Соотнесение этих данных с историей готов позволяет нам сделать дополнительные выводы. Если «славяно-готская» легенда относится к остготам, как это показывает анализ приведенного в ней маршрута и упоминания Тотилы, то упомянутая в житии египтянина Ивана Пустынника «брань» русов с императором Феодосием могла произойти только в том случае, если они входили в состав вестготов. Другим наименованием вестготов были тервинги, и именно с ними оказывается связано название волшебного меча Тюрфинга, который, согласно более поздней скандинавской саге, первоначально принадлежал правителю Гардарики-Руси Свафрлами. Что касается присутствия русского князя при дворе императора Константина в промежутке между 332–337 гг., то это известие опять-таки может быть связано с будущими вестготами. Таким образом, мы видим, что русы входили в состав обеих частей готского племенного войска. Данное обстоятельство также указывает, что они присоединились к готам еще до разделения этого племени, которое произошло в конце III в. Следовательно, скорее всего их можно считать рутиклеями-русичами, нежели росомонами, чьи отношения, да и то явно враждебные фиксируются источниками лишь в конце IV в.
Глава 7.
РУСЫ И ВАНДАЛЫ
С историей живших около Балтийского моря славян оказывается в определенной степени связана и история племенного союза вандалов. О его пребывании в данном регионе в начале нашей эры говорит утверждение Иордана о том, что вскоре после переселения на материк готы разбили сначала ульмеругов, а затем и вандалов. Греческий ученый Птолемей упоминает силингов (одно из племен вандалов, давшее свое название Силезии) в среднем междуречье между Эльбой и Одером, т.е. относительно недалеко от территории оксывской культуры. Данные топонимики позволяют предположить, что первоначально вандалы также жили в Скандинавии и подобно готам, только еще раньше, двинулись на юг. Ряд археологов связывает с вандалами пшеворскую культуру, существовавшую в Центральной и Южной Польше, однако В.В. Седов считает, что данная культура была полиэтнична и охватывала как германские, так и славянские племена. Под давлением готов вандалы во II в. н.э. двинулись на юг и получили от Марка Аврелия земли в Дакии, откуда их в IV в. вытеснили готы. При Константине они переселяются в Паннонию, но вскоре и ее им приходится оставить в результате гуннского нашествия. Пройдя с боями Галлию, вандалы в V в. захватывают Испанию, однако и оттуда их вытесняют вестготы. Тогда вандалы переправляются в Северную Африку, где, наконец, создают собственное королевство. Сумев организовать мощный флот, в 455 г. вандалы захватили и разграбили Рим. В Африке вандальское королевство просуществовало почти сто лет, однако было полностью разгромлено армией византийского императора Юстиниана. О вандалах известно относительно немного: имена их королей являются германскими, и единственный дошедший до нашего времени вандальский текст (начало молитвы) также относит их язык к восточногерманской семье этих языков.
Несмотря на это, целый ряд более поздних средневековых источников внезапно соотносит с вандалами славян. Подобное отождествление в латиноязычных хрониках начинается достаточно рано. В Ведастинской хронике 899 г. о вандалах сказано: «Vandalos, quos nunc appellant Guenedos» — «вандалы, которых теперь мы называем гвенеды», т.е. венеды. В описаниях чудес аугсбургского епископа Адальриха (923–973 гг.) польский князь Мешко I именуется dux Wandalorum
{152}. В немецких хрониках это отождествление прослеживается с XI в.: «Итак, область славян, самая обширная в Германии, населена винулами, которых некогда называли вандалами…»
{153}
Со стороны франкских авторов данное отождествление можно было бы объяснить плохим знанием истории как славян, так и вандалов, однако подобное объяснение вряд ли можно отнести к немецким хронистам. Единственное, в чем их можно было бы заподозрить, так это в незнании истории вандалов, однако, как церковные авторы, они вполне могли быть знакомы с произведениями, описывающими эпоху Великого переселения народов. Есть еще одно возможное объяснение такого странного, на наш взгляд, отождествления: славяне впоследствии заняли ту территорию, где раньше жили вандалы, и это послужило средневековым хронистам достаточным основанием для подобного отождествления. Хоть полностью исключать подобную возможность нельзя, отметим, что аналогичное отождествление неоднократно встречается и в славянской традиции. Рассмотрим соответствующие примеры и попробуем выяснить причины, которые могли обусловить подобные утверждения.
Во-первых, данное отождествление встречается нам у потомков ободритских князей. Признав в конечном итоге над собой верховную власть германского императора и крестившись, они стали правителями Мекленбургского герцогства. Процесс вхождения в состав немецкой феодальной знати потомков славянских князей сопровождался их неизбежной германизацией, в ходе которой неизбежно перенимались язык, религия и культура победителей. Тем не менее даже после германизации у мекленбургских герцогов сохранялась память о происхождении их рода, которая в конечном итоге была письменно зафиксирована в виде так называемых мекленбургских генеалогий. Подобной устойчивости родовой традиции в условиях утраты изначальной культуры своего народа не приходится удивляться — в средневековой Европе генеалогия являлась одним из средств обоснования правомерности владения землей, и, следовательно, в сохранении своей родословной мекленбургские герцоги были материально заинтересованы. Насколько мы можем судить, фиксация этой традиции начинается достаточно рано и уже в 1226 г. в Гюстрове была заложена церковь Св. Цецилии, в которой на камне была вырезана мекленбургская родословная
{154}. Хоть в своем окончательном виде мекленбургские генеалогии были написаны или опубликованы в XV–XVIII вв., они восходят к более ранней средневековой традиции.
Для нас эта традиция представляет тем больший интерес, что в ней упоминается также и основатель русской княжеской династии Рюрик. В Гюстровской оде, написанной в 1716 г. по случаю свадьбы мекленбургского герцога Карла Леопольда и Екатерины Иоанновны, дочери старшего брата Петра I, говорится о далеком историческом прецеденте данного бракосочетания:
Сегодня же напомнить должно то,
Что были Венд, Сармат и Рус едины родом.
Хочу спросить у древности о том,
Как королём и почему у нас стал Вицлав,
Что своим браком и примером показал,
Какое Венд и Рус нашли у нас богатство?
Великое оно для Вендов и для Русов,
Ведь от него их славные правители пошли.
В комментарии 1716 г. к данному месту говорилось: «Мекленбургские историки Латом и Хемниц считали Вицлава (Witzlaff, или Vitislaus, Vicislaus, а также возможно написание Witzan, Wilzan) 28-м королём вендов и ободритов, который правил в Мекленбурге во времена Карла Великого. Он женился на дочери князя Руси и Литвы, и сыном от этого брака был принц Годлейб (Godlaibum, или Gutzlaff), который стал отцом троих братьев — Рюрика (Rurich), Сивара (Siwar) и Трувора (Truwar), урождённых вендских и варяжских (Wagrische) князей, которые были призваны править на Русь»
{155}. Согласно сочинению мекленбургского нотариуса Ф. Хемница, написанном в 1687 г. и использованном в труде 1717 г. Ф. Томаса, и генеалогическим таблицам С. Бухгольца, опубликованным в 1753 г., ободритский князь Витслав был дедом трех братьев, а король вендов и ободритов Гостомысл (которого не следует путать с новгородским посадником) приходился трем этим братьям племянником. Следует отметить, что средневековые франкские анналы упоминают короля ободритов Виццина или Витцана, убитого саксами в 759 г.
{156}, и ободритского князя Гостомысла, убитого Людовиком Немецким в 844 г.
{157} Точно так же известен средневековым хроникам и Годлиб, отец Рюрика согласно мекленбургской генеалогии. Он был повешен датским королем Годофридом в 808 г., когда скандинавский предводитель захватил город ободритов Рерик
{158}. Трех сыновей Годлиба современные описываемым событиям западные хроники не знают, что, впрочем, не удивительно, если принять во внимание то, что они были призваны на восток Европы и исчезли из поля зрения западных средневековых анналистов.
