Для занятия творческой деятельностью были самые большие возможности. То, что я сделал в советской Академии наук, мне не позволили бы сделать ни в одном западном университете. Логика… Я практически осуществил переворот в логике. Нигде мне этого не позволили бы. Правда, мою логику прикрыли и в Советском Союзе, но это после того, как меня оплевали и вычеркнули. Но все-таки сделал!..
В. К. Ведь вы родом из глухой, как говорится, провинции, из Костромской области, из Чухломы. Звучит прямо-таки символично. Вы из крестьянской семьи?
А. З. Да. Но отец стал рабочим-маляром. Многодетная была семья. И с этой точки зрения тоже показательно. Все получили образование при Советской власти…
А жизнь, конечно, была по многим обстоятельствам нелегкая. У меня не было жилья, я снимал углы, комнаты. Все, что имел, я мог унести за один раз с собой. Когда появлялась лишняя вещь, даже плохо себя чувствовал. До сих пор так. Набирается какое-то барахло – и стремлюсь выбрасывать все лишнее. Жена иногда возмущается. Отвечаю: ты пойми, вот та вещь не в чулане лежит, она у меня здесь, в мозгу. Не могу жить спокойно, зная, что есть какая-то лишняя вещь, которая не нужна.
В. К. Сейчас таких людей называют дураками, совками, коммуняками…
А. З. В том-то все и дело! Я опубликовал шесть книг в России, сотни статей, не получая гонораров. Вы можете себе представить человека на Западе, который откажется от гонорара? Короче говоря, выработал для себя систему жизненных ценностей: не делать карьеру, не стремиться к материальному благополучию и т. д. И я жил в советских условиях так, как в западном обществе и современном российском жить невозможно. А если человека начинают обуревать жажда собственности, стремление делать карьеру, добиваться делового успеха – все, на человеке можно ставить крест. Личности нет.
B. К. Но ведь считается, Александр Александрович, что это чуть ли не природное начало в человеке: страсть к наживе, к собственности…
А. З. Стремление убивать – тоже природное начало. У хищников. Убивать и пожирать. Тоже природное явление! Важно, кто мы. Вот великая вещь: несмотря на все недостатки коммунистического строя в России, коммунизм открывал возможность для значительной части людей становиться богами. Сегодня часто говорят: было гонение на религию, на церковь. Да, в определенные годы было. Но какую роль играет церковь в современном западном мире? Все изображают, будто она несет мораль и т. д. Чепуха! Подавляющее большинство преступников – верующие люди. И церковь совершила преступлений в десять раз больше, чем коммунисты все вместе взятые. Разумеется, я гонений на церковь не оправдываю. Но хочу повторить: в советское время люди могли становиться богами.
… В молодости я был антисталинистом, перестал быть им уже после смерти Сталина. Но никогда не считал его каким-то злодеем и дураком. Сталин был гений, несмотря ни на что. До сих пор считаю его одним из величайших людей в истории человечества. XX век – век Ленина и Сталина, самых значительных фигур, самых значительных личностей.
В. К. А что наиболее характерно для вашего отношения к Октябрю как ученого?
А. З. Мною постепенно овладела тема: что такое коммунизм как социальный строй? Пришел он навечно или случайно? И стал исследовать ее как ученый, опубликовал много работ.
Октябрьская революция и коммунистический социальный строй в России появились вовсе не как некое уклонение от российской истории. Это было закономерное продолжение русской истории. Благодаря коммунистической революции сохранилось лучшее, что было создано в русской истории.
B. К. Вы даже пишете, что благодаря Октябрьской революции страна по-настоящему обрела независимость.
А. З. Да-да! Более того, впервые Россия начала великий исторический эксперимент, стала новатором исторического творчества. Впервые! А затем примеру России последовали другие. Вот что важно. В нынешней ситуации необходимо обратить внимание на то, что Октябрьская революция была подготовлена десятилетиями, если не столетиями русской истории. Подготовлен был человеческий материал, подготовлена была идейно интеллигенция. Но революция произошла как нечто уникальное.
Произошло совпадение целого ряда исторических обстоятельств. Должен сказать, что в истории все значительное сначала возникало как случайность. Ведь и человека могло не быть, и разума, и языка могло не быть. Вот представился исторический случай – крах Российской империи, поражение в войне, агитация революционеров. Совокупность условий! И когда Ленин сказал: «Власть валялась под ногами», – он был прав. Великая, уникальная, можно сказать, в истории человечества была роль Ленина. Он приехал, сказал: «Да здравствует социалистическая революция!» Одного этого было достаточно. «Есть такая партия!». Взяли власть и удержали ее.
И все последующее развитие подтвердило правильность, необходимость установления нового социального строя. Из труднейших условий, в которых оказалась Россия, можно было выкарабкаться, не будучи разгромленными и до конца расчлененными, только благодаря коммунистической системе. И Великую Отечественную войну мы смогли выдержать только благодаря коммунистической системе.
Я ведь войну с первого дня видел, всю ее прошел, знаю, что и как было. Если бы не Сталин, не сталинское руководство, разгромили бы нас уже в 1941 году. Вовсе не хочу оправдывать репрессии и прочее. Но надо принимать во внимание исторически сложившиеся обстоятельства! Вот в 1983 году вышла у меня книга «Нашей юности полет». За нее меня на Западе посчитали сталинистом – к 30-летию смерти Сталина она вышла… Исследуя уже как ученый революцию и ее последствия, советский период, я пришел к выводу, что с учетом конкретных исторических условий, с учетом человеческого материала и т. д. сталинское руководство действовало оптимально. Сами обстоятельства вынуждали на такие действия. В советской истории можно явно обозначить три периода: сталинский – я его называю юностью коммунизма, хрущевско-брежневский – зрелость коммунизма и горбачевско-ельцинский – крах коммунизма. Об этом я написал в книге «Русский эксперимент».
В. К. А ленинский период вы разве не рассматриваете?
А. З. Это было только начало. В сталинский период еще происходило созревание этого общества. Было сочетание народовластия, вождистского режима с государственным, с партийной системой. В брежневский период система более или менее сложилась, при Хрущеве она колебалась еще. Хрущев, конечно, много зла принес. Он кое-какое и добро сделал, но приписывать Хрущеву, например, десталинизацию страны нельзя. Десталинизацию осуществляли мы, снизу. А Хрущев пришел и снял сливки с данного процесса. Ведь после войны, кто жил в послевоенный период и особенно кто был членом партии, тот должен помнить, какая жестокая борьба шла в партийных организациях против сталинизма. Еще при Сталине. И в особенности после его смерти. Так что Хрущев лишь подвел итоги этой борьбы, он ее не начинал.
В 1939 году я был студентом философского факультета ИФЛИ. Но после войны секретарем партийной организации университета, куда я поступал, был парень из нашей группы, который за войну, как и я, стал капитаном. Так он хорошо помнил мою историю. Но ничего не сказал. Не донес. И когда меня на третьем курсе хотели выгнать, когда там всякие слухи стали обо мне распространяться, он заступился за меня. Бывший секретарь партийного бюро ИФЛИ, который тоже принимал участие в моей истории в 1939 году и все хорошо помнил, тоже не донес. То есть в то время из армии пришла масса людей, которые заняли какое-то положение, и благодаря им я уцелел. Хотя всем было известно, что меня должны были осудить за антисталинизм.
