Вроде бы, подумаешь, что за событие – книга интервью молодого, пусть и достаточно известного уже писателя, чтобы посвящать ей пространные рассуждения в правительственной газете. Но Михаил Ефимович неспроста (ох, неспроста!) остановился на ней. Задело, что взаимоотношения «почвенников» и «либералов» трактуются, как я уже отмечал, не в пользу последних. А разве можно такое допустить? Это же вопиющее нарушение канона, установленного швыдкими! Чтобы Бондарев, Белов, Распутин характеризовались сегодня положительно…
«Пишу это не для них, понятно (!), – комментирует свои назидания доктор искусствоведения, – а для Прилепина, чье прекраснодушное благородство, заключенное прежде всего в желании доброжелательно расслышать чужую точку зрения и защитить чужую свободу, так привлекательно в этой книге и так отличает от многих старших товарищей (ясно, что в первую очередь имеются в виду опять Бондарев, Распутин, Белов. – В.К.). И разговор с Баклановым вспомнил для него же. Хотя бы для того, чтобы его не покинуло это самое замечательное прекраснодушие, когда кто-то из упомянутых им в списке через запятую, – а он пытается не забыть всех, от Проханова и Лимонова до Улицкой и Гандлевского, – не позвонит ему и не скажет, чтобы он никогда не упоминал его имени вместе с имярек».
Вы понимаете? Предупреждает! Ориентирует на будущее. Учти, мол, дорогой Захар Прилепин. И здесь же выговаривает самое главное, что, как легко улавливается, под углом «перестройки-2» больше всего побудило Швыдкого все это написать: «Некоторые из сближений Прилепина и его собеседников, элементы их мировидения и мировоззрения вызывают у меня по меньшей мере удивление. Они в большинстве своем никак не могут понять, что мифологизация советской власти, узурпировавшей свободу жизни и творчества, власти унизительной и унижающей, не лучшая антирифма нынешнему житью-бытью».
Вот это и есть главное! О Советской власти, советском времени не должно говориться ничего хорошего. Про нынешнее «житье-бытье» и теперешнюю власть г-н Швыдкой выражается предельно эластично, зато власть Советская для него – однозначно «унизительная и унижающая». И он «по меньшей мере» удивляется, что другие этого «никак не могут понять».
Среди непонимающих – те же Белов и Распутин, чье творчество, как уверяет Швыдкой, «по существу своему было божественным вызовом тому чудовищному историческому эксперименту, который был произведен большевиками над русским народом прежде всего». Так вот, после всего, что было создано «этими гениальными русскими писателями второй половины ХХ века» – комплимент от Швыдкого! – ему «как-то неловко читать их опусы, где восхваляется советская власть то в обличье Московского царства, то Петровской империи. После всего ими самими пережитого больно читать их призывы к искоренению инакомыслия».
Откровенно говоря, ни разу не доводилось читать у этих писателей призывов к искоренению инакомыслия. Загадкой также остается, что такое Советская власть в обличье Московского царства и Петровской империи. Видимо, прорвалось здесь известное неприятие швыдкими и этих периодов нашей истории, то есть всей ее в целом. Однако советский период, названный Александром Зиновьевым вершиной российской истории, по неприятию у них – на первом месте. Против него идет основная и самая непримиримая их борьба, которую они яростно развернули еще с конца 80-х – начала 90-х. И вот теперь, затевая «перестройку-2», намерены ударно завершить, проведя в стране «полную десоветизацию».
Предатель Власов как заслуженный антисталинист
Об исходной причине этих неистовых усилий хорошо сказал человек, сам находившийся в швыдковском лагере, а потом, как раз за инакомыслие, выгнанный, – литературный критик Ефим Лямпорт. Поставив вопрос о том, что больше всего мешало «рвачеству и грабежу приватизации», он отвечает: «Великая история великого СССР».
Бывают же такие прозрения среди «либералов»! Да, конечно, она, то есть великая советская история, «стояла на пути березовских. И был отдан приказ ее уничтожить. Советский коммунизм победил фашизм? Но ведь именно советские законы и принципы должны были быть разрушены на пути к обогащению, а из этого следовало, что фашизм должен был быть реабилитирован».
Вот один из фактов такой реабилитации, точнее – отношение к нему Лямпорта, и обернулся для него изгнанием из «Независимой газеты». А факт следующий.
В журнале «Знамя», где тот самый Григорий Яковлевич Бакланов во время «перестройки-1» был главным редактором и который до сих пор по духу остается его журналом, появляется (с большой помпой!) роман Георгия Владимова «Генерал и его армия». И тут же был выдвинут на премию Букер, престижнейшую для «либералов». Но Лямпорт, работавший в «Независимой газете», расценил этот роман как «прямую апологию предателя, фашиста генерала Власова», о чем написал статью под заголовком «Литературный власовец».
«Учитывая, что отечественный либерализм на данном этапе совсем обезумел и в своей антикоммунистической страсти готов обниматься хоть с чертом, хоть с Гитлером, – писал Ефим Лямпорт, – у меня нет никаких сомнений, что Владимов получит за свой роман премию Букер».
Так оно и вышло! Получил. А с Лямпортом, бывшим единомышленником, вдруг поплывшим «не в струю», немедленно рассчитались.
«За что меня выгнали с работы и заставили уехать из страны? – спрашивает он теперь. – За то, что я со страниц «Независимой» сказал обезумевшей либеральной клике, породнившейся с криминалом и фашизмом, что присуждение премии роману Владимова есть не что иное, как ревизия решений Нюрнбергского суда. Прямая реабилитация исторического фашизма. Преступление».
Лямпорт, по-моему, очень точно вскрывает психологию и логику этой «обезумевшей клики»: «Ну а что особенного? Генерал Власов – антисталинист (напомню, писатель Бондарев – «пещерный сталинист»! – В.К.), сын раскулаченного, русский патриот. Служил у Гитлера? И хорошо. И, значит, так и надо. Они бы и Чикатило тогда реабилитировали, если бы Чикатило осудили в 1936 году. Жертва сталинских репрессий. Друг женщин и детей. Запросто».
Долой Сталина и да здравствует Гитлер!
В самом деле, разделительная линия той «кликой» весьма просто была определена: кто за Сталина, то есть за Советскую власть («сталинисты») – все однозначно плохие, кто против («антисталинисты») – хорошие. В этом смысле генерал Власов или, скажем, Бандера вне подозрений. Как же, воевали против Сталина, то есть против Советского Союза, против коммунистов.
А если эту логику продолжить, то кто получается главный антисталинист? Конечно, Гитлер!
Так его и приветствовали в свое время многие антисоветские силы в мире, включая, например, Русскую православную церковь за рубежом: «Бог да укрепит Вас и германский народ в борьбе с враждебными силами, желающими гибели и нашего народа. Да подаст он Вам, Вашей стране, Вашему Правительству и воинству здравие, благоденствие и во всем благое поспешение на многая лета… Да благословит Господь новый ратный подвиг всех антибольшевицких бойцов и даст им на врагов победу и одоление».
Это провозглашалось когда-то, но зарубежная Русская православная церковь, недавно воссоединившаяся с РПЦ, и сегодня, проклиная Сталина, в унисон с нашими доморощенными «либералами» славит гитлеровца Власова. Собственно, гитлеровцы и Гитлер остаются первейшими борцами против Сталина и сталинизма, хуже которых якобы никогда ничего не было и нет.
