ласково ответила Натка, ловко нарезая дыни. – Он же не слепой, чтобы пройти мимо такой куколки, как ты.
– Видит он прекрасно, а вот соображает не очень, – усмехнулась я.
– Надеюсь, этот нелестный комментарий не в мой адрес?
Мы разом повернули головы. Прямо перед нами, лучась обольстительной улыбкой, стоял Руслан, одетый, несмотря на жару, в форменный костюм управления.
Радостно улыбнувшись, поднялась навстречу пришедшему и распахнула руки для дружеских объятий.
– Какими судьбами?
– Директор Рохан связался с моим отцом, – улыбнулся парень и подмигнул: – Признавайся, где ты умудрилась так накосячить?
Я шлепнулась обратно на полотенце, оставив краешек для приятеля, и начала описывать события вчерашней ночи. Изредка меня перебивала Натка, комментируя особо интересные, на ее взгляд, места, а потом мы даже в лицах разыграли бой между Чифом и Темным.
И знаете, за что я люблю Руслана? Он от души поржал над всем, а в конце даже поднялся с полотенца и поаплодировал.
Вот почему не все такие лапочки?
– Представляю, как орал ВУД, – подвел черту под нашим рассказом парень.
– Да не особо. Скорее так, для проформы, – призналась я и погрустнела: – Зато профессор Дейман…
Ру мгновенно уловил это изменение в настроении и как истинный друг протянул руку помощи.
– Спорим, я быстрее тебя переплыву озеро!
– Что?! – вскакиваю на ноги и несусь в сторону берега. – Я – повелительница морей! И я буду у финиша первой!
Парень хмыкнул, быстро скинул форму и побежал следом.
Мы поплавали наперегонки минут пятнадцать, после чего я все-таки признала свою несостоятельность в роли пловчихи и, тяжело дыша, созналась:
– Вода – явно не моя стихия.
Руслан негромко посмеялся и отправился штурмовать противоположный берег, а я улеглась на спину и, вяло барахтаясь, поплыла в сторону девчонок. И надо же было такому случиться, что именно в этот момент моя голова боднула что-то твердое.
– А кто-то уверял, что на землях Светлых русалки не водятся, – человеческим голосом заговорило препятствие.
Оглядываюсь, для того чтобы узнать, к чему же так неосмотрительно попыталось пришвартоваться тело, и воочию вижу кошмар всех студентов – профессора, купающегося в одном месте со студентами.
– Рад видеть вас, Ангелина, – сказал Темный, подплывая чуть ближе.
– Профессор Дарон, – сухо приветствую мужчину и интересуюсь: – Вы чего-то хотели?
– Хм… – удивленно поднял левую бровь собеседник. – По-моему, это вы в меня врезались.
– Ах, простите, – заулыбалась я и уже после паузы зачем-то добавила: – что не потопила… Но раз попытка не удалась, то поплыву дальше. Может, ближе к берегу повезет…
– Ох, Лина! – недовольно сжал губы профессор Дарон. – Был бы на моем месте кто-то другой, утопил бы.
Киваю, ясно понимая, на какую загадочную личность намекает мужчина.
– Не волнуйтесь, – улыбаюсь я. – Хорст не ограничился бы такой мимолетной забавой, как банальное утопление. О, нет! Он выбрал бы нечто настолько болезненное и жуткое, что даже описать страшно.
– Ангелина, – остановил меня мужчина, едва я предприняла попытку его оплыть. – Профессор Дейман настаивает на исключении, но я считаю, что так серьезно карать вас не следует.
Ну, хоть кто-то из адекватных на нашей стороне!
– Так как наши мнения разделились, – продолжил тем временем мужчина, – то последнее слово будет за Хорстом, – профессор мельком глянул в сторону берега.
Я повернула голову вслед за ним и увидела располагающихся рядом с нами Темных. И, конечно же, светлую макушку Крысеныша, возвышающуюся среди остальных.
– Вы знали, что Хорст не проиграл ни одного официального боя, когда вчера просили о небольшом одолжении для Чифа?
Я окончательно сникла.
– Как бы то ни было, решение будет принято в понедельник, – предупредил мужчина. – Подумайте об этом…
Потом Темный нырнул и всплыл метрах в двадцати от того места, где дрейфовала я.
До берега плыла со скоростью учебного года – вроде бы медленно, но не успеешь оглянуться, как он закончился. Почти у самой финишной черты меня догнал запыхавшийся Руслан.
– У тебя такое лицо, будто ты живую лягушку съела, – улыбнулся он и тут же посерьезнел: – Все в порядке?
Со злостью пнув камушек, коварно уколовший пятку, поворачиваюсь к другу детства:
– Ру, можно у тебя пожить пару недель, пока я буду комнатку подыскивать?
– О чем речь! – возмутился Руслан. – Мой дом – твой дом!
Я улыбнулась и доверчиво прижалась к боку парня, чувствуя, как его руки по-хозяйски обнимают меня за талию. И вот так, не разрывая объятий, мы вышли из воды на берег и пошли в сторону ехидно улыбающейся Натки, что-то заговорщически нашептывающей Эмилии.
Чужой взгляд обжег сильнее, чем раскаленный уголь, вытащенный голыми руками из камина, но я собрала волю в кулак и проигнорировала Темного.
Игнор длился пару секунд. Не выдержав почти физического ощущения, я обернулась, чтобы тут же столкнуться с его тяжелым немигающим взглядом, полным отнюдь не доброты.
Признаться, в этот момент руки так и чесались метнуть в его противную рожу камень, но пришлось воздержаться. Вот сейчас кину, народ набежит, начнет выяснять, что да как. Столько шуму будет!
И ведь Темный же из вредности не умрет. Будет лежать на залитом собственной кровью песочке, загорать и периодически мужественно постанывать от боли!
Положение спас Ру. Он приблизился и едва слышно прошептал мне на ухо:
– Мы нашли девушку нашего загадочного парня.
Моментально позабыв о Темном и его стойкой ненависти ко мне, я развернулась и просительно заглянула в глаза приятеля:
– Ру-у-у…
– И не надейся, – сделал он независимый вид. – Это все-таки секретная информация.
– Ну, позязя… – заканючила я.
Опытный оперативник, сын начальника управления и выпускник факультета боевой магии засмеялся и ласково погладил меня по щеке.
– Ну что с тобой делать? – выдохнул он, глядя с какой-то странной нежностью, от которой по телу распространялась радость и неописуемая теплота.
