– Что здесь творится? – С удивлением оглядываю носящихся туда-сюда сотрудников.
Эрик махнул рукой и двинулся в глубь управления, на ходу делясь со мной скупой информацией по делу.
– Кроме тех трех маньяков, что позарились на твои скромные прелести, нам не удалось поймать никого, – тихо признался парень.
– Начальство активно давит, каждый час требуя отчета о проделанной работе. Все отделение не спит несколько суток, Шеф носится по коридорам и злобно сверкает глазами, – начал парень, а потом повторно махнул рукой и подвел итог: – Короче, обычные рабочие будни…
– А меня тогда для чего вызвали?
Эрик немного сбился с шага, кивнул трем оперативницам в белых париках и, понизив голос до шепота, пояснил:
– Пару часов назад привезли еще один труп. Но теперь у нас есть свидетели, заставшие момент убийства, – стремительно спускаясь на нижние уровни, проговорил он. – Предполагаемого убийцу смогли задержать на месте, благо он стоял над телом девушки и не шевелился. Это оказался парень блондинки. Точнее, ее бывший ухажер. И…
Эрик резко притормозил, оглянулся по сторонам и прижал меня спиной к стене.
– Ангел, я знаю этого человека, – горячо зашептал он. – Так получилось, что мы живем в одном доме, и я могу поклясться, что он не способен убить!
Парень выглядел очень уверенным и хмурым. Видимо, никто не захотел слушать доводы обычного стажера управления, когда на руках есть пойманный на горячем убийца. И, с одной стороны, я прекрасно понимала оперативников, работающих по этому делу, – им хотелось, чтобы этот кошмар поскорее закончился, но, с другой стороны, в нашем деле никогда не надо игнорировать голос интуиции.
– А от меня-то ты что хочешь? – зашептала я.
Стажер тяжело вздохнул и сжал мою ладонь:
– Помоги доказать, что Латир не виноват…
Глядя в умоляющие насыщенно-зеленые глаза коллеги, я осторожно кивнула и пообещала:
– Сделаю все, от меня зависящее…
И вот теперь, глядя через мутноватое стекло, как в соседней комнате допрашивают высокого худого парня, я сосредоточенно кусала губы и делала пометки в блокноте.
– Да говорю же, – в очередной раз повторил обвиняемый, – я любил Дину! И, когда мы расстались, я почти неделю ходил сам не свой, переживал…
– Настолько сильно переживал, что попутно убивал блондинок? – предположил оперативник.
– Никого я не убивал! – раздраженно крикнул парень.
– Тогда почему четверо свидетелей видели, как вы подбежали к Дине, начали возмущенно обвинять ее, а через минуту девушка упала и умерла от ужаса?
Парень схватился за голову, опираясь локтями в стол, и раздраженно вздохнул:
– Говорю же, я не знаю, что случилось…
– Понятно, – обманчиво мягко сказал оперативник и тут же поддел: – И из-за чего же вы расстались с Диной Шонте?
– Она бросила меня ради кого-то другого! – рыкнул парень, даже не пытаясь сдержать накатившей ярости.
– И вот мы снова вернулись к тому, с чего начали, – устало произнес офицер и, резко хлопнув по столу, наклонился к подозреваемому: – Это вы убили Дину и всех остальных девушек?
– Нет!
Допрос длился почти час и четыре чашки черного кофе, но офицер, допрашивающий подозреваемого, так и не смог выбить из него признание.
Скрипнула дверь, и в комнату вошел Руслан. Остановившись рядом, он нежно обнял меня за талию и коснулся губами виска.
– Кыш! – рефлекторно дергаю головой, вглядываясь в лицо Латира, и, чтобы смягчить ситуацию, добавила: – Я почти закончила…
Немного поворчав – больше для галочки, чем действительно от обиды, Руслан встал рядом и тоже начал наблюдать. Вот только не за допросом, а скорее за мной.
– Столько лет тебя знаю, а так до сих пор и не понял, как ты это делаешь…
Поставив точку под последней записью, довольно улыбнулась, уже точно зная, что чуйка Эрика ничуть ни хуже, чем у моей любимой рыжей ведьмочки.
– Мы оба знаем, что дела раскрываются по оставленным преступником следам, – не отвлекаясь от наблюдений, пускаюсь я в разъяснения. – Но мало кто обращает внимание на след от преступления, который остается в самом преступнике, в его голове…
– Линка! Да я знаю, что ты мега умная, – взмолился приятель. – Объясни попроще.
С наигранной печалью вздыхаю и красноречиво смотрю на приятеля детства, который всего лишь недавно перебазировался в категорию «парни».
– Ложь – это всего лишь действие, которым один человек вводит в заблуждение другого, – подражая трескучим интонациям профессора Карода, проговорила я. – А у каждого действия есть свой внешний признак, который, при должном обучении, может научиться видеть каждый. Эти признаки я и фиксирую, – со значительным видом потрясла исписанными листами блокнота.
– Да ваще легкотня! – рассмеялся Руслан и азартно наклонился ближе к моему лицу.
– Предлагаю пари, – обольстительно улыбаясь, шепнул парень. – Если я угадаю пять признаков его лжи – ты ночуешь со мной.
«Заметь, не у меня, а со мной», – особо подчеркнула наблюдательность.
«Ура! Сегодня опять будут ласковые поцелуи и крепкие обнимашки», – возликовало либидо.
Я окинула оценивающим взглядом стоящего передо мной уверенного в победе приятеля, глянула через стекло на подозреваемого и протянула свою ладонь.
– Идет! – кивнула и, хитро улыбнувшись, добавила: – И в случае твоего поражения снова помогаю вам вести это дело.
Парень на секунду замешкался, но, в конце концов, решительно пожал мою открытую ладонь и развернулся к стеклу.
– Та-а-ак… Приступим-с!
Пару минут боевик молча слушал и наблюдал, а потом уверенно начал:
– Латир утверждает, что у них с погибшей все было прекрасно, но опрошенные соседи говорят, что неоднократно слышали крики, доносившиеся из квартиры, где жила убитая. Значит, он нагло лжет!
– Правильно… – подбадривающе улыбнулась я, мысленно засчитывая первую победу боевика.
Руслан радостно улыбнулся и, окрыленный первым удачным ответом, продолжил:
– Судя по показаниям родителей, Дина поменяла работу, из-за чего они и поругались с Латиром. Сам парень с пеной у рта доказывает, что ничего не знал про работу, а расстались они только потому, что жертва нашла себе другого парня. Следовательно, – продемонстрировал коронную улыбку обольстителя Руслан, – это можно засчитать как двойную ложь!
Я рассмеялась, но согласно кивнула и подначила:
– Это все, гений сыска, или есть еще что-то, чем ты меня порадуешь?
Боевик скрестил руки на груди и задумчиво начал вслушиваться в допрос.
– Вот! – воскликнул он, обращая мое внимание на слова Латира. – Он говорит, что просто подошел к Дине, чтобы передать вещи, и даже не думал ссориться, но четверо свидетелей в один голос утверждают, что девушка громко кричала и требовала оставить ее в покое. Это будет четыре, – многообещающе посмотрел в мою сторону боевик и подмигнул: – В последнее время в доме так жарко, что я предпочитаю спать раздетым. Надеюсь, ты не против…
