Как видим, Саксон Грамматик в своем сочинении использует понятия «рутены» и «Русь» как взаимозаменяемые, точно так же, как их использовали и некоторые другие средневековые латиноязычные авторы. Уже первый фрагмент датского историка помещает рутенов-русов где-то по соседству с куршами — балтским племенем, жившем на западном побережье современной Латвии. Как следует из дальнейшего изложения, русы имели несколько городов, в том числе и неприступный Палтиск, а также морской флот, судя по всему, достаточно сильный, поскольку датчане предпочли потопить его с помощью хитрости, а не сражаться с ним в открытом бою. Насколько можно понять, правителем всего народа рутенов является Транши, однако при этом в городе Палтиске сидит отдельный царь. Если следовать этому описанию, то политическое устройство этой Прибалтийской Руси уже достаточно сложное и предполагало подчинение местных правителей верховному главе. Титул, которым Саксон Грамматик называет Траннона, мы рассмотрим ниже. Ротала, первый русский город, захваченный датчанами, перекликается с названием Роталии (Rotalija), приморской западной области современной Эстонии. Кроме того, название данного города однокорневое с понятием вселенского закона, известного у славян под именем роты. Представления наших предков о вселенском законе были рассмотрены автором в отдельном исследовании
{5}, а здесь следует отметить еще три момента. Во-первых, способ образования названия города Ротала с помощью данного суффикса ближе всего оказывается к древнеиндийскому (ср. Патала), во-вторых, в наиболее ранних среднеперсидских произведениях иранский богатырь Рустам первоначально назывался Ротастахм
{6}. В-третьих, в «Раффелыптеттенском таможенном уставе», утвержденном восточнофранкским королем Людовиком IV между 902 и 907 гг., около Дуная в качестве одного из мест торговли русских купцов упоминается область роталариев (in Rotalariis). Весьма интересно, что совершенно независимый от Саксона Грамматика документ начала X в. также отмечает в сфере деятельности русских купцов топоним с корнем рота. Что касается второго города Палтиска (Paltiscam), то в нем видят обычно Полоцк, явно не существовавший в то время, в чем и усматривают недостоверность данного известия. Однако, как следует из исторической карты Латвии, составленной на основании средневековых письменных источников и напечатанной в Риге еще в XIX в., в самой Латвии есть целый ряд подобных названий. Во-первых, это город Piltens на реке Вента, причем рядом с ним обозначено место Wendfawa, название которого образовано от слова «венд». Поскольку уже готский историк Иордан при описании событий IV в. отмечает, что венеды — это славяне и именно этим именем называли славян германцы и финно-угоры, то подобное соседство весьма показательно. Кроме того, на территории Латвии на этой же карте встречаются три похожих названия Peltschi (ниже по течению реки), Pilskaln (ближе к границе с Литвой) и Pilskalns
{7}. На карте Курляндии 1820 г. города Виндау, Пилтен и Голдинген (латышский Куддинг) располагаются на реке Виндау (Вента). Таким образом, города Прибалтийской Руси, с которыми вел войну Фротон I, находились в западных областях Латвии и Эстонии. Поскольку Саксон Грамматик именует противников датского короля то русами, то рутенами, следует отметить, что с последней формой соотносятся поселения Рутеники и Рутениеки, расположенные южнее современной Риги. В последнем было обнаружено захоронение эпохи бронзы
{8}.
Определив место, где происходили описанные события, нам теперь остается решить более сложный вопрос о времени, когда они происходили. Как уже говорилось, дат у Саксона Грамматика нет, и потому те немногие отечественные историки, которые обращались к этому эпизоду, датировали его по своему усмотрению. Ф.Л. Морошкин отнес это событие примерно к 600 г. до н.э., В.И. Меркулов — к I в. н.э., а А.Г. Кузьмин — к VII–VIII вв. н.э. Попробуем более точно определить время первого столкновения русов с данами. Фротон I упоминается у Саксона Грамматика в числе наиболее ранних датских конунгов, начинающих свою родословную от легендарного Дана. Эти события описываются им во второй книге хроники, в то время как в пятой книге речь будет идти о войне с гуннами тезки рассматриваемого правителя Фротона Ш. Между обеими Фротонами Саксон Грамматик упоминает семнадцать датских конунгов. Следовательно, поход Фротона I в Прибалтику произошел еще до н.э. С другой стороны, некоторые специалисты по скандинавской мифологии склонны отождествлять Фротона I Саксона Грамматика с Фроди Гордым, или Миролюбивым, сыном Дана Гордого из «Саги об Инглингах», а их обоих — со скандинавским богом Фрейром, при котором, согласно той же саге, «начался мир Фроди»
{9}. Старшая Эдда так определяет эту эпоху: «Сына Фридлейва звали Фроди. Он принял власть от своего отца в то время, когда Август Цезарь установил мир во всем мире. Тогда родился Христос. И так как Фроди был самым могущественный из конунгов в северных странах, считают, что он установил мир всюду, где говорят на датском языке, и люди называют это “мир Фроди”»
{10}. Понятно, что это достаточно поздняя и искусственная привязка, обусловленная стремлением скандинавских скальдов как-то соотнести время жизни своих богов, превратившихся с принятием христианства в обожествленных правителей древности, с рождением основателя новой религии. Очевидно, что возникновение культа языческих богов произошло у скандинавов задолго до возникновения христианства. Еще одной возможностью определить хотя бы примерное время интересующего нас события, является датировка древнейших прибалтийско-скандинавских контактов по археологическим данным. Как отмечают специалисты, в древностях Прибалтики фиксируется небольшая группа могильников, явно отличных от захоронений местного населения. Эти ладьевидные могилы, получившие в Латвии название «чертовы ладьи», встречаются на территории северной Курземе, то есть на территории упомянутых Саксоном Грамматиком куршей, а также в Эстонии на острове Саарема. Аналогичные могилы известны в Финляндии, Дании и Готланде, где их особенно много
{11}. Археологи рассматривают их как следы пребывания в Прибалтике скандинавов и датируют эти захоронения достаточно ранним периодом: «К середине бронзового века — периоду около 950–970 гг. до н.э. — относятся древние погребения скандинавского происхождения — “чертовы ладьи”…»
{12} Судя по названию захоронений скандинавов у местного населения, отношения с пришельцами вряд ли были дружественными. Понятно, что говорить о городах в тот период не приходится, однако укрепленные городища уже вполне могли существовать. По археологическим данным, они появляются в Прибалтике на рубеже II–I тыс. до н.э.
{13}
Еще одним источником, позволяющим датировать появление русов в Прибалтике является топонимика с коренем рус- в данном регионе. Впервые интересующее нас название упоминается в «Естественной истории» древнеримского автора Плиния Старшего (23/24–79 н.э.). Обобщая сведения античных географов о Балтийском море, он писал: «Говорят, что в этих местах много островов без названий; Тимей рассказывает, что один из них, который называется Бавнония и на который в весеннее время приливами выносится янтарь, (расположен) против Скифии и отстоит (от нее) на день пути; остальные берега неизвестны. Любопытна молва о Северном океане: от реки Парапанис, где она протекает по Скифии, Гекатей называет его Амальхийским, каковое имя означает на языке этого племени “замерзший”. По сообщению Филемона, отсюда до мыса Русбей кимвры называют его Моримарусой, т.е. Мертвым морем, а далее Кронийским…»
{14} Поскольку все эти географические названия больше не встречаются в античной литературе, их конкретная локализация достаточно затруднительна. Исходя из того, что в данном отрывке речь идет о янтаре, то с Бавновией (буквально Бобовый остров) предположительно отождествляется остров Эзель
{15}. Поскольку мыс Русбей находится на границе Мертвого и Кронийского морей (так называли кимвры замерзающую и незамерзающую части Балтийского моря), то на основании современной карты среднегодовой границы замерзания Балтики Д.А. Мачинский и B.C. Кулешов предложили четыре варианта его локализации: два на территории Швеции и по одному на территории Финляндии и Латвии. Однако в этом же фрагменте неподалеку от интересующего нас мыса Плиний Старший упоминает и реку Парапанис, очевидно, достаточно крупную, чтобы какие-то известия о ней дошли до римлян. Однако из перечисленных выше четырех вариантов локализации мыса, находящегося на границе замерзания Балтики, неподалеку только от одного протекает достаточно крупная река. Это впадающая в Рижский залив Западная Двина. Недалеко от нее впадает в Балтийское море и Вента, однако она не столь велика, как Двина. Около трех других мысов нет крупных рек, впадающих в Балтийское море. Таким образом, Русбей может быть отождествлен с мысом Колка, находящимся на территории современной Латвии. Именно в непосредственной близости от этого мыса и жили курши. Подобная локализация вполне согласуется и с предположением тех исследователей, которые соотносили Бобовый остров с Эзелем. Соответственно, в приведенном выше фрагменте Плиния речь идет о Восточной Прибалтике, в которой последовательно описываются три географических объекта.
